Невозможная принцесса

И как-то я ему не поверила.

Потом нам рассказывали о всяких правилах типа «не дайте им вас коснуться» и «не оставайтесь одни».

– Не прикасайтесь к Пределу, ради всех миров! И двигайтесь четко по маршрутам.

Проще сказать, что можно делать, будучи стражем. А можно лишь подчиняться приказам и не задавать вопросов. Хотя про вопросы это я додумала, их задавать никто не запрещал.

– Тебе не страшно? – спросила Шарлотта на перерыве. – Ведь одно касание – и ты окажешься в Аиде.

– Не знаю. – Я пожала плечами. – Мне кажется, все вокруг так часто упоминают Аид, что я уже перестала воспринимать его как что-то ужасное. К тому же мой наставник – Самаэль. Уж он-то не позволит ни одной темной душе ко мне приблизиться.

Шарлотта посмотрела с интересом и загадочно заулыбалась, но я поспешила ее разочаровать:

– Не может же глава министерства ударить в грязь лицом и профукать стажерку. Его собственные подчиненные на смех поднимут.

– Думаешь?

Мы подскочили, а Шарлотта еще и взвизгнула от неожиданности. Самаэль подкрался бесшумно.

– А может, у нас, как у машинистов поезда, за потерянного стажера компенсация и пара дней отпуска? Это все-таки стресс.

– Тогда приятно отдохнуть.

– Увы, – Самаэль притворно вздохнул, – не получится. Если тебя туда засосет, куда больший стресс будет у темных душ. Полезут на свет, как комары. И попросят политического убежища.

– Ой, как смешно! – скривилась я. – Чувство юмора у вас семейное.

– Не то слово, – усмехнулся Самаэль, а затем повернулся к Шарлотте: – А вы…

– Гринсбери. Шарлотта Гринсбери, проводник. Точнее, помощница. Работаю на Стиксе.

– Не слышал, но уверен, что справляетесь замечательно.

Шарлотта покраснела от смущения, а я почему-то испытала досаду. Мог бы и меня похвалить. Хотя я не справляюсь никак, я вообще сбежала с тренировки.

Может, мне и правда стоит поискать того, кто поможет смириться с тем, что отныне этот мир – мой дом. А когда время в нем подойдет к концу, Аида Даркблум исчезнет. И на ее место придет совершенно другая девушка (черт, я даже не знаю, девушка ли!). Да, с отголосками опыта Аиды, но другая. Не я. Я умру, хотя все вокруг будут считать это продолжением жизни.

Всю следующую пару мы изучали технику безопасности на наглядных примерах. Я бы назвала эту лекцию данью уважения человеческой тупости. Стражи погибали, на спор касаясь Предела, засыпая на посту, устраивая вечеринки и пьянки там, где устраивать их было не положено.

– Самоуверенность всегда приводит вас в Аид, – сказал Самаэль. – Как только вы смотрите на темную душу и чувствуете власть над ней, как только ощущаете превосходство. Как только превращаетесь в бога, владеющего чужой судьбой, вы уже в аду. Это ваш первый шаг. Свернуть и спастись не удалось никому.

На этой оптимистичной ноте нас отпустили дальше, на урок истории и физподготовку. А потом, когда Шарлотта снова унеслась к наставнику, меня поймал Харриет. Он вызвался проводить меня до рабочего места и даже галантно забрал сумку, чем немного растопил лед между нами – я все еще не доверяла навязанному другу.

– Ну что, как первые дни в колледже и в министерстве?

Как? Понаблюдала за дракой двух наследников Повелителя мертвых, каталась на коньках по замерзшей реке, получила странное приглашение на маскарад, о котором нельзя рассказывать, отсидела пары и жутко хочу есть. А еще вынашиваю план проникновения в архив, чтобы узнать о судьбе папы и, возможно, отыскать его.

– Нормально.

– Не слышу в голосе энтузиазма. Веселей, Аида! Это начало твоей новой жизни!

Вот только я не просила лишать меня старой. Но Селин Сонг почему-то решила, что вправе это сделать. И теперь вокруг меня развешена паутина лжи. Или лапша, что больше соответствует происходящему.

