Академия Чародеев. Тайна правящего дракона, кн 1.

Глава 10

Короткий, но головокружительный переход ощутимо отличался от тех, которыми пользовалась я. В моих так сильно не мотало и не мутило. А, может, всё дело было в нетрезвом состоянии самого Рендала?

Всё это привело к тому, что я, едва магия угасла, некоторое время стояла на земле и прилагала все усилия к тому, чтобы подавить тошноту.

И на окружающее пространство обратила внимание, только когда совсем рядом прозвучало меланхоличное:

– Второй сломал.

И вслед за этими словами ослепительная голубая вспышка, прорезавшая ночную мглу и осветившая толпу магов, стоящих в стороне и не вмешивающихся, орду рычащих и хрипящих умертвий и одного-единственного парня, окружаемого ими со всех сторон.

Эрика я узнала мгновенно, и с замершим сердцем проследила за тем, как отбросивший обломок меча боевик раскидывает руки и призывает магию.

Заклинание ослепительной бело-голубой вспышкой чистой энергии взорвалось посреди леса, разбрасывая куски не способных больше атаковать мертвецов.

И тишина... абсолютная, звенящая, не рушимая ничем.

Но через несколько тягучих секунд парни отошли от шока и началось:

– Эрик-зомбари: семь-ноль, – чётко проговаривая каждый звук, объявил кто-то справа.

– Учебные мечи – драконье дерьмо! – вскричали слева.

Это высказывание поддержали согласным гомоном, парни начали криком подбадривать медленно опустившего руки и оставшегося стоять Эрика, кто-то нахально звал ещё умертвий и заявлял, что им кронпринца не испугать даже полсотенной армией.

Сам Эрик не произнёс ни звука. Он стоял полубоком, мрачный, злой, уставший, но вместе с тем горящий желанием продолжить выпускать пар.

И боевик даже магией притянул откуда-то со стороны меч, который собирался использовать вместо двух сломанных, сжал, примеряясь, рукоять в ладони.

И вдруг повернул голову. В тёмном лесу собралось порядка двадцати, а может и больше, пьяных парней, но лорд Вескер не взглянул ни на одного из них.

Он словно знал, чувствовал, где именно я стою, но когда увидел, продолжил стоять без движения, медленно осознавая, что ему не кажется и я действительно сейчас здесь.

Вот тогда-то меня остальные и заметили.

– О-о, Тея! – парни обрадовались, как родной, хотя я половины из них даже по именам не знала.

– А я всегда говорил: за всеми проблемами стоит баб... женщина!

– Звучит как тост! – поддержали его мигом.

– Надо выпить! – объявил, что интересно, стоящий рядом Рендал.

Все закричали, одобрительно загомонили и уже хотели, кажется, разворачиваться и куда-то идти, но тут задрожала земля.

Причём первым дрожь ощутил Эрик, но лишь бегло глянул на ближайшие облысевшие кусты, а затем снова вперил в меня пристальный немигающий взгляд, от которого испуганные мурашки поползли от поясницы вверх, как маленькие жучки, переставляющие липкие лапки.

Затем дрожь земли почувствовали некроманты и, несмотря на опьянение, ситуацию осознали. Вот только вместо спасательной операции все слаженно повернулись к Эрику с предвкушающим:

– Восьмая волна пошла, – о, так значит, говоря «Эрик-зомбари: семь-ноль», они не про семь зомби говорили, а про семь волн умертвий!

Адепты посмотрели на кронпринца, тот продолжал прожигать взглядом меня и никого больше, я нервно глядела то на жениха, то на уже заметно дрожащие кусты, то на некромантов, не собирающихся исполнять свои прямые обязанности.

Маги предвкушали, зомбаки рвались к тёплому мяску, Эрик продолжал игнорировать всё и всех.

Я оказалась самой дурой.

– Эрик! – закричала испуганно и рванула к парню.

Умертвия, испугавшись, что горячую плоть у них из-под носа сейчас только так уведут, выпрыгнули из кустов! Причём крайне неудачно – из ближайших, мигом оттеснив меня от Эрика.

