Заповедная тропа

* * *

За две недели до Нового года Бессмертный объявил, что уходит на пенсию.

— Это мое личное решение, — сказал Владислав Игоревич во время очередной планерки. — Я руководил заповедником более полувека. Пора и честь знать. После новогодних праздников у вас будет другой директор. Его кандидатура уже утверждена. Я с ним пообщался и уверен, что передаю заповедник в надежные руки. Вы с ним, кстати, знакомы. Прошу любить и жаловать — Иван Андреевич Царев.

Мне показалось, что я ослышалась. Однако в следующую секунду за спиной Бессмертного открылась незаметная дверь, и в конференц-зал вошел мой богатырь.

Мое сердце сделало кульбит. Коллеги зашумели.

Ваня нашел меня взглядом и едва заметно подмигнул.

— Иван Андреевич вступит в должность в январе, — продолжал Владислав Игоревич. — Однако ему нужно время, чтобы войти в курс всех наших дел, поэтому трудиться с нами он будет уже сейчас. Его ждет много важной работы, поэтому давайте пожелаем ему удачи.

Волшебники громко захлопали в ладоши. Царев улыбнулся.

О да, работы у Иванушки будет непочатый край. После ареста банды браконьеров, заповедник лишился сразу троих сотрудников, а после праздников уйдет еще один. Правда, вакансию хранительницы озер Бессмертный умудрился закрыть.

Через две недели после официального увольнения Алены на ее место была взята новая сотрудница — хрупкое светлокожее создание по имени Эвелина. У нее были короткие светлые волосы с ярко-зелеными прядями, прозрачные голубые глаза с отсутствующим взглядом и чудесная улыбка человека, живущего в параллельном мире. Кто-то из зоологов предположил, что новая водяница на самом деле замаскированная русалка или кикимора, и временами я была склонна с ними согласиться.

Обязанности Козлова и Соколова временно были поделены между прочими сотрудниками заповедника. В частности, работой с волшебными парно- и непарнокопытными занималась я. Не то чтобы это сильно меня напрягало — зимой активность волшебных зверей обычно снижалась — однако забот прибавило, и я искренне надеялась, что в ближайшее время эти хлопоты будут переложены на кого-нибудь другого.

…Владислав Игоревич продолжал что-то рассказывать, но я его уже не слушала. Я смотрела на своего богатыря и думала о том, как жутко, невыносимо по нему соскучилась.

Господи, о чем еще они говорят? Почему бы Бессмертному не закончить планерку прямо сейчас и не отправиться в свой кабинет доделывать последние дела? Или старик решил продержать нас тут до вечера?..

Иван смотрел на меня и улыбался. После того, как монолог Владислава Игоревича подошел к концу, он вышел вперед и тоже что-то сказал. Что-то важное и возвышенное, что-то по поводу того, как активно он собирается заниматься проблемами заповедника, как планирует стать достойным преемником бывшего директора, как любит наш волшебный лес и как искренне рад вернуться сюда в качестве одного из его новых хранителей.

Все это Царев говорил, глядя мне в глаза. Я слушала его и улыбалась. Как дурочка, до ушей. Потому что Ваня все-таки нашел способ сократить между нами расстояние. Самый верный и самый надежный способ.

Когда планерка, наконец, завершилась, и коллеги потянулись на выход, я задержалась у двери. Иван, что-то шепнув Владиславу Игоревичу, отправился за мной.

Едва мы остались одни, как я каким-то неведомым образом оказалась в его объятиях. Только что закрывала дверь в конференц-зал, и вот уже сильные руки прижимают меня к широкой груди, а горячие губы выводят на моей шее узоры.

— Ты не говорил, что приедешь, — пробормотала я, обнимая его плечи. — Даже не намекнул!

— Хотел сделать сюрприз, — ответил Иван, отрываясь от шеи и припадая к губам. — Неужели он тебе не понравился?

— Еще как понравился, — улыбнулась я, отвечая на поцелуй. — Это самый лучший сюрприз на свете.

Мы целовались несколько минут. Пили друг друга, как пьют родниковую воду путники, страдавшие долгие часы от жажды.

— Знаешь, а ведь я привез тебе подарок, — сказал Ваня, когда наши губы, наконец, разомкнулись.

— Новогодний?

— Нет, новогодний ты найдешь под елкой. А этот… он по другому поводу.

Царев сунул руку в карман брюк и вынул из него небольшой красный футляр. Я открыла его и ахнула — на красном бархате лежало помолвочное кольцо с небольшим прозрачным камешком.

Я подняла на Ивана изумленный взгляд. Он же смотрел на меня серьезно, без тени улыбки.

— Что скажешь? — спросил он.

Я вынула кольцо из футляра и надела на палец. Тонкий ободок сел на него, как влитой.

— Ваня, помнишь, мы собирались провести праздничные выходные в Москве?

— Помню.

— Думаю, нам следует выбрать день, чтобы познакомить тебя с моими родителями.

Плечи Царева заметно расслабились. Он глубоко вздохнул и снова привлек меня к себе.

— Да, познакомиться надо, — согласился он. — Как думаешь, я им понравлюсь?

Я подняла голову и нежно поцеловала его в уголок губ.

— Понравишься. Не сомневайся.

Конец