– Первые дни всегда непросто, – по-своему истолковал мое молчание Харриет. – Вот что, давай сегодня после работы развеемся. Сходим в бар, посидим, выпьем.

– Давай, заодно повеселишься с того, как мне по носу хлопнет дверью. Я вчера видела, как какого-то бедолагу не пустили поесть.

– Именно поэтому я предлагаю пойти со мной. Со мной тебя пустят. Соглашайся! Будет весело. Неподалеку есть бар, в нем все наши зависают после работы. Тебе надо вливаться в коллектив.

– Хорошо. Пойдем.

– Кстати, что у тебя такое тяжелое в сумке? Камень на случай встречи с Грейвом?

Еще один шутник.

– Коньки.

Себе я сказала, что надеюсь на замерзший Стикс снова, но на самом деле просто не хотела оставлять сокровище без присмотра. Вряд ли Харон согласится добыть мне еще одни. У него столько желаний не найдется.

– Ты напрасно цепляешься за прошлое, – покачал головой Харриет.

– Больше цепляться не за что.

Горгульи на входе привычно расступились. Показалось, одна из каменных статуй будто оскалилась в улыбке. Но когда я присмотрелась, каменное лицо было совершенно неподвижным.

Стражи в загробном опенспейсе снова не обратили на меня никакого внимания. То ли у них здесь новички не задерживались и коллектив не считал нужным знакомиться, то ли девчонок не жаловали, то ли Самаэль специально отбирал резюме душ-интровертов.

Пожав плечами, я села за свой стол и стала изучать карту.

Увы, но лист со схемой улиц и корпусов не дал ровным счетом никакого представления о том, как попасть в архив. Есть ли там охрана? Получится ли соврать что-нибудь убедительное? И где искать нужную информацию, если вдруг окажусь внутри. Какая там система? Каталог? Как хранятся данные? Этот мир не слишком-то похож на технологический, я до сих пор не видела ни транспорта, ни средств связи.

Кстати, о мире.

– Даркблум, зайди, – раздалось из кабинета Самаэля.

Несколько стражей с интересом на меня посмотрели.

– Переоденься в форму, – скомандовал наставник. – И захвати в буфете внизу немного воды.

– Зачем? Снова будешь швырять меня об пол?

– Ты можешь просто выполнять приказы?

– Если скажу «да», расскажешь, что будем делать?

– С каких пор мы перешли на «ты»?

– С тех самых, когда твой брат пытался меня убить, а ты назвал сестренкой, поваляв по полу. Что? Я умерла во цвете лет, более близких отношений с мужчинами у меня еще не было.

Показалось, Самаэль готов был что-нибудь в меня кинуть. Вообще, порой я думала, что бешу его едва ли не больше, чем Дэваля. Просто Самаэль взрослее и сдержаннее. И что же я так всех раздражаю? Это моя суперспособность, что ли?

– Мы пойдем к одной из прорех Предела. Чтобы ты своими глазами взглянула, с чем предстоит работать.

Я едва не подскочила от восторга. Пожалуй, стоило испугаться или занервничать, но я, к собственному удивлению, испытала приятное будоражащее предвкушение. Предел! Я снова увижу Предел!

Сама не знаю, почему мерцающая завеса так врезалась в память. И почему вдруг к ней нестерпимо потянуло. Но пока я ждала воду в буфете, едва ли не подпрыгивала от нетерпения.

Самаэль ждал у лестницы, но, к моему удивлению, повел не к выходу, а куда-то вниз, по многочисленным узким коридорам и старым лестницам.

– Аид – это только подземелья? – спросила я.

– Нет, в некоторых местах он захватывает и поверхность, но Предел защищает остальной мир.

– А откуда вы вообще знаете, как там все выглядит? Что души дезориентированы, что там темно и запутанно? Если никто оттуда не возвращается.

– Это закрытая информация, – ответил Самаэль.

– В смысле?

– В смысле, у нас тоже есть секретные документы, разведка и все такое. Эти вопросы целиком и полностью во власти Повелителя.

