Фиктивный брак или Как влюбить куратора

10. Экзамен любой ценой

Ковальская удивлённо распахнула глаза, пялясь на бархатную коробочку, и, кажется, намеревалась долго подбирать слова.

Куратор с невозмутимым видом оторвал взгляд от документов и внимательно посмотрел на студентку, искренне не понимая, что же всё-таки вызвало её подобную реакцию.

Алиса подняла ошарашенный взгляд на Макеева и, все её вопросы читались без слов.

— Что это? — как можно сдержаннее спросила Ковальская.

— Кольцо.

— Но у меня же есть уже — студентка кинула взгляд на сумку, в которой, вероятно, находилось олицетворение всей этой авантюры.

— Алиса, если начнут докапываться до мелочей, а моя экс супруга это умеет, могут появиться какие-то вопросы. Не хочу рисковать и лишний раз демонстрировать Диане, что это фикция.

— Диана это…?

— Моя бывшая жена, — пояснил куратор.

— И каким же образом она поймёт что это фикция?

— Я думаю, что когда она узнаёт о браке, хотя скорее всего, она уже узнала, она сразу догадается, что это фикция. Решающий фактор в том, что у неё нет доказательств. Так что, нужно, чтобы всё было гармонично.

— Денис Владимирович, я не могу принять это кольцо, это слишком… дорого.

— Алиса, чтобы тебе было спокойнее, не забывай, что я это делаю не для тебя, а для дела.

Ковальская хотела бы с этим согласиться, только, как-то это задевало её самолюбие. Студентка с демонстративным видом надела кольцо и показала руку куратору.

— Всё? — с наигранной улыбкой поинтересовалась Ковальская.

— Да, спасибо, Алиса, — с чуть заметной усмешкой ответил куратор.

— Могу идти? — всё с таким же наигранным восхищением спросила Ковальская.

— Да, иди.

Ковальская быстрым шагом вышла из аудитории и хлопнула дверью. Мужчина проследил за ней взглядом и погрузился в работу.

Студентке потребовалось около недели, чтобы привыкнуть вовремя надевать и снимать кольцо, чтобы этого никто не замечал. Правда один раз она всё-таки забыла его снять и пришла так в институт. Когда же её сокурсники радостно спросили когда свадьба, Ковальская ляпнула, что надела его в клуб, чтобы никто не приставал и забыла снять. Пускай и не с первого раза, но студентке удалось добиться того, чтобы все в это поверили. Вообщем-то Ковальская не находила надобности носить его, когда до заседания суда оставалось ещё полтора месяца, но резонно рассудила, что спорить с куратором по этому вопросу крайне нелогично и небезопасно.

Всю эту неделю Денис Владимирович возвращался домой глубокой ночью, потому как задерживался в институте допоздна, проверяя свою диссертацию для получения докторской степени. Иногда его встречала дочка и Алиса, но зачастую Ковальская возвращалась позже куратора.

Денис Владимирович, не требовал объяснений, согласно их договорённости, однако его не мог не напрягать тот факт, что студентке должно быть не остаётся времени на учёбу.

Когда мужчина работал в кабинете, было далеко за полночь, как обычно за дверью рабочего кабинета послышались шаги. Ковальская тихонько пробиралась в свою комнату в кромешной темноте, не включая свет, чтобы не разбудить Вику. Когда Алиса вот, так приходила, девочка часто спускалась встречать её из своей комнаты, хотя отец был уверен, что та уже спит.

Куратор встал из-за письменного стола и открыл дверь в коридор. Из-за резко-брызнувшего в глаза света, Ковальская сощурилась и подняла руку, загораживаясь от света.

— Добрый вечер, Денис Владимирович — прошептала студентка.

— Скорее, добрая ночь, Алиса. Я, конечно, не хочу тебе, почти врачу, рассказывать о пользе сна, просто напомню, что завтра ты сдаёшь экзамен по моему предмету.

— Да, я помню, Денис Владимирович, спасибо- отмахнулась Ковальская и побрела в комнату.

