(не)нужная дочь Дайва. Игры судьбы

* * *

Медленно открыла глаза и прислушалась к тишине. Было странно, что свежий ветерок шалил с занавесками и наполнял комнату цветочным ароматом, а гомона птиц было неслышно.

Присмотрелась и заметила купол тишины над кроватью, который, как оказалось впоследствии, поставил Арон, чтобы мне ничего, и никто не мешали. Он немного перестраховался в этом плане, так как, на мой взгляд, в сторону моей комнаты просто не дышали.

То, что в моём крыле никто не проходил, рассказала говорливая служанка Рояла, которая между паузами умудрилась помочь мне в ванной комнате, затем и принарядиться.

Есть хотелось ужасно, потому что, по словам той же служанки, проспала больше суток. Зато сейчас чувствовала себя отдохнувшей, только немного обеспокоенной о своем сыне.

Проходя коридор, услышала из одной комнаты детский смех. Приоткрыв дверь, увидела двух дедушек, которые на четвереньках катали машинки вместе с моим сыном.

Умилительная картина вызвала улыбку, и я прислонилась к косяку, боясь спугнуть игру.

Только один их дедушек, к моему сожалению, не смогла сразу всех запомнить поименно, поднял голову и подмигнул, вгоняя меня в большое смятение.

— Отдохнула? — по- отечески спросил он.

От его вопроса все повернулись, и сын бросился ко мне.

— Соскучился? — спросила своего сорванца, крепко его обнимая. И, не ожидая его ответа, прошептала:

— А я соскучилась.

— Ты спала, и дед Лесан сказал, чтобы тебя не будили. — Его мордашка излучала радость от нашей встречи.

Понимала, что он привык быть в окружении других людей, а здесь все новые лица, и пока он чувствует себя чужим, хотя родственники стараются ему помочь привыкнуть к ним: даже машинки сделали и ползают на коленях.

— Витор, а машинку откуда ты взял? — поинтересовалась у него.

— Папа Арон принес.

— Папа? — заторможено переспросила и посмотрела на всех.

— Не сердись Лиана. Меня зовут Леон, а это Лисан. Ты так была вымотана, что, вероятнее всего, и не помнишь всех нас поимённо, — доброжелательно представился он. — Зачем что-то скрывать. Витор наш внук, и этот факт не изменить. И внук нас всех принял и доволен, что у него так много дедушек и бабушек.

— Мама, это так круто!

— Да, да! Один дед откажет, так другой пойдет на уступки, — с хитрым прищуром посмотрела на него. Постреленок залился веселым смехом. Трудновато будет воспитывать сына с «семью няньками.»

Опека касалась не только моего сына, с которым постоянно был кто-то из родственников, но и меня. С одной стороны, вроде и ненавязчивая, а с другой — постоянная.

Арон постепенно показал мне остров. Первое впечатление от дворца подтвердилось при тщательном осмотре.

Монументальный цоколь здания завершался двумя верхними этажами, где стены светло-серого камня делились розовыми вертикальными выступами и колоннами, венчающая часть и основание которых были вырезаны из белого мрамора.

В четырех стенных нишах "до среднего этажа" располагались статуи. Лепнина, картины, фрески, декоративные элементы внутри смотрелись красиво и со вкусом, словно мастер знал, где должна располагаться та или иная деталь интерьера.

Дома в городе были большими и просторными, видимо, это было связано с наличием второй ипостаси. Представляю, во что превратилась бы моя квартира в многоэтажке, если бы вдруг я соизволила превратиться в демоницу.

Было нетрудно осмотреть остров за один день, потому что во второй ипостаси происходило знакомство быстрее. Облетая вдвоем округу, чувствовала себя как дома.

В небе всегда парили тебе подобные существа. Тогда и познакомилась с их магией, когда на моих глазах Арон из лавы создал цветок, внутри которого переливалась запечатанная магма.

— Если даже и разобьешь цветок, что будет невероятно, она уже не причинит вреда, — пояснил он в момент дарения.

Меня все больше тянуло к нему, но почему-то я чувствовала себя предательницей по отношению к Дариону. И возможно, я бы еще долго сомневалась, пока мне ненавязчиво не поведал последнее условие Богини Фионы его дед Эдгер.

Он привел меня в храм, где возвышалась красивая статуя Богини Фионы.

— Поговори с ней, — посоветовал он.

Во мне ещё витал мой реализм по отношению к Богам, и как-то не верилось, что она соизволит разговора со мной. Было неожиданностью, когда мир замер, и девушка сошла со своего пьедестала.

— Здравствуй. Долго же ты шла ко мне. — Её голос, словно колокольчик, прозвенел в тишине.

— Здравствуй. — Я рассматривала божество, и у меня выскочили все вопросы и претензии.

Находясь рядом с ней, ощутила некую принадлежность ко всем планам по поводу моей жизни, словно я дала когда-то согласие.

— Дала. Ты хотела жить, вот я и воспользовалась твоим желанием, — нисколько не смущаясь, что читает мои мысли, ответила она.

— Хотелось бы тогда знать: ты мне объяснила, чем мне грозит это согласие? — приходя в себя, задала вопрос.

— Прости. Не было времени. Меня поджимали сроки. Если бы черный сгусток ушел в светящий поток, то ничего бы не было. Ты спасла мой мир, ну, почти спасла, — самоуверенно произнесла она.

— Чем ты недовольна? У тебя два истинных и один… впрочем, уже его нет. Ты дала ему развод. Есть чудесный мальчик. Живи и радуйся.

Она рассмеялась и, наклонив голову, ждала моей реакции.

