Она мне не нужна

Глава 13

Заканчиваю работу очень поздно. Собрание глав длилось долго, затем прием тех, кто по записи и вот уже почти девять.

Ветер бьет в окно, находящееся на высоте примерно тридцати метров, и, мне кажется, я ощущаю холод бушующей осени. Одеваю пальто, отпускаю Костю домой и выключив свет в офисе спускаюсь на парковку.

По дороге домой заезжаю за горячим ужином по привычке. Думаю, вряд ли Алиса что-то готовила. Точнее готовила для меня в том числе.

Медленно скольжу по ночному городу все больше задумываясь о причинах отца все это разыгрывать. Тут же в голове всплывает Алиса, а телефон оповещает звонком от друга.

– Привет, дружище. Как горячая Испания?

– И тебе вечерка. За этот год она меня изжарила совсем.

– Как Маша?

– Растет, – смеется весело, а я знаю, что она рядом с ним, но пытается себя не выдать. – Но с тобой по-прежнему не хочет говорить.

– Я уже понял. Хотя прошло немало времени. Здоровья и ребенку, и его маме.

– Спасибо, от нас обоих. Сам как?

– Как обычно, – мой единственный ответ на его вопрос о моих делах. И он знает, что большего не скажу.

– Ясно. Может махнете к нам с Женей?

– Не выйдет. Она в клинике до конца беременности. А я тут.

– Все так плохо?

– Да нет. Просто подстраховка.

– Понял. Тогда и вам здоровья.

– Спасибо, пока.

Не успеваю положить телефон на приборную панель, как он снова звонит.

– Ну что еще? Алло?

– Доброй ночи, Станислав Григорьевич. Только что приехал ваш отец.

– Черт, – откидываю гаджет в сторону и мчу на полной скорости к Алисе, надеясь, что отец ничего не успел ей наговорить или еще что больше. Алиса

Дурацкий день. И дурацкое кольцо. Смотрю на него и меня истязает мысль о Стасе и другой девушке. Какое он подарил ей? Как сильно любит ее? Как выглядит сама невеста?

Я будто по спирали опускаюсь вглубь себя на самое дно.

Катю уложила спать и спустилась вниз помыть посуду после ужина. За окном темнота, а я все равно смотрю в него ополаскивая белоснежный фарфор.

– Значит тебя выбрал Стас? – слышу громкий, отвратительный до тошноты голос. – Повернись посмотрю хоть.

Распушенные волосы закрывают половину лица от мерзкого подонка. Не узнает. Но что мне делать я не представляю.

– Глухая? Ко мне повернись, сказал.

Боже мой, он стал еще свирепее и омерзительней. Повернуться, и? Как себя вести? Может показать, что не боюсь его? А потом спрятать маму и дедушку.

А как же моя девочка? Он ведь в раз поедет делать ДНК, потому что в отличие от Стаса знает правду обо мне и Паше. Нутро покрывается инеем, но в таком случае ему придется столкнуться напрямую с собственным сыном. А я молчать в этот раз не буду.

Решено!

Натягиваю на лицо гнилую ухмылку, подобную моему оппоненту и разворачиваюсь.

– Рада встрече, Григорий Иванович, – улыбаюсь словно отпуская нервозность, потому что его взгляд… о, это невероятно.

– Ты?

Растерян, хоть и старается выглядеть стойко. Но эмоции, будто радуга по лицу скользят, состоя лишь из черного и его оттенков.

– Я.

– Он даже с таким простым заданием не смог справиться, – хохотнув подходит к холодильнику и достает оттуда бутылку питьевой воды.

– Почему же? Думаете я плохая актриса?

Он, сканируя меня отпивает немного из горлышка, а после наглядно вытирает мерзкий рот ладонью.

– Почему не отказалась, дрянь? Я тебе что говорил в последнюю нашу встречу?

– Боитесь меня, Григорий Иванович?

Кидаем друг в друга вопросы, только бы не отвечать на них.

– Дерзкая стала? Думаешь, мне будет сложно выискать дыру, в которую вы переехали?

– Я вам даже помогу. Первомайская улица, квартира номер один, в доме семнадцать. Видите, все легко.

