Ты родишь мне после развода

Он и не думал гнаться за мной или идти за начальством. Ему плохо.

Лицо краснеет прямо на глазах, покрываясь темными пятнами.

Замираю, даже не дышу, следя за развернувшейся драмой.

Мужик сглатывает. Постепенно на него начинает пялиться все кафе. Яров даже не меняет выражения лица, нервы как канаты. Но смотрит на друга, а не меня. Взгляд исподлобья похож на кошачий: безразличный и немножко презрительный.

– Дмитрий, с тобой все в порядке?

Тот хрипит.

– Вы подавились? – кричит девушка с дальнего столика. – Кто-нибудь, помогите ему!

Но в кафе всего несколько человек. В зале нет сотрудников.

С меня, наконец, спадает оцепенение. Затравленно оглядываюсь: выход заблокирован, служебный тоже. Если попасть в рабочую часть кафе, там еще два выхода – на кухне и для сотрудников. Куда бежать?

Меня отвлекает грохот: мужик рухнул, опрокинув соседний столик.

Яров, наконец, поднимается, чтобы ему помочь.

– Дмитрий? – голос не меняет плавности.

Таким же голосом он заказывал стейк! Присаживается на корточки рядом с товарищем, проверяя пульс на шее и вдруг смотрит мне в глаза. Если бы на меня так посмотрели на допросе, я бы в тот же миг все рассказала.

Он все понял.

Я в панике, руки дрожат, выдаю себя просто выражением лица. Нервы не выдерживают, и я бросаюсь в сторону служебного выхода. Из зала конвоира не видно, но я сталкиваюсь с ним сразу за шторкой. Налетаю, как на шкаф, и он зажимает мне рот мощной, потной ладонью.

– Цыц, – низким, грудным голосом говорит он.

Я кричу в ладонь и он, сжав меня пудовыми лапами, тащит вглубь кафе. Они прекрасно здесь ориентируются. Потому что ведут меня к служебному выходу кухни. Никого нет. Хотя наши коридоры никогда не пустуют! Но сейчас даже на кухне тихо, словно сотрудники кафе знают, что происходят и готовились к этому дню.

Меня выволакивают на задний двор за шею, едва ли не волоком. Там же появляется второй – успел обойти кафе снаружи. Вдвоем тащить меня проще. Один зажимает рот и держит за шею, второй тянет к черному внедорожнику с открытыми дверями.

Не успеваю даже пискнуть, когда меня зашвыривают на заднее сиденье.

Я приземляюсь на колени мужика из кабинета шефа. Он хватает меня тяжелой рукой и зло шипит:

– Хороший выбор, Карина. Только ты не тому отдала стакан!

Я застываю, всхлипывая. Эти двое занимают места и джип тут же срывается с места, унося от «Амелии» прочь. Я знаю, что ненужные свидетели не живут… Особенно, такие ненадежные, как я.

– И что нам с тобой делать, Карина? – спрашивает он, прижимая меня ладонью к сиденью. – С такой неумехой? Теперь, когда ты так облажалась на глазах у Ярова?