На следующее утро Ковальская проснулась от гадкого дребезжания будильника. Экзамен. Она часто засиживалась в библиотеке рядом с рестораном «Дежавю», в котором она работала официанткой. На обеденных перерывах она готовилась там к экзаменам и тестам. Когда же время заканчивалось — пробегала улицу и снова была на своём посту официантки.

Зачастую смены были длинными и нередко затягивались до утра, из-за дурацкого правила: работать до последнего клиента. Но, несмотря на это, Ковальская любила свою работу.

Прекрасный коллектив и высокая зарплата создавали из ресторана рай на земле. Лишь иногда, студентке хотелось всё бросить уйти в закат, кинув туда же позалоченный поднос, когда времени на учёбу не оставалось совсем.

Это место скорее было высококлассной ресторацией, чем просто рестораном. Случалось, туда заходили действительно медийные личности, многие из которых, оказались и в жизни прекрасными людьми. Но как говориться — в семье не без урода. Нет-нет, да и заглянет какой-нибудь хамоватый тип, который думает, что деньги всё решают.

В такие дни у студентки опускались руки, и ничего больше не хотелось, кроме того, чтобы укрыться огромным одеялом ото всех вокруг.

Вчера был один из таких дней, девушка еле-еле сползла с кровати, чтобы дотянуться до будильника и вырубить эту сирену. Жутко хотелось спать, но Ковальской не надо было привыкать пересиливать себя в такие моменты.

От утренних мыслей, девушку отвлёк осторожный стук в дверь.

— Алиса, ты проснулась? — послышался за дверью голос куратора.

— Да, я уже встала, входите.

Куратор вошёл в комнату и внимательно посмотрел на Ковальскую.

— Выглядишь неважно, — озадаченно сообщил Макеев.

— А вы настоящий джентльмен, Денис Владимирович — усмехнулась студентка.

— Я не в этом смысле. Сколько ты спала?

— Денис Владимирович, я в полном порядке.

Куратор, настороженно прошёлся взглядом по студентке и вышел из комнаты.

— Жду тебя в машине, — бросил куратор, закрывая дверь.

Когда девушка села в машину, профессор снял поднял ручник и выехал за ворота огромного участка.

— А где Вика?

— Её сегодня отведёт в школу няня.

Стоило только куратору отъехать от дома, как студентку укачало и она провалилась в сон.

— Алиса, просыпайся, мы подъезжаем — услышала Ковальская сквозь завесы морфея.

Когда девушка открыла глаза, то сразу увидела знакомое здание института. Молниеносно очнувшись студентка пригнулась и сползла под своё сидение.

— Денис Владимирович, зачем вы меня сюда привезли? — зачем-то шёпотом спросила девушка.

— Ты здесь учишься, Ковальская- невозмутимо ответил куратор.

— Я знаю! Но вы должны были меня высадить задолго до поворота, а не у самого института! А если меня кто-нибудь увидел?

Куратор закатил глаза и напряжённо вздохнул.

— Ковальская, чтобы ещё раз я тебя куда-то подвозил… — вздохнул мужчина.

— Да уж, избавьте меня в следующий раз от ваших жестов вежливости, — съязвила девушка.

— Непременно. Вылезай оттуда, никого вроде нет, — приказал куратор.

Ковальская медленно поднялась и осторожно выглянула в окно. Никого, из спешащих зайти в двери института, она не знала, так что девушка наконец-то решилась открыть дверь и осторожно выползти наружу. Куратор в свою очередь захлопнул дверь и уверенно пошёл туда, где через несколько минут он будет принимать экзамен у студентов, а Ковальская, немного погодя, побежала следом, дабы не опоздать на пару. Опоздунов куратор карает, сильно карает. Хотя согласно рейтингу, успеваемость студентов, над которыми когда-либо брал шефство Денис Владимирович, была всегда на высочайшем уровне в институте. Все признавали, что Макеев строгий и требовательный, иногда даже через чур, но, не смотря на это, все стремились к тому, чтобы их курировал именно Денис Владимирович. Во многом потому, что он был одним из сильнейших преподавателей этого вуза.

