Чисто семейное убийство

ГЛАВА 2.

- Мэри, просыпайся! - позвал Этан, сопроводив слова поцелуем. - Любимая, пора вставать.

- М-м-м! - промычала я и попыталась зарыться под подушку.

По утрам я решительно не способна на нежности.

- Мэри, - теперь этот безжалостный человек, а по совместительству мой законный муж, принялся меня щекотать . – Просыпайся, иначе мы опоздаем в церковь.

Я застонала , уже понимая, что вставать придется. Ρеспектабельная жизнь диктовала свои правила, в числе которых, увы, посещение церковных служб по воскресеньям и праздникам.

- Может, спрячемся ото всех, как вчера? - предложила я, приоткрыв один глаз. Второй открываться не желал.

Под предлогом встречи с электриком мы провели чудесный вечер и вернулись в Лонг-хаус лишь к половине десятого вечера. Благо, в деревушке нашелся паб, где вполне сносно кормили, так что к обеду можно было не спешить.

- Я бы с радостью, - сокрушенный тон Этана не оставлял сомнений, что он разделяет мои чувства, - но сегодня Рождество.

И паб все равно будет закрыт. Как я могла забыть?

- Хорошо, – вздохнула я и откинула край одеяла. - Только учти, завтра я буду спать до полудня!

- Хоть до ленча, – согласился муж покладисто и притянул меня к себе. - Дорогая, а где мой утренний поцелуй?..

В итоге на службу мы едва не опоздали. Спустились вниз, когдa в холле уже собралась вся семья.

Я на мгновение приостановилась на лестнице и оглядела Кларков.

Багровый Питер без конца поправляет неудобный праздничный галстук. Бледная Маргарет приколола на шляпу букетик цветов, но улыбка у нее вымученная. Кларисса слишком нарядна и чересчур накрашена. Ее дочь Линнет, напротив, в старом платье и без следов макияжа на усталом лице. Насмешливый прищур Сирила. Кудряшки и опущенные глаза Терезы. Даже старик Кларк тут как тут. Такие разные люди, объединенные лишь формальным родством.

Сияющая улыбка Макбрайда в cтоль напряженнoй обстановке была неуместна, как солнце в полночь.

В стороне скромно теснились слуги, также одетые для церкви. Даже детишки, умытые и принаряженные, пытались сохранять важный вид.

Кажется, на праздничную службу собирались все, от хозяев до последней поломойки (если бы таковые имелись в наше демократичное время). Исключение составляли лишь горничная Энни, которая со свoей загипсованной лодыжкой никак не могла бы доковылять до церкви, и старый Джозеф Кларк, который также был ограничен в передвижениях из-за инвалидного кресла. Должно быть, в теплое время года он мог раскатывать по саду и окрестностям, но снег и лед лишали его такой возможности.

- Наконец-то! - прокомментировала Кларисса, поджав губы.

- Надеюсь, вы не теряли времени, хе-хе, – дребезжаще рассмеялся старик Джозеф, – и заделали наследника.

- Отец! - придушенно возмутился Питер.

- Я достаточно стар, чтобы говорить что думаю! - отрезал Джозеф и сложил на коленях руки в пигментных пятнах. - Не так много у меня радостей в жизни осталось, а?

Питер молчал, блуждая взглядом вокруг. Споры, очевидно, приводили его в смятение, и он избегал их всеми силами.

- А я согласен с отцом, – заявил вдруг Сирил и широкo улыбнулся. – Как там говорят? Что естественно, то прекрасно.

- Сирил, - ахнула Кларисса, обмахиваясь ладонью. – Это неприлично!

- Допотопная мораль, не находишь? Не думал, что ты так несовременна, старушка.

Клариссе, кажется, в этот раз и впрямь стало плохо с сердцем. Сирил же забавлялся.

- Что плохого в старомодности? – не утерпела Маргарет. – Ценности, проверенные временем и все такое.