– Ага. Ладно, а что за пределами города? Ведь это место – не весь мир, так? Иначе он довольно грустный и крошечный.

– Юг – это Элизиум. Он закрыт Светлым Пределом. Завеса, защищающая райский уголок от тех, кто его недостоин. Север – безжизненные холодные земли, ничего интересного там нет. Мортрум находится в оптимальной зоне. Между нами, югом и севером – тысячи или даже десятки тысяч мелких городков. В основном в них селятся иные, однако иногда туда получают назначение и души. Твоя подруга работает на Стиксе, ей повезло, что нашелся наставник в черте города. В остальном ничего интересного там нет.

Выходит, общество разделено на две условные расы. Души – те, кто умеет переезжать (пусть и на время) в другие миры. Иные – те, кто этой способности лишен. Власть сейчас у иных, поэтому души пашут в надежде заработать место в раю, а иные… Иные рулят процессом.

– Почему образовываются прорехи?

– Мы не знаем. Истончается магия, может, это естественный процесс. Пока никто так и не понял.

Может, не стоит запечатывать всех магов? И тогда найдется какой-нибудь толковый, кто сможет разобраться? Жаль, никто не спрашивает моего мнения.

– Итак, Вельзевул спустился в ад лично сторожить Предел. Иные, приближенные к нему, решают судьбы душ. Души хранят Землю. Все?

– Да. Примерно так.

– А мне можно посмотреть остальной мир?

– Зачем?

– Не знаю. Интересно. На Земле люди в выходные выезжают на природу, к озерам, на море. В деревню или в кемпинг. Выбираются на пикник, чтобы отдохнуть от городской суеты. Посещают достопримечательности.

– Вот только наши достопримечательности, – хмыкнул Самаэль, открывая очередную дверь, ведущую в темный коридор, – в основном архитектурные. Наша природа скудна и однообразна. Невысокие деревья, мало кустарников, травы, совсем нет цветов. Единственная река, питающая земли, – Стикс. У нас нет морей и прекрасных озер, высоких гор, водопадов. Только города. Мортрум, город-замок. Виртрум – парящий город. Анимартрум – город на Стиксе. Ну и, пожалуй, Малум – мертвый город, единственный древний, сохранившийся до наших дней. Остальные даже не имеют названий. Ты сможешь посетить эти места, но прежде нужно себя зарекомендовать.

– Да, а не то городские ворота дадут мне по лбу, я поняла, – вздохнула я.

Вот что интересно: во все помещения и коридоры Самаэль входил первым. Можно было списать все на недостаток воспитания, ведь его отец спустился в ад и забил на сыновей, предпочтя охранять магическую шторку. Но в министерстве наставник придерживался ровно противоположных принципов. Значит, не так уж и редко души выбираются на свободу.

Слабый свет я увидела еще за несколько поворотов до зала с прорехой в Пределе. Вопреки всем законам физики, свет струился по коридору, огибая углы. Блестящие частички зависли в воздухе, словно приглашая окунуть в них руку и взболтать, как шиммер в ванне, но я, помня о предостережении не касаться Предела, не рискнула.

– Знакомься, один из просветов или прорех – как удобнее, – сказал Самаэль.

В глубине огромного подземного зала слабо мерцала завеса. Совсем не такая яркая, как виденная мной после спуска в вагончике. Но даже при виде этой я ощутила, как внутри все перевернулось. На миг почудились темные, сотканные из тьмы руки, тянущиеся из прорехи к нам. Но, конечно, то были всего лишь игры воображения.

– Под Мортрумом целая сеть подземных тоннелей. Большинство из них вполне безопасно. В норме Предел невидим человеческому глазу. Там, где магия не истончена, ни души, ни иные не видят ничего, кроме глухой стены. Но если сила чуть ослабевает, появляются вот такие окна. Они становятся заметны не сразу. Сначала это легкий свет, рассеивающий непроглядную тьму. Затем он становится осязаемее, превращается вот в такую завесу. Она уже опасна, и за ней требуется контроль.