Когда Ирка Патуева подходила к зданию института, ей стало не по себе, когда она увидела Ковальскую, выходящую из машины куратора. И, когда Макеев галантно открыл дверь перед Алисой, ей сложно было разглядеть в этом обычный жест вежливости.

Когда Патуева шла по коридору, она увидела Ковальскую, чуть отставшую на несколько метров от Макеева.

— Привет, Алис. Проспала? — неожиданно по-дружески спросила сокурсница.

— Что, так плохо выгляжу? — удручённо спросила студентка.

— Да нет, ты просто на зачёты всегда пораньше приходила.

— Я просто… на автобус опоздала, — ляпнула Ковальская первое, что пришло в голову.

— Я так и подумала, — ответила Ирка, даже через чур вежливо, чем ожидала того Ковальская.

Девушки вместе зашли в аудиторию и сели за первую попавшуюся парту. Через несколько минут начался зачёт и, студенты, взяв билеты, разошлись за парты.

Куратор сидел за столом и сосредоточенно заполнял какие-то документы, лишь изредка поглядывая на студентов. В глаза ему бросались самые отчаянные, которые пытались списать, но делали это слишком неумело и опрометчиво, за что и удалялись куратором с экзамена без права пересдачи.

Когда Ковальская сосредоточенно вносила последние корректировки в выполненное задание, в неё прилетел кусок смятой бумаги, на котором были написаны задания и мольбы о помощи. По всей видимости просящим был Лёшка Анищенко.

Ковальская возмущённо посмотрела на однокурсника, но тот сделал бровки домиком и сложил ручки, дескать помогите, чем можете. Алиса раздражённо закатила глаза, давая понять, что, так уж и быть, поможет непутёвому.

Студентка развернула листок и сразу же стала, что-то оживлённо писать. Когда задания были решены, студентка завернула листок и, убедившись в отстранённости куратора, запустила свёрток в Алексея.

Когда Денис Владимирович в очередной раз оторвал глаза от огромного множества бумаг, он заметил Ковальскую, которая ёрзала за партой, со стороны которой, в Анищенко летел бумажный свёрток.

— Ковальская, выйдите из аудитории пожалуйста. И Анищенко тоже, перекидывайтесь бумажками за дверью — сердитым голосом в котором прозвучали нотки пронзительности, произнёс куратор.

Ковальская тревожно посмотрела на Дениса Владимировича, однако не нашла в его циничных глазах и доли сострадания. Лишь холодность и сдержанный официоз. Студентка подавленно сложила вещи в сумку и молча, словно в прострации, вышла из аудитории. Преподаватель проводил девушку отчуждённым взглядом и посмотрел на Анищенко.

— Вас это тоже касается, Алексей.

Парню явно было не привыкать к подобным ситуациям, поэтому он вышел из аудитории следом, не в таком подавленном состоянии, как Алиса, но и не в самом хорошем расположении духа. После того, как дверь захлопнулась, экзамен продолжился.

Домой куратор ехал, полностью погружённый в свои мысли. Он знал, что Ковальская не нуждается в списывании, более того, он видел всё от и до: как девушка самостоятельно выполнила свою работу, и, как Анищенко запустил бумажку и просил помочь, и, как Ковальская нехотя согласилась.

«Таких, как она жизнь никогда и ничему не сможет научить. Если бы она умела говорить нет, таким, как этот Анищенко, ей не пришлось бы находиться в таком положении. Хотя, пожалуй, на таких, как она и держится этот мир, слишком добрых, слишком авантюрных и весёлых» — куратор мрачно улыбнулся в ответ на свои мысли.

Денис Владимирович приехал домой, как всегда, далеко за полночь. Он осторожно пробрался в прихожую, чтобы не разбудить девушек, но, как оказалось, его старания были не нужны.