- Пересыпанные нафталином для сохранности? – усмехнулся Сирил. – Глупо цепляться за старье. Жевать день за днем овсянку, носить один и тот же свитер...

- Проводить время с одной женщиной, – подсказал старик язвительно.

Питер сделался совсем багровым, однако стоически молчал.

- Точно! - прищелкнул пальцами Сирил. – По-моему, это все удел бедняков. Если денег хватает, то жизнью надо наслаждаться!

Этан кашлянул.

- По-моему, мы опаздываем в церковь, – заметил он дипломатично.

Но за руку меня взял. На всякий случай.

***

- Я не хочу садиться с ними за стол, – откровенно призналась я, закончив прихорашиваться у зеркала ,и критически оценила свое отражение. Может, сказаться больной? Это нетрудно. При моей тонкой светлой коже достаточно лишь чуть переборщить с пудрой и ещё добавить немного теней под глаза...

Нет, скверная идея. Положим, Этану я расскажу все без утайки. Но расстраивать Маргарет с Питером тoже не хотелось. Они милейшие люди, хоть и несколько ограниченные. Что поделать, не всем суждено провести годы в странствиях, совершить открытия или перевернуть мир. Альбион держится на людях простых и честных, пусть даже временами они бывают невыносимо скучны.

Представив, как Маргарет суетится вокруг и пичкает меня своими микстурами, я окончательно раздумала "болеть". Лишь повторила мрачно:

- Не хочу. Но придется, верно?

Этан бросил недозавязанный хвост галстука, отчего тот печально обвис, подошел сзади и положил руки мне на плечи.

- Можем уехать прямо сейчас.

Мы смотрели друг на друга в зеркале. Миловидная хрупкая блондинка, давно избавившаяся от образа серой мышки (который, признаюсь, очень меня тяготил) и теперь не отказывающая себе в эффектных платьях. И высокий шатен, которого трудно было назвать красивым, зато он внушал спокойствие и надежность. Моя тихая гавань, в которой я так нуждалась .

Отчаянно хотелось согласиться. Сесть в авто и умчать куда глаза глядят. Только он и я. Ночь. Тишина...

Я мотнула головой, отгоняя соблазнительное видение, и погладила ладонь мужа на моем плече.

- Дорогой, – сказала я мягко, - я это ценю, правда. Но не стоит разрушать то, что было выстрoено с таким трудом. Еще один день мы как-нибудь продержимся. А завтра...

- Мне позвонят из Ярда, - пообещал Этан серьезно, однако его серые глаза смеялись. - Срочное дело,требующее немедленного приезда.

Я не стала спрашивать, как он это устроит. Едва ли Этан нуждался в моих советах. Лишь без слов потерлась щекой о его руку и прикрыла глаза...

***

Миссис Чемберс постаралась на славу. Когда Далтон внес на большом блюде запеченную индейку, слюну невольно сглотнули все. За индейкой последовали тушеные овощи, сосиски в беконе под горячим клюквенным соусом, бифштекс с луковыми кольцами, утиный паштет, овсяные лепешки...

- А говорили, что дела у вас обстоят неважно, – бестактно заметил Сирил, с удовольствием облизывая ложку. О хороших манерах он, видимо, на своих далеких островах подзабыл.

Питер покраснел, а старик Джозеф захихикал.

- У них, у них, мальчик мой. У меня-то с деньгами полный порядок. Вот и подкинул, хе-хе, на приличный праздник. А то пришлось бы вам давиться морковным супом.

Неловко стало всем. Маргарет вцепилась в нож и вилку с такой силой, будто мечтала с их помощью покромсать свекра на мелкие кусочки. Кларисса принялась растирать виски лавандовым одеколоном, который извлекла из ридикюля. Тереза и Линнет, как по команде, опустили глаза. Даже Сирил несколько смутился.

Мы же с Этаном понимающе переглянулись. "Завтра!" - прочитала я во взгляде мужа и согласно опустила ресницы. Обещание было дано.

- Спасибо, отец. – С натугой выдавил Питер.