Кто-то завизжал. Грани, конечно я!

Но пугалась явно зря. Некроманты с принцем выпендривались, позволяя тому самому проблемы решать, а бросать девушек в беде парней не учили. Да и сам Эрик меня умертвиям отдавать не собирался.

В общем, не знаю, кто и что сделал, но тут засверкало, там загудело, со всех сторон завыло, а потом стало тихо-тихо...

Чавкающие, твёрдо приближающиеся шаги, и через секунду мою ладонь уверенно сжали, чтобы развернуть и повести меня в темноту ночи.

Я не решилась даже спросить, куда мы идём. Эрик был слишком мрачным и злым, чтобы я осмелилась хотя бы открыть рот.

Послушно переставляя ноги, я шла за ним во тьме, не боясь ни споткнуться, ни разбить голову о дерево. Знала, что Эрик этого не допустит. Каким бы злым ни был, он не позволит ничему плохому случиться со мной.

И из-за этого я чувствовала себя только хуже.

Через десять минут мы вышли на торговый тракт, и идти стало значительно легче, но забрать своей руки я не рискнула.

Ещё через пять за поворотом показались огни и послышались далёкие пьяные голоса и смех.

Чем ближе мы подходили, тем очевиднее становилось, что это полная людей таверна. Похоже, парни в ней веселиться и начали, прежде чем отправиться в лес на войну с мертвецами.

Но мы с Эриком до заведения так и не дошли.

Едва оказались за открытыми деревянными воротами, парень свернул налево, провёл меня через весь двор, открыл скрипнувшую дверь сарайчика и втолкнул внутрь. Сам шагнул следом и щелчком пальцев отправил под потолок три ярких белых шарика.

Я огляделась, стараясь подавить тревогу, пока кронпринц закрывал дверь, отрезая нас от всего остального мира. Сарай оказался сенным, и кроме сена и инструментов у стены в нём не было больше ничего.

Закончив с дверью, боевик молча прошёл вперёд, стянул с плеч и расстелил на сене свой плащ, чтобы, не глядя на меня и не произнося ни слова, указать на него пальцем.

Прекрасно осознав, чего от меня хотят, я замешкалась на несколько секунд, но всё же прошмыгнула мимо парня и присела, куда указали.

Лишь только после этого Эрик тяжело шумно вздохнул, отступил на шаг, сложил руки на груди, широко расставил ноги и устремил напряжённый взгляд в пол перед собой. Его голова была опущена, плечи сгорблены, грудь вздымалась от тяжелого глубокого дыхания, а душу наверняка рвали противоречивые размышления.

Я не торопила.

И в конечном счёте дождалась глухого и обречённого:

– Я устал, Ари. Я готов до конца своих дней бороться за тебя со всем миром, но у меня не осталось никаких сил бороться за тебя с тобой самой.

Моё сердце споткнулось, замерло и зашлось в быстром неровном стуке.

Эрик молчал, но, не дождавшись моих слов, срывающимся от бессильной злости голосом продолжил сам:

– Неужели я не заслужил твоего доверия?

Принц вскинул голову и обжёг меня почти безумным взглядом серых глаз. Сколько эмоций полыхало в этом ледяном океане... Злость, отчаяние, бессилие, практически ненависть, осуждение, боль... Бескрайний простор клокочущей боли, которая в какую-то секунду вытеснила все остальные эмоции.

Мне нечего было ответить. Я ругала и осуждала саму себя за молчание, но есть вещи, о которых просто нельзя рассказать. Ради всеобщего блага нельзя.

– Молчишь, – обречённо заключил наследник империи, бессильно опуская руки. – Ты всегда замолкаешь, когда у тебя проблемы. Изолируешься и отдаляешься, пока не разберёшься.

Промолчала, отстранённо думая, что, возможно, Эрик и прав.

– А если не разберёшься? – уточнил ровно.

Попыталась представить, чем могут закончиться странности с Нэреном. Развивающиеся галлюцинации, бессонница, внутренний жар. Дальше что?

