Давайте поиграем, папа-босс!

Глава 6

Марат

— Как тебе утренник? — спрашиваю, заворачивая во двор дома.

— Мне понравилось, — кивает Снежка, сжимает в руках своего медведя. Она с ним почти не расстаётся. Особенно в машине. На улицу его не берёт. Боится, что остальные дети засмеют. — Ты был шикален! Ой.

Я улыбаюсь, когда Снежка проглатывает букву «р». Она у неё редко вылетает чётко.

— А мы пойдём на голодскую ёлку потом?

— Посмотрим, — говорю, вспоминая, что она будет примерно тридцатого декабря. Скорее всего, я буду на работе. А Снежка — уже у мамы. У неё есть полное право забирать дочь. И на праздник она, скорее всего, будет у неё. Наташу я не жалую — поэтому отмечать они будут без меня.

— Надеюсь, ты сможешь, — улыбается, обнимая мишку. Ага, и я надеюсь.

А пока выхожу из салона, отстегаю малышку от кресла и, поднимая на руки, тащу до дома. Снега по колено, а эта дурёха в босоножках.

Дохожу до дома, открываю двери и заношу девочку в тепло. Снимаю с неё куртку, шапку и отпускаю Снежку по своим делам. Всю дорогу жаловалась, что писать хочет.

И пока она бежит в туалет — иду к себе в кабинет. Я гиперответственный трудоголик. Нужно узнать, что произошло за этот день. Проверить всё отчёты.

На полпути останавливаюсь. Чувствую вибрацию в кармане штанов. Достаю телефон. Наташа звонит.

Нехотя отвечаю и продолжаю идти по коридору, смотря в окно. Темно уже, снег по колено лежит и так мерцает прикольно.

Почему-то я в нём представляю Снегурочку, которая падает на ровном месте и попадает в сугроб лицом.

Я бы посмотрел на это…

Как из снега торчат ноги.

— Марат, ты слышишь? — доносится из трубки телефона.

Нет, не слышу.

— Ну? — поторапливаю её. Говорит как черепаха. Жутко медленно.

— Я говорю, что Снежана у тебя до праздников. Потом я её заберу, хочу Новый год со своей семьёй отметить. Тут детей много. Ей полезно иногда отдыхать в кругу детей без золотой ложки во рту. Плюс со Славиком они подружились.

Началось.

Её семейка…

Ладно. Это не катастрофа. Я побуду со своим ребёнком ещё неделю, хотя она сама уговаривала меня отпустить к ней Снежку.

Чёрт с ней.

Дочке нравится Славик. Это сын Наташи от первого брака. Так вышло, что всё время она его от меня скрывала, и, собственно…

Ай, неважно.

— Ладно, — отвечаю сухо.

— Ты бы хоть взял себе неделю отпуска. Раз уж дочь. Она там не устала с няньками сидеть? Ты всё же отец. Не можешь с ребёнком жить — давай я её после Нового года к себе заберу. На пару месяцев хотя бы.

— Наташ, — огрызаюсь. — Давай я сам буду решать, а? Ты до этого не особо волновалась, как мы тут. Отпущу Снежану буквально на два дня. Второго января чтобы она была дома. И не указывай мне, что делать. Если надо сидеть с няньками — будет сидеть с ними.

Я отключаюсь, убираю телефон в карман штанов.

Раздражает!

Хрен я ей дочь доверю. То сына скрывала, то изменяла. На хрен мне это надо? Потом окажется, что она её и забудет где-нибудь. Нет. Будет жить здесь, со мной. Я и так стараюсь приезжать с работы раньше, чем обычно.

На этой неделе сделаю два выходных.

Остальное время… няня будет смотреть.

Твою мать…

Я хлопаю себя по лбу.

Няни нет.

Ладно, я что-нибудь придумаю.

Всё же дохожу до кабинета, немного работаю, а потом иду к Снежке. Узнать, поужинала ли она, искупалась ли. И поцеловать перед сном в лоб.

Захожу в её комнату и расплываюсь в улыбке, когда вижу её сидящую на полу и играющую с игрушками.

Она слышит, как открывается дверь, поэтому подпрыгивает с места, оборачивается и летит ко мне. Врезается прямо в ноги, обнимая их. И улыбается, поднимая голову вверх.

— Папу-у-уль, давай поиграем?

Смотрит на меня так умоляюще, но…

Опускаю ладонь на её макушку.

— Уже поздно. Пора спать, — после этих слов вижу огорчение в её глазах.

— А завтра поиграем?

У нас завтра в клубе большая шишка будет. Не уверен, что смогу приехать пораньше.

— Посмотрим, — обещаю. Мне завтра ещё няньку искать. — А пока в постель.

Подхватываю её на руки, несу к кровати и опускаю на мягкую постель. Накрываю её одеялом и, прежде чем поцеловать её в лоб и уйти, говорю:

— Мама заберёт тебя тридцать первого декабря, — поправляю одеяло.

В её глазах снова появляется радость. С Наташей она больше трёх дней пробыть не может. Скучает по мне, плачет. Поэтому сейчас наверняка и радуется, что дома остаётся.

— Поэтому нам нужна будет помощь, — усмехаюсь. Нет, я привык что-то делать сам. Но… Есть много «но».

— Няня? — морщится. Не любит она посторонних. А что поделать?

— А ты что хотела? Причёски у меня отвратительные получаются. Помочь тебе я порой не могу. А купать? — я всплеснул руками, возмущаясь. — Ты ж меня сама из ванной гонишь! А за тобой следить надо. Мало ли что…

— Ну, конечно, — говорит так, словно я бред говорю. — Ты же мальчик! Нет уж, я сама!

— Нет, няню тебе найдём, — говорю. — Ты по утрам в садике, а вечерами с ней и со мной будешь. Хорошо?

Губки поджимает в обиде, но кивает.

— Кого хочет моя мелкая в этот раз? Добрую старушку или юную деву?

Мне без разницы. Главное, чтобы ей комфортно было.

— Снегурочку, — расплывается в улыбке.

Чего?

— Какую? — хмурюсь.

— Ту Снегурочку, которая на утреннике, хочу, — хлопает глазками. Неожиданно. — Она мне понравилась. Красивая и весёлая. А ещё у неё листочки всегда порисовать есть. И… Грудь большая. На ней спать прикольно! Мальчику тому в садике в ней понравилось.

Спать она на ней собралась! Ишь какая! Но мне тоже Снегурочка понравилась. И грудь её. И задница, и ноги…

Я не против. Девица там хорошая, с детьми опыт общения есть. У меня глаз радоваться будет. Но… Страдать буду. Не могу не заметить, что на эту девчонку у меня, кхм, всё дубеет.

Но не сплю с подчинёнными. Хотя…

— Я тебя понял, — усмехаюсь. Подаюсь вперёд, целую её в лобик. — Будет тебе Снегурочка.