Ты — Моё Море

Глава 12

— Да что за … — орал Вадик, наблюдая как посреди ночи разворачивается мощный разрушительный Армагеддон.

Во всем доме резко открываются и закрываются раздвижные двери и окна. Температура воздуха то поднимается до отметки “Ну здравствуй, Африка”, то молниеносно падает до минуса, при котором выживают только пингвины. Включается и выключается свет, видимо, решив порадовать хозяина светомузыкой: либо ни черта не видно, либо резко озаряет настолько ярким светом, что режет глаза до слез. Музыкальный центр сбрендил и начал выдавать такие мегагерцы, что окна рассыпаются на мелкие кусочки. Плазменная панель вначале включалась и выключалась, затем взорвалась к чертям собачьим. Мужики орут и матерятся, шлюхи визжат. Во дворе у всех машин по очереди сработала сигнализация. Практически каждому находящемуся в комнате непрерывно звонит мобильный телефон с разных неизвестных номеров. Вишенкой на торте оказалась пожарная система, которая включившись, поливала всех как из ведра.

Первым делом, Вадик резко рванул наверх в спальню. Вперившись в экран ноутбука, Рыжик полулежала в своих больших салатовых круглых наушниках. Видимо, пыталась заглушить музыкой гребанный непонятный концерт. Завидев его, она настороженно подняла глаза.

— У тебя все в порядке? — спросил ошалевший от происходящего вокруг Вадик. Лора кивнула. Он оглядел комнату. Здесь, по крайней мере, ничего не взорвалось и не разбилось. — Сиди пока здесь, не высовывайся.

Вадик побежал вниз. Охранники никак не могли понять и остановить полный апокалиптический дурдом, творящийся кругом. Уже успела подъехать охранная организация, которую нанял для защиты дома. Следом завалились менты, видимо, получившие сигнал о незаконном взломе и проникновении. В довершение с грозным воем сирены примчались пожарные.

Только к утру удалось разобраться с Армагеддоном, вырубив полностью электричество в целой округе. Удалось выяснить, что полностью вышла из строя система “умного дома”. Вадик орал благим матом на владельца компании, у которого заказал установление и поддержку системы. Тот клялся и божился, что ни черта не понимает, ранее никогда таких сбоев не было. Приехали его спецы из организации. На первом этаже чудовищный погром: все окна и двери разбиты. У нескольких его гостей полетели окна машин. Везде царил неуправляемый хаос.

Пока отправили шлюх обратно, пока разобрались с ментами и пожарными, с охраной, и всех разогнали, пока выключили полностью систему, настал полдень. Приехавшие рабочие стали ремонтировать разбившееся и приводить дом в Божеский вид. Только к часу дня удалось врубить электричество без никаких последствий. Он несколько раз ходил наверх, проверяя Лору. Она умудрилась заснуть в наушниках под весь оглушающий цирковой балаган. Во сне Рыжик почему-то довольно улыбалась.

В два часа дня Лора преспокойненько спустилась к позднему завтраку, держа в руках стопку каких-то глянцевых фотографий. Непрошибаемая девка. У Вадика уже все нервы сдали, пока он с этим непонятного происхождения апокалипсисом разбирался. Завидев ее, Вадик подумал, что хорошо бы взбодриться. Он всю ночь бухал, не спал, да еще и это…

— Лора, кофе сделай, — попросил он Рыжика.

— Да, конечно.

Вадик вошел в кухню, Лора стала накрывать на стол. Поставила перед ним его чашку с ароматным напитком, а потом медленно, с какой-то необъяснимой садисткой улыбкой стала по очереди раскладывать перед ним принесенные фотографии… изуродованных мужских половых органов. От увиденного Вадик подавился горячим кофе.

— Черт, Лора… что это?

— Это, Вадик, герпес, — она указал на одну из фотографий, где хер какого-то мужика выглядел, мягко говоря, не фонтан. — Вот такое, Вадик, бывает с членом, когда у владельца диагностируют трихомониаз, — она ткнула в следующую фотографию, — хламидиоз, мико-уреаплазмоз, гонорея, остроконечные кондиломы и, мой любимый, сифилис, ― Лора ткнула последнее изображение почти в нос Северову. Вадику казалось, что он сейчас блеванет от устрашающего вида картинок. — Северов, мне вообще насрать с высокой колокольни, с кем ты зависаешь. Если тебе плевать на свое здоровье, твое право. Но больше ты пальцем ко мне не прикоснешься, пока не сдашь чертовы анализы на все существующие и несуществующие венерические заболевания. Я из-за тебя лечиться не собираюсь. Ты бы хорошо подумал, Северов, стоят ли твои шлюшки вот такой хрени у тебя на члене! — в рифму уделала она Вадика и улыбнулась, совершенно довольная своим остроумием.

Все… Хана Рыжику… Она его в конец достала! Кем она себя возомнила?!!

— Че ты сказала, мать твою?! — рявкнул Вадик, вскочил из-за стола и стал надвигаться на нее. Лора быстро отпрянула к кухонном шкафчику, достала оттуда нож, направила его на Вадика, отступая назад.

— И че? Ты реально думаешь этим перышком меня зацепить? — ухмыльнулся Вадик, продолжая подходить к ней ближе.

— Зачем тебя? — спросила Лора с диким блеском в глазах, от которого у Вадика мгновенно скрутились внутренности. Однажды он уже видел подобный бешенный женский взгляд. Словно в подтверждении его догадок, Лора приставила нож к своему запястью и пригрозила, выплевывая каждую чертову букву в предложении: — Только пальцем тронь!

— Лора, опусти нож. Пожалуйста, — Вадик побледнел. На лбу выступил холодный пот, и правая рука затряслась.

— Страшно, Вадик? — издеваясь, спросила Лора, когда заметила тремор руки.

— Страшно. За тебя, дуру. Нож опусти, я тебе ниче не сделаю. Слово даю. Только… золотая моя, опусти нож. Пожалуйста, — Вадик был готов встать на колени и начать ее умолять. Он сейчас сделает все, о чем бы ни просила Лора, только чтобы она опустила чертов нож.

— Боишься, — отметила Лора, улыбаясь. Рыжая зараза сразу просекла, что он сдался под ее напором. — Я ухожу от тебя, Вадик. И ты меня отпускаешь. Иначе… — она сильнее надавила лезвием на запястье.

— Хорошо, хорошо! Я на все согласен, только не глупи, Лора! — заорал Вадик. Лора испытующе пронзала Вадика сомневающимся взглядом, проверяя искренность его слов. В этот момент рабочие, менявшие оконную раму, грохнули что-то на землю. От неожиданного звука Лора вздрогнула, дернула нож и поранилась. Вадик стремительно бросился к ней.

— Все хорошо, все будет хорошо, золотая, ща… потерпи чуть-чуть… — мертвецким голосом затараторил Вадик. Он схватил кухонное полотенце, быстро перевязал порез и стал набирать скорую. Дозвонившись, назвал адрес, обещав заплатить пять тысяч долларов врачам, если приедут через пять минут.

— Вадик, успокойся. Это просто царапина, — Лора не могла понять причину настолько бурной реакции Северова. Она успела рассмотреть рану. Порез неглубокий. Крови мало. У Лоры бывало и похуже.

— Золотая, ты не разговаривай. Тебе сейчас, наверное, нельзя говорить. Давай, ты полежишь, хорошо? — Вадик в секунду стал невменяемым. Бледный, взмокший от ужаса, глаза бешенные, правая рука трясется, дыхание сбивчивое, тяжелое, сам еле разговаривает. Самое кошмарное, что Вадик стал говорить шепотом. Убийственно пугающим шепотом.

— Вадик, успокойся, я просто поранилась. Ничего страшного, — Лора пыталась успокоить его. Она испугалась. Из-за ее глупой выходки у него мог начаться в любой момент приступ. Идиотка. Нафига она вообще такое учудила? Просто он довел ее. Разозлил, и она взорвалась. А в данную минуту, когда Северов поднял ее на руки и вынес на ближайшую софу, чрезвычайно осторожно уложил на мягкую поверхность и стал прижиматься к ее виску холодными синими губами, Лоре стало страшно. За него…

— Вадик, это просто царапина. Неглубокая. У меня даже кровь не идет, — вновь воззвала она к его здравому смыслу.

Вадик присел перед ней на колени, взял ее за руку и, не переставая, шептал:

— Ты только держись, ладно? Все будет хорошо, золотая.

— Вадик, я же не умираю! — вскрикнула Лора. Похоже, Северов не осознавал до конца, что происходит, он абсолютно потерял связь с реальностью. Орал на охранников, по телефону материл летящих к ним на всех парах врачей, чтобы поторапливались, обещал отрезать им всем яйца, если не успеют вовремя.

— Вадик, да очнись ты! Мне не нужна скорая! У меня царапина, здесь даже швы не нужны! Вадик! — кричала ему Лора, тряся его за плечи, однако, все без толку. Он ее не слышал. Вадик был совершенно в неадекватном состоянии.

Приехавшая скорая стала ее обследовать. Врач развернул обмотанную белым полотенцем руку и удивленно посмотрел на Лору.

— На меня можете так не пялиться. Я вас не вызывала, — отрезала Лора. Врач молча вытащил дезинфицирующее средство, обработал неглубокую рану и заклеил ее медицинским пластырем.

— Я не понял, и это все?!! — рявкнул Вадик. — Эй ты, доктор херов, давай, лечи ее резко! А то я из тебя пинцет со скальпелем сделаю!

— Хватит, Вадик! Совсем с катушек слетел, псих ненормальный! — заорала Лора во все горло. — Не понимаешь, читай по губам: со мной все в порядке! Я НЕ умираю! Заканчивай долбанную истерику! Доктор, да вколите ему что-либо, да посильнее, а то сил моих больше нет! Достал, урод психованный! — Лора вскочила с софы и быстро побежала на второй этаж в спальню. Рванула в ванную комнату. Ей нужно прийти в себя. Слишком буйные день и ночь. Да что с ней творится?! Она не рыдает в три ручья, как было вчера, и не орет, как резанная, как пару минут назад. Лора ― спокойный флегматичный человек. Только Северов на нее действует таким образом, что она творит какую-то откровенную несусветную херню.

— Лора, открой дверь! — послышался голос Вадика.

— Отвали, Северов, я хочу побыть одна, — рявкнула Лора, обмывая лицо холодной водой.

— Открой, я сказал! — орал Северов и лупил со всей силы по деревянной поверхности. Лора едва успела отпрянуть на противоположную сторону, как Вадик вышиб дверь.

— Ты больной?!! Совсем с катушек слетел? — завопила Лора.

— Никогда не смей закрываться от меня в ванной! Никогда на запирай ванную на ключ! Никогда, ты слышишь? НИКОГДА! ― взревел Вадик, тряся Лору за плечи. ― Мою мать убили в ванной. Все говорили, что она сама вскрыла себе вены от передоза. Ширнулась, мозгами тронулась и сама. Но я-то знаю. Я там был. Нихера она не сама. Он! Это он с ней сделал! Понимаешь? А я маленьким был. Я стоял под дверью и ничего не мог сделать, пока он ее убивал. Я стучал в дверь. Но не мог ее открыть. А он в это время ее убивал, понимаешь? Резал ее, Лора! Пока я стоял под дверью, он ей вены вскрывал! А потом он вышел, я вцепился ему в ногу. Он просто заржал. Убил ее и заржал. Надо мной. Отшвырнул меня в стену. Я отлетел и головой ударился. У меня с тех пор травма. — Вадик указал пальцем на голову. — Бои еще добавили. Он мне снится каждую, сука, ночь. А потом бывают приступы. Поэтому, Лора, я прошу тебя. Нет, я требую, мать твою: НЕ СМЕЙ ЗАПИРАТЬСЯ ОТ МЕНЯ В ВАННОЙ!

После своей откровенной пронзительной тирады Вадик отодвинул Лору за плечи и стал колотить по кафелю. Удар левой. Правой. Головой. Снова левой. Затем правой. Головой. Опять удар, еще один. Господи, да он повредит себе в башке то, что еще осталось целым и вменяемым!

— Вадик, хватит! — Лора тормошила его, пытаясь остановить. Куда там! Он даже не дернулся. Левой. Правой. Головой. Удар, еще одни, снова удар. Лора заметила выступившую на лбу и костяшках кровь.