- Помощь ближнему - это добрый поступок, достойный истинного христианина, - одобрил викарий, кашлянув.

"А хвастаться этим - нет" - хотел добавить он, судя по брошенному на старика укоризненному взгляду.

- Все очень вкусно! - жизнерадостно вставил мистер Макбрайд. – Я бы не отказался от ещё одного кусочка индейки. Что скажешь, дорогая?

- Соус из крыжовника просто изумителен, - сказала она нежным голоском. – У вас замечательная кухарка, миссис Кларк.

Старику хватило ума не хвастаться, что кухарку нанял тоже он.

- Такое обжорствo не очень-то полезно для желудка, правда, доктор? – обратился Джозеф к пожилому джентльмену с густой седой шевелюрой и добрыми глазами всеобщего дядюшки.

- Милый мой, – ответствовал врач добpодушно, протягивая тарелку за добавкой, - почти все приятные вещи очень вредны. Но умирать здоровым обидно, согласитесь?

Он подмигнул Маргарет и принялся дальше уплетать паштет.

- Очень вкусно, - сочла нужным вставить я.

- Благодарю, - ответила со слабой улыбкой Маргарет, даже сведенные судорогой пальцы расслабила.

- И так красиво все украшено! - похвалил молчаливый мистер Пауэрс, не сводя с Терезы полных тихого обожания глаз.

Мэтью Пауэрс, как мне поведала шепотом Маргарет, был для Терезы отличным шансом. И пусть ответных нежных чувств она к нему явно не питала, но женщинам в ее годах - страшно подумать, почти тридцать пять! - не следовало проявлять излишней разбoрчивости.

- Это Тереза постаралась, – ожидаемо ответила Маргарет.

- Очень, очень красиво! - повторил мистер Пауэрс с жаром.

И могу поспорить, что слова эти адресовались отнюдь не праздничному убранству, хотя столовую Тереза и впрямь оформила с немалым вкусом. Яркие гирлянды красовались тут и там. Венки из остролиста над камином придавали ему праздничный вид. Стол украшали чудесные пуансетии, мерцали толстые свечи, в их свете ярко блестело фамильнoе серебро. Электропроводку починили, но яркий свет никак не подходил к обстановке,так что обошлись свечами и камином.

- Очень жаль, что Магнус с Рэйчел не cмогли приехать, – вздохнула Маргарет, истосковавшаяся по единственному сыну. – С ними было бы веселее.

- Скажи лучше, не захотели, – хохотнул вредный старик. - Они нас не жалуют.

"Вас!" - одними губами поправила Маргарет, однако вслух не сказала ни слова.

- Маленький Том заболел, – созналась она глухим от тревоги голосом. - Рэйчел написала, что очень за него oпасается.

- А все потому, – заметил старик наставительно и воздел вилку, - что он у них единственный. Будь у них четверо, как у меня, они бы так над ним не тряслись.

- Так вот почему ты не слишком интересовался нами, отец, – Сирил саркастически улыбнулся, – у тебя всегда были дети про запас.

Морщинистое лицо старика потемнело. Он с такой силой ткнул вилкой в сосиску, словно пытался пригвоздить ее к тарелке.

- Большие семьи теперь не в моде, – миролюбиво заметил Питер, как всегда, пытаясь избежать ссоры. Только взмокшие виски намекали, как нелегко ему это дается.

- Ха! Большие, – старик вытер губы салфеткой. – Вы с Маргарет одним мальчишкой разродились. Кларисса вообще произвела на свет только худосочную девчонку, после чего ее никчемный муж дал дуба.

- Не смейте так говорить об отце! - вдруг громко отчеканила Линнет, вскинув на деда темно-серые глаза, похожие на штормовое море.

- Линнет... - умирающим голосом произнесла Кларисса, - ах, мне дурно! Воды...

Она почти не отпускала дочь от себя, требуя то сердечные капли,то шаль,то растереть ей руки. Огонь в глазах Линнет угас, она налила полный стакан и подала матери.