– Разберусь, – прошептала едва слышно, опуская голову, не в силах выдержать немигающий взгляд мага.

Он мрачно угукнул, тут же зло хмыкнул, сжал кулаки до жуткого хруста, выдохнул и рыкнул:

– Уйди.

Медленно подняв голову, с болью посмотрела на того, кто был мне семьёй... но отчаянно желал стать чем-то большим.

– Эрик...

– Уйди! – взревел кронпринц.

Сарайчик вздрогнул, меня и вовсе затрясло, а зло ругающийся боевик, не дожидаясь моих действий, сам рванул к двери.

Рёв портала прозвучал уже на улице.

Проклятые Грани.

* * *

– О, Ари! – Кели мне искренне обрадовалась, и радовалась целую секунду, а после вернулась к прерванному занятию, серьёзно мне приказав: – Падай вниз, пока не подбили.

Я тут же рухнула в пожухлую траву под облысевший куст, пристроившись бок о бок с подругой под холмиком.

Когда переносилась к Кеалим, просто активировала поисковую печать на её коже и перешла по координатам. Я и предположить не могла, где находится бытовичка и чем промышляет в такой поздний час.

Вокруг царила безлюдная тьма, а далеко впереди, примерно в двух тысячах шагов от нас, темноту прорезали неровные рыжие всполохи огня.

– Что там? – прошептала, тщетно вглядываясь.

Подруга молча протянула мне собственноручно усиленную линзу. Подхватив толстый прозрачный диск, поднесла к правому глазу, прикрыв левый, переждала недолгое неяркое голубое свечение и увидела... я такое увидела!

Маги, человек десять точно, все мужчины в чёрной форме без опознавательных признаков. Столпившись вокруг горящего костра, они по очереди применяли магию, силясь подчинить себе стихию.

– Жрецы Тьмы? – озвучила я самый вероятный вариант.

Мрачно усмехнувшись, подруга ехидно осведомилась:

– Ты там удобно лежишь? Падать некуда? Проверь, а то рухнешь только так.

– Говори уже, – понимая, что не услышу ничего хорошего, поторопила магичку, глядя на то, как маги обращаются к огню один за другим.

Кого-то пламя игнорировало напрочь, у кого-то сыпалось искрами, лишь у двоих из семи рыжие языки взвились в воздух.

– Это имперцы, – убила меня Кели.

Резко опустив линзу, стремительно повернулась и во все глаза потрясённо уставилась на девушку.

Имперцы – воины, преданные его темнейшеству. Те, кто не ставит его политику под сомнение, кто незамедлительно исполняет любые приказы и не задаёт лишних вопросов, те, кто будут защищать императора до последнего даже ценой собственных жизней. Маги, чародеи, выходцы из Тьмы и приспешники Граней – его армия была многочисленной и многорасовой.

Но что прославленным воинам императора делать посреди пустоши практически на восточной границе страны? Зачем прятаться от чужих взглядов, избавляться от опознавательных знаков и зачаровывать огонь?

– Есть ещё что-то, о чём я не знаю? – догадалась нервно, вновь поднимая увеличительное стекло и напряжённо вглядываясь в движения и жесты тех, кого видела впервые в жизни, но кто казался неуловимо знакомым.

– Появились тут час назад, – уже без шуток и загадок начала рассказывать Кели, тоже возвращаясь к наблюдению, – вышли из разных порталов, о чём-то переговорили, развели огонь. А потом началось интересное. Из огнеупорного мешочка достали десять пузырьков с неизвестным содержимым. Выпили. Двое потеряли сознание, один воспламенился, остальные корчились на земле и орали. Минут десять так продолжалось, потом оклемались. Мешочек вместе с пузырьками уничтожили, а сами прикопались к огню. Идеи, мысли, предложения?

Не было ни первого, ни второго, ни третьего.

Мы полежали ещё, продолжая с внушительного расстояния напряжённо следить за тем, как мужчины пытаются подчинить огонь. Выходило у них всё лучше и лучше, а меня всё сильнее царапала настойчивая мысль: