Новенькая не для меня

Глава 23

Ярослав

Опять между нами со Снежинкой выросла стена. Я уже пять тысяч раз проклял свой язык, только до меня, как до жирафа, блин. Доходит долго.

Это я уже потом, лежа в своей комнате, допер, почему у Снежинки была такая бурная реакция на, казалось бы, простое замечание.

По ходу, я попал точно в точку, когда ляпнул ту фразу, не подумав. А она слишком остро это восприняла, и теперь стреляет в меня такими взглядами, что подходить не очень хочется.

Взгляд так и кричит: «Не подходи – убьет».

Трясу головой, чтобы все мысли о новенькой вылетели из головы. Не хочет она со мной общаться, да и по фигу.

Что-то меня уже подзадолбало постоянно виноватым себя чувствовать.

Не сказал, не так посмотрел… и все – опять в немилости. Детский садик «Ромашка», блин.

Кручу в руке телефон и неотрывно смотрю на баланс этих гребаных баллов. Как будто от моего гипноза он удвоится, а то и утроится.

Так много надо сделать, что их на все не хватит. Захожу в своего рода прайс и погружаюсь в изучение.

Блин! Глаза прям разбежались, что бы выбрать на все!

За этим нелепым занятием меня застает звонок отца.

Поначалу не хочется отвечать, но он же задолбит, пока не сниму трубку.

Король соизволил пообщаться с отпрыском, значит, отпрыск должен забить на все дела и ответить незамедлительно.

– Да, пап.

– Привет, Ярослав. Ты это, на выходных этих домой не приезжай.

Этот его приказ моментально вызывает вспышку недоумения, смешанного со злостью.

– Это ещё почему?

Ещё не хватает, чтобы он запрещал мне приезжать в собственный дом и быть с мамой.

– Так нас не будет, – беззаботно заявляет папочка, словно не замечая моего недовольного голоса.

– А где вы будете?

– Так мы с мамой едем отдыхать.

Я напрягаюсь. Мне не нравится, как бодро звучит голос отца. И уж тем более настораживает то, что они с мамой куда-то собираются ехать.

В последнее время отношения родителей очень сильно изменились. После того, как отец пришел в большую политику, он словно стал другим человеком.

Равнодушным и злым. Или просто политика вскрыла то, что он прятал все эти годы.

Мама его боится, и каждый раз, когда я оказываюсь дома, ощущение такое, словно я на поле битвы, где мама продумывает стратегии, как бы избежать общества отца.

А тут вдруг они решили куда-то поехать вместе?

Как-то верится с трудом.

– И куда вы собрались? – стараюсь, чтобы и мой голос звучал ровно и спокойно, хотя внутри уже разгоняется пульс.

Все слишком гладко, чтобы быть правдой.

– Снял домик в тихом месте. Маме нужен отдых, она в последнее время очень быстро устает.

– М-м-м, и как ей поможет домик в тихом месте? – меня уже начинает потряхивать от чувства лицемерия со стороны отца.

И мне становится не по себе от мысли, что с мамой что-то не так.

– Ну, знаешь ли, тишина, машин нет, суеты нет. Мне кажется, это должно пойти на пользу.

– Понятно. Тогда, конечно, отдыхайте. Тем более мы с парнями собирались в боулинг выехать, день рождения мой отметить.

– Это правильно, – приободряется отец, чем ещё больше меня напрягает, – молодые пацаны, надо и развлекаться.

– Ага, все, ладно, пошел на учебу.

Отрубаюсь и набираю маму.

– Привет, сынок, – голос мамы звучит так, словно она только проснулась, хотя время уже обеденное.

Не замечал раньше, чтобы она так долго спала.

– Я тебя разбудил?

– Да, что-то голова болит уже несколько дней, решила прилечь и отрубилась, – тихий смех мамы слегка ослабляет канаты напряжения, которые натянулись после разговора с отцом.

– Помогло?

– Что? Ты про что?

– Ну поспала, и головная боль прошла? – прохожу в дальний угол коридора и опираюсь бедром на подоконник.

Смотрю на проходящих мимо одноклассников. Пытаюсь взглядом отыскать знакомую фигуру, но новенькой не наблюдается.

– Какая головная боль? – вопрос мамы резко возвращает меня к разговору.

Хмурюсь.

– Про которую ты только что мне говорила, мам, – стискиваю пальцы на краю подоконника.

Натыкаюсь глазами на идущего ко мне Ромыча и мотаю головой. Друг хмурится, но меняет траекторию движения.

– Ах да, головная боль. Что-то я стала такая забывчивая, какой-то кошмар, – надрывный смех, пропитанный неправдоподобностью.

Я как будто с мамой разговариваю и не с мамой.

С трудом отдираю пальцы от подоконника и зарываюсь в волосы.

– Мам, все хорошо? – голос меняется.

В него проникает страх.

– Конечно, сынок, а что? – мама старается говорить непринужденно, но я сквозь трубку ощущаю, что как-то все не так.

– Да нет, ничего. Просто спрашиваю. Ладно, целую тебя, побежал на уроки.

– Давай. Ты приедешь на выходных?

Этот вопрос окончательно добивает меня.

– А ты дома будешь?

– Конечно, а где же мне быть?

– Приеду, – через силу выдавливаю.

Отключаюсь и вижу, как из-за поворота выруливает Глеб.

– Глебас, – окликаю друга, и он оборачивается, – иди сюда.

Сам не могу и шага сделать, ноги как в свинец окунули. Не двигаются даже.

– Чего орешь? – Глеб облокачивается рядом и вопросительно изгибает бровь.

– Меня на уроках сегодня не будет, – смотрю перед собой, в голове составляя план, как бы улизнуть домой, – отмажь меня.

– В смысле? Как я тебя отмажу?

– Ну, блин, не знаю, – взрываюсь и повышаю голос, Глеб удивленно округляет глаза, – скажи, что после столовки скрутило и я не могу с толчка слезть. Включи фантазию, блин!

Вскидываю руки и ловлю на себе вопросительные взгляды школьников.

– Чего вылупились? Идите куда шли, – рычу, и они тут же втягивают головы в плечи.

Снова это чувство надвигающейся агрессии. Руки подрагивают в ожидании жертвы, на которой можно выместить злость, копившуюся не один день.

Стискиваю зубы, вдалбливая себе, что это вот вообще не выход. Нельзя мне сейчас штрафы ловить.

– Яр, что случилось? – в голос Глеба проникает волнение, и он хватает меня за плечо. – Ты чего опять срываешься, брат?

– Домой мне надо срочно.

– Опять что-то с мамой?

Бесит, что в один день дал слабину и вывалил все на Глеба и Ромыча, но с другой стороны, если бы не рассказал, сцепился бы с кем-нибудь.

Просто киваю и снова ерошу волосы.

– Ну давай, гони, я что-нибудь придумаю.

– Спасибо, Глебас, – хлопаю по спине и срываюсь с места.

Почти возле входа чуть ли не сбиваю Снежинку. Она покачивается, но я быстро перехватываю её, чтобы не свалилась.

Бормочу извинения и ловлю её удивленный взгляд.

Но мне сейчас не до разговоров. Да и нужны ли они?