– Тогда почему не трясешься как год назад? Уложить в больничку мамашку или деда сразу на тот свет отправить?

Пробирает до костей от злости, смешанной со страхом.

– А вы попробуйте. После того, что вы сделали, я молчать не буду. За каждый день проведенный моей сестрой в лежачем положении ответите, – скрепя зубами говорю ему. – А их было столько, что на целый год наберется.

Он показательно смеется, облокотившись на стол.

– Ты, мелкая выскочка, я раздавлю тебя точно блоху, только посмей открыть свой рот.

– Что здесь происходит? – гремит голос ожидаемого мной гостя, и его отец тут же меняется. Но не скажу, что вдруг засиял любовью ко мне.

– Спроси у своего отца. Кажется, он жаждет с тобой серьезно поговорить о прошлом, – прохожу мимо старого Багрова и поднимаюсь по лестнице, зная, что стоит переступить порог комнаты как я рухну на пол.

Не остаюсь подслушивать, не желаю этого, хочу просто уйти к дочери и надеяться, что он о ней не так скоро узнает. Стас

Быстро вхожу в дом. И меня встречает интересный момент, угроз моего отца Алисе. Так и знал, что он не сдержится.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спрашиваю, дождавшись пока девушка уйдет.

– Не удивительно что ты притащил вновь эту оборванку. Я так и думал, что ты не справишься с этой ерундой.

– Я тоже задумался над таким вопросом, если все настолько незначительно в этом спектакле, к чему тогда такая подготовка? Еще и магазины на меня переписал.

– Что ты знаешь о взрослой жизни, малец? Тебе только за юбкой этой девки петлять и больше ничего не надо. Возьмешь с собой Анжелу, ту, что видел сегодня, она отыграет на пять с плюсом, еще и отблагодарит умело.

– Ты даже не представляешь, насколько прогнил, отец. И да, Алиса остается. Мы сегодня купили кольцо и сходили на обед все вместе.

– И почему я снова не удивлен, – злясь прохаживается по комнате.

– И чтобы не видел тебя радом с ней. К тому же, я хотел спросить, каким образом Алиса потом станет кудрявой брюнеткой Женей, ростом в сто семьдесят пять сантиметров?

– Все просто, – разводит руками, – изменщица уйдет в закат. А ты помиришься с бывшей, которая оказалась беременной от тебя и лежала в больнице.

– Как все складно…

– Слушай, а ведь ты даже правильно поступил. Сейчас газеты вспомнят тот скандал и решат, что вы взяли второй шанс. А потом просто разойдетесь. Ну сын, порадовал, – радостно прихлопывает в ладони.

– Помолчи уже.

– Ну ну, я же тебя похвалил, – с издевкой посмеиваясь отвечает.

«Ничего, скоро все изменится, отец!» – проглатываю его комментарий.

– По какому поводу угрожал Алисе?

– А сам не догадываешься? Эта грязная девка снова вьется рядом с тобой и моей семьей. А я-то думал, чего это мой сын вновь стал мне отвечать и защищать кого-то там. Теперь все сложилось.

– Да брось. Не много ли внимания девушке сына? Что тогда что сейчас. Чего ты так усердно пытаешься от нее избавиться?

– Репутация моей семьи не пострадает из-за того, что ты перестал думать головой.

– Не приближайся к ней, предупреждаю. И уходи из дома.

– Главное сделай из нее подобие женщины, чтобы стыдно не было нам всем потом.

– Проваливай я сказал, – зло выговариваю, готовый втолкать его из дома руками.

Закрываю за ним дверь пнув ту ногой. Никаких нервов нет рядом с ним.

Бросаю ключи от машины на тумбу и стягивая с шеи галстук иду наверх, где сталкиваюсь с Алисой.

Застываем соприкасаясь плечом к плечу.

К телу приливает жар, который перетекает от нее. Отдаюсь порыву и развернувшись к ней встаю вплотную, прижимая девушку к стене.

Дышим, словно только что сошли с дистанции марафона.

Взгляды скользят по лицам обоих пожирая и впитывая отметины времени на них.

