(Не) твоя, или Свадьба вслепую

Закрыл глаза и сделал несколько вдохов и выдохов. Арес всё не унимался. А я гадал, почему Ассоль, если она была в