— Почему два мужа? У всех один, а мне за что такая радость? — Скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Так задумано. По идее ты должна соединить три древних рода. И у тебя должно быть три мужа, но немного пошло не по моему плану. Я тоже не всесильна и не могу предотвратить некоторые поступки своих созданий. Я могу только подсказать, иногда подтолкнуть, создав ситуацию, а остальное зависит от вас.

— Ну да, ну да. Создать ситуацию у тебя не обозначает прямого действия, а косвенное — не означает влиять на людей. Кто бы сомневался.

— Чем ты недовольна? У тебя есть все. Просто ты прошла непростой путь, но все будет хорошо. Ты увидишь! — Богиня исчезала, оставив отголосок перезвона колокольчиков.

Вот же Богиня! Только когда её действие спало, у меня появилось предчувствие какой-то подставы. Меня раздражало, что не смогла как следует высказать своё возмущение.

Видимо, прочитала в моей голове все претензии и поняла, что лучше немного повлиять на меня своей Божественной силой любви, чтобы мир казался таким красочным и безмятежным.

Впрочем, как говорят, после драки кулаками не машут, так что требовать от той, которая создала этот мир, пестует его и наблюдает, да и, что греха таить, вмешивается в ход событий, не получится.

Пусть в её глазах ее «подталкивание» и «подсказывание» не служат прямому вмешательству, но, может, в некоторых случаях оно необходимо? Кто разберет ход игры в Божественных чертогах?

Все думы отошли в сторону, потому что женщины семьи не давали полностью сосредоточиться на них. Они заняли мое свободное время своими разговорами, примерками, прогулками по красивым местам, проявляя таким образом свою поддержку.

Мне иногда было трудно взять чью-то сторону, потому что не хотела обидеть никого.

Так что у меня было платьев одного фасона, штук так два или три, но разной комбинации цветов. Иногда казалось, что у них появилась дочка для их оттачивания материнских инстинктов.

Через месяц моего нахождения на острове прошел большой бал, на котором меня представили амирой и женой Арона. Я первый раз видела большое скопление Дайвов., и видела их радость.

С моим появлением их желания расширить свои познания и увидеть мир, который был для них закрыт все это время, был похож на увлеченность исследователя, отправляющего в загадочное место.

Они радовались, что, наконец, добровольная ссылка закончилась, и они смогут вырваться из золотой клетке, в которую сами себя посадили.

По их лицам можно было определить, что вера в исполнение условий Богини принесет им новые радости жизни.

Мое сердце наполнялось такой же верой, что всё идет по Божественному плану, который приведет к счастью и процветанию не только для Огненных Дайвов, но и для других существ.

В этих существах чувствовался стержень своего родства с Божественным происхождением.

Когда-то, на заре возникновения всего сущего, на их землю вступила полубогиня Дайвочка. Она преобразовала мир, вдохнула жизнь. Говорят, она дочь самого Бога Дайва, которая своим упрямством и хитростью превзошла своего отца.

Она спустилась на землю по своей воле, но без разрешения родителя. В гневе он запретил ей возвращаться и закрыл ей проход в Небесные чертоги.

Через некоторое время она родила трех сыновей, которые также имели Божественную силу. Бог Дайв знал, кто спускался к ней на землю с целью помочь ей своей силой и помочь вернуться назад.

Она и вернулась, но сыновьям путь на небеса был закрыт навсегда. Толика Божественной силы еще струилась в их крови, но постепенно она иссякла в их потомках.

Так на земле развивались три рода. Род Ред’Оритонов, род Ор шир Корона и род эш Регона. Они — Короли, поставленные править на земле самой полубогиней Сияной, имели безоговорочное право на престол.

И смена их рода на этом посту другим родом или добровольный отказ карался самой Богиней. Три перстня, появившиеся из одного изумруда, были доказательством права на трон.

Каждый предок дорожил перстнем и старался всеми доступными средствами возвращать его себе. Это было незыблемым законом рода. Только смерть освобождала от обязанности сохранности перстня.

Маленький ракурс в историю мне поведал Эдгар, Древний Дайв, но и он был четвертым пра от своего предка. Дайвы живут долго, и сам факт жизни Эдгара повлияло на их жизнь и традиции. Незыблемые традиции.

На земле само слово демон нес отрицательную и негативную информацию. В этом мире они также были взрывными, хитрыми, но и в то же время несли и позитивную составляющую.

Возможно, потому, что они жили большой семьей, где чтили жизнь каждого. И без причины насаждать свою волю у них не было причины.

Мне нравилось, что они не потеряли своего ориентира в жизни, который можно приравнять к словам: не твори зло, если нет на то причины.

Отношение ко мне и моему сыну воспринималось естественно, и чувство принадлежности к этой семье полностью вошло в мою жизнь. Вскоре мы соединили наши сердца под живой взгляд Богини, который взирал на нас со статуи.

Из храма Арон перенес меня в свою спальню. Поставил рядом и внимательно смотрел в мои глаза.

Он хотел удостовериться, что занял в моем сердце прочное место. Улыбка озарила его лицо, и он нежно прикоснулся к губам.

Закрываю глаза и отдаюсь чувству, от которого расходятся приятные волны наслаждения, и полностью отдаюсь ощущениям. Обнимаю мужа за шею, зарываюсь пальцами в волосах, подаюсь навстречу, чтобы придать поцелую глубину.

Но Арон не позволяет мне спешить и несколько раз обводит кончиком языка алый контур, нежно раздвигает губы и неторопливо проникает внутрь. Тягучая ласка вызывает бурю эмоций, тело вспыхивает от желания, что начинает кружиться голова.

Меня возбуждают нежные прикосновения его рук, по телу проходит волна сладкого предвкушения, когда чувствую направление их движения.