– Стас… – на вдохе произносит мое имя, а я на выдохе ее:

– Алиса…

До невозможности хочу взять ее на руки и отнести в свою комнату. Огромным ластиком подтереть то, что было. Затоптать те угли что почти сотлели и развести новый костер. Гораздо больше, гораздо горячей…

Хочу смять ее губы своими и присвоить их, стирая чужие поцелуи и руки на ее теле. Чтобы она забыла, что значит быть с кем-то другим помимо меня… Я так хочу…

Уже так близко. Веду носом по ее щеке запечатывая пустоту внутри ее запахом, всей ею и мазнув по коже губами приближаюсь еще плотнее.

– Что ты делаешь? – вновь спрашивает, когда мои руки уже сжимают и гладят жадно ее талию вновь запоминая забытое тепло.

– Сам не знаю, Алиса. То, что желает мое тело.

– Не так давно, ты рядом со мной без отвращения стоять не мог.

– Потому что помню, как Егоров совал свой грязный язык в твой рот, – стискивая челюсти отвечаю.

– А я представляю, как выглядит твоя невеста. Как ты делал ей предложение… ребенка…

– И кто в чем виноват?

– Нет здесь виновных, мы все люди. И все живем дальше. Смысл застревать на чем-то одном, а тем более прошлом? – пожимает плечами, только глаза не обманывают.

Нет и капли правды. Нет здесь гребаной правды!

– Почему вы с ним расстались?

– Стас, прекрати, – тут же пытается выкрутиться из моих рук и уйти.

– Нет, отвечай, – беру ее за плечи останавливая.

– Тебя это не касается, ясно? – прикрикивает, но тут же стихает.

– Он знает о ребенке?

– Да что ты прицепился ко мне и нашему ребенку? Я тут кажется для другого, и моя жизнь тебя вообще не должна волновать. Хватит уже. Ты нанял актрису за огромную сумму, так дай отыграть.

– Ты мне снова не договариваешь что-то. Значит я буду искать ответы не тут.

– А не слишком ли много внимания ко мне и Паше? Может быть вспомнишь, что у тебя беременная невеста? Или может ответишь мне, зачем все это представление придумал твой отец?

– А вот это тебя не касается.

– Ну конечно, требуешь ответов на вопросы, но на мои отвечать не собираешься.

– Ты изначально молчала. Поэтому я имею право сейчас не говорить ни слова.

– Иди к черту, Багров. Ни на что ты не имеешь права в отношении меня.

– Замолчи, Алиса, – сильнее сжимаю свои пальцы, окольцовывая ими ее тонкие руки.

– Нет, иди… – молниеносно притягиваю ее к себе и целую…

Обхватываю ее губы своими. Протискиваю между ее губ язык сталкиваясь с ее острым и таким влажным, что пытается вытолкать мой. Наслаждаясь мазохистской пыткой, выстроенной мною же.

Но не проходит и десятка секунд, как ее оцепенение спадает, а на мою щеку обрушивается хлесткая пощечина.

– Не смей ко мне прикасаться, мерзавец. Не смей даже близко подходить и трогать грязными руками.

Разворачивается и сбегает по лестнице вниз, пока я стою и в какой-то мучительной и извращенной тяге облизываю свои губы, держась за горящую огнем щеку.

Алиса

Как же это больно. Как больно быть рядом с ним. Обещать и клясться себе в том, что ты никогда не позволишь ему подходить близко или прикасаться, и каждый раз проигрывать. Теряться в его глазах и искать в темных омутах понимания.

Я кричала на себя, заставляла открыть рот и выплюнуть всю грязную правду, но в итоге произносила совсем не то. Жалкая трусиха. Вот кто я такая.

Вбегаю на кухню и чувствую, что мне не хватает воздуха. Открываю окно и осенний ветер врывается в комнату и мои легкие.

Слезы больше не текут по щекам, высыхая без остатка. Только кожа немного стянута в итоге от двух соленых дорожек, не более того.

Пара минут, или больше стою, а после погружаюсь в тепло этого чужого дома.

Ухожу в гостиную и включив телевизор опускаюсь на диван. Не буду бегать от него. Нет смысла.