Их невинная любовница

Глава 5

Тори всхлипнула, шагая по суровому современному вестибюлю своего дома к лифтам. Ее каблуки цокали по мраморной плитке в устрашающе пустом пространстве. Она была одна. Час был непоздний, но казалось, что все либо спрятались на ночь, либо гуляют по городу. В здании работали обслуживающий рабочий и менеджер, но не швейцар. Обычно ей нравилось уединение, и сегодняшний вечер не стал исключением. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то из ее знакомых увидел ее марш позора. Конечно, сейчас было не утро, но возвращаться сюда после побега от Каллума, было жалко, как в профессиональном, так и в личном плане.

Ее каблуки продолжали стучать по полу, напоминая ей, что она не привыкла ходить в чем-то столь неудобном. Обычно она носила практичную обувь, потому что большую часть дня проводила на ногах, ничего похожего на эти туфли принцессы, которые ей нужно было найти, как вернуть.

Застонав, она наклонилась и стянула туфли. Ноги болели, но это было ничто по сравнению с остальным телом. Она устала. Все ее блестящее будущее в связях с общественностью, казалось, исчезло из-за одного глупого поступка, и самый большой идиотизм во всем этом? Будь она проклята за то, что раздвинула ноги на рабочем мероприятии для одного из своих боссов, а она даже не успела заняться сексом.

Что на самом деле значила ее девственность, если она не отдала ее кому-то стоящему? Она любила Каллума, и он бы позаботился о том, чтобы ей понравился этот акт.

Возможно, девственность мешала ей. Она пришла к такому выводу, когда ехала на такси до своей квартиры. Опытная женщина не стала бы лгать о своей помолвке из страха, что к ней пристают. Она бы отказалась от мужчин, которых она не хотела, и встречалась бы с теми, кто ей нравился. Опытная женщина не стала бы стоять перед Оливером Тарстон-Хьюзом и чувствовала, как стыд скользит по ее спине. Она бы не чувствовала себя шлюхой, потому что не сделала ничего плохого. Ладно, может, время было не слишком удачным, но все же… Если бы она была мужчиной, пойманным с женскими руками в штанах, она бы быстро прикрылась и пожала плечами.

Возвратившись в Штаты, Тори найдет какого-нибудь приличного парня, займется, надеюсь, приличным сексом, забудет о девственности, а затем продолжить свою жизнь. После этого она не будет из тех девушек, которые проживают свою жизнь как монахиня и превращаются в лужу слизи в ту минуту, когда какой-нибудь горячий мужчина прикасается к ней. Нет, тогда она станет опытной. Она возьмет на себя ответственность.

План казался логичным… но ей он не нравился. К счастью, сегодня ей не пришлось распутывать этот беспорядок и выяснять свое будущее. Время, проведенное в Лондоне, она запишет как урок. Она проведет пару недель отпуска в Безакистане, подержит кучу младенцев и постарается забыть, что когда-либо приезжала в Англию. Вернувшись в США, она начнет все заново в профессионально и романтически.

Легкий скрип позади Тори заставил ее остановиться. Это было похоже на стук резиновых подошв кроссовок по мраморному полу. Она обернулась и увидела крадущегося сзади крупного мужчину с лицом, закрытым лыжной маской. Он держал зловещий на вид нож. Ужас нахлынул на нее, она ахнула. Она думала о беге, но знала, что из-за своих ноющих ног далеко не убежит.

— Отдай мне украшения, — прорычал он.

Тори сделала ровный вдох, чтобы подавить дрожь. Наверняка по углам притаились камеры видеонаблюдения, и кто-нибудь увидит, что происходит. Они пришлют помощь, верно?

Она услышала звон лифта и решила броситься в безопасное место. Может, она сможет удивить его и закрыть двери, прежде чем он поймает ее. Она не могла отказаться от драгоценностей. Они слишком дорогие. Она никогда не сможет отплатить Каллуму, если потеряет их.

— Даже не думай об этом, сука, — нападавший схватил ее за запястье, вывернув его, и притянул к себе.

Его мясистый кулак сжал ее запястье. Вспыхнула боль. Она попыталась вырваться.

— Помогите!

— Тебя никто не слышит, — сказал он ехидно. — Я уже вижу, что эта работа принесет пользу. Мне сказали немного поразвлечься с тобой. Он притянул ее к себе и прижал нож к ребрам. — Я думаю, пришло время перенести эту вечеринку в твою квартиру. Если ты еще раз закричишь, я тебя порежу. Но я не отступлю от своего плана. Я не возражаю, если ты немного остынешь.

Презренный ужас грозил настигнуть Тори. Все ее существо было возмущено этой идеей, но, прежде чем она успела сразиться с ним, мужчина хмыкнул и отшатнулся, освобождая ее.

Тори услышала, как нож со звоном упал на пол, затем повернулась и увидела, как здоровенный нападавший крутится вокруг, а Оливер сжимает его руками.

Облегчение нахлынуло на нее. Она не могла нормально дышать. Оливер здесь. Он оттащил нападавшего. Вероятно, ей не стоило радоваться, что генеральный директор пришел сразиться с уличным бандитом, но она больше не была одна. Он рисковал собой ради нее. Вместе они победят.

Когда Оливер нанес апперкот, она схватила самое близкое, что могла, солидную лампу рядом со столом у лифтов. Тори подняла ее и развернула, вонзив основание в череп нападавшего, когда Оливер пнул бандита по яйцам.

Похоже, генеральный директор боролся нечестно.

Нападавший с ворчанием согнулся пополам, схватившись за яйца.

— Какого черта ты хочешь? — прорычал Оливер.

Нападавший долго не отвечал, просто стонал, как раненый зверь. Пока Тори задавалась вопросом, насколько сильно они его ранили, он вскочил на ноги, отталкивая Оливера в сторону. Он поковылял к двери, схватил нож с плитки и выскочил на улицу. Выругавшись, Оливер бросился за ним.

— Стой, — Тори схватила его за рукав.

Он повернулся к ней. Кровь стекала с его губы на рубашку. Тяжело дыша, он провел большим пальцем по капле в уголке рта и взглянул на малиновый цвет, размазанный по его коже.

Его дикий вид заставил ее сделать шаг назад.

— Оливер?

Он втянул воздух и, казалось, заставил себя слезть с уступа гнева.

— Ты заставила меня потерять его. Он ушел.

— О чем ты думал, гоняясь за ним? Он мог убить тебя, — ее бешено колотящееся сердце накачивало адреналином организм.

Оливер вытащил свой мобильник.

— Или я мог убить его. Ты думала об этом? Чего он хотел?

Она прикоснулась к своему горлу.

Оливер закатил свои темно-синие глаза.

— Конечно. Ты думала, что это хорошая идея — бродить по Лондону после наступления темноты, надев драгоценности на целое состояние. Ты получила по заслугам за эту глупость.

Вспыхнул гнев. Он был полон решимости сделать ее несчастной на всю оставшуюся ночь.

— Да ну, он хотел меня изнасиловать. Я уверена, что тоже заслужила это.

Оливер сжал челюсти.

— Ты должна была позволить мне убить этого ублюдка. Все, что я могу сейчас сделать, это позвонить в полицию.

И тогда ее благонамеренные шурины наверняка задушат ее охраной и лишат свободы.

— Нет. Пожалуйста, не надо. У нас нет его описания. Нам нечего им предложить. Это было бы огромной тратой времени.

— И шейх узнает, если ты напишешь в полицию рапорт с подробным описанием нападения.

Ну, она никогда не обвиняла его в глупости.

— Если он узнает, что что-то подобное произошло, я, скорее всего, окажусь под стражей королевской гвардии.

— Ну, этого мы не можем допустить. — Он достал телефон. — Не против, если я умоюсь?

— Нет, — он мог бы взять драгоценности с собой, когда уйдет, и вернуть их Каллуму. Тогда у нее будет на одно дело меньше до отъезда из Лондона.

Она прошла через вестибюль к лифту, который все еще был открыт. Ее руки дрожали, когда она вошла, все еще сжимая туфли, а Оливер следовал за ней. Она нажала кнопку четыре. Ее этаж. Ну, ненадолго.

— У тебя есть что-нибудь выпить? — спросил Оливер после того, как они поднялись и двери снова открылись.

— Есть небольшая бутылка скотча, — соседи принесли ее в качестве подарка, после того как она забирала их почту, пока те были в отпуске

— Прекрасно, — Оливер остановился перед дверью в квартиру.

Он никогда здесь не был. Откуда он знал в какой квартире она жила? Она опустила этот вопрос. Зачем спрашивать? Это не имело значения.

Тори достала ключи из потайного кармана в платье, но руки все еще дрожали.

Оливер обхватил своей большой ладонью ее, согревая ее ледяную кожу.

— Отдай мне.

Он не стал ждать ее ответа, просто взял у нее ключи. Уверенными пальцами он открыл дверь и пропустил ее внутрь.

В ту минуту, когда они остались одни, он повернулся к ней, ворвавшись в ее пространство, и прижал ее своим телом к двери.

— Он мог убить тебя. Он мог изнасиловать тебя и убить.

Мог. И она бы потеряла что-то ценное, что должно было принадлежать ей. Жестокий незнакомец мог забрать всё у нее до того, как убил, и она никогда бы не узнала, что значит лежать с мужчиной, который ей небезразличен.

Оливер Тарстон-Хьюз был козлом в этот вечер, но это не смыло всех месяцев его доброты, его дружбы. Возможно, это должно было заставить ее хотеть его меньше, но этого не произошло.

Когда она смотрела на него с расстояния всего нескольких футов, их дыхание было хриплым, все, о чем она могла думать, были он и сожаление, которое у нее было бы, если бы она позволила этому моменту пройти и никогда не знала, каково это — прикасаться к этому мужчине, которого любила.

Когда его губы коснулись ее, адреналин, пробежавший по телу, превратился в отчаянное возбуждение. Она смягчилась, готовая заполучить его любым возможным способом.

***

— Что значит она ушла?

Рори посмотрел на Его Высочество, королевского шейха Безакистана, желая, чтобы ночь закончилась.

— Тори плохо себя чувствовала и решила вернуться к себе домой.

Глаза Талиба аль-Мусада сузились, будто он распознал ложь.

— Не сообщив сестре? Это очень непохоже на Тори. Она всегда очень внимательно относится к таким вещам. Видите ли, Пайпер вырастила ее. Она бы не ушла, не предупредив мою жену. Это привычка. Она редко пропускает день, чтобы не сообщить сестре, где она и как у нее дела.

— Она плохо себя чувствовала, — это было все, что Рори мог сказать. Неудивительно, что Тори была близка с сестрой, хоть они и жили в разных странах. Насколько он понял, они всегда были очень близки, особенно после смерти родителей.

— Как я сказал, Тори определенно разыскала бы свою сестру.

Если он не справится с шейхом, весь клан аль-Мусад покинет мероприятие и отправится прямо к Тори. И Рори будет в шоке, если эти чрезмерно оберегающие мужчины не утащат ее во дворец, где он никогда ее больше не увидит.

— Она хотела побыть одна.

— Почему? Я могу только представить, что она хотела бы этого, если бы была расстроена.

Пора было заявить права, как сказали бы американцы. Каллум поднимал эту тему ранее. Сегодняшнее фиаско затронет их всех, поэтому никто больше не сможет притворяться, что Тори была просто коллегой или другом. Рори знал, что должен сделать. Так или иначе, Тори должна принадлежать семье Тарстон-Хьюз, и аль-Мусадам пора этом узнать.

— Я считаю, что она взвешивает свои варианты. Мой брат настроен серьезно насчет Тори. Он очень любит ее и сегодня выразил свои чувства. — Он тоже почти излил свою сперму, но шейху не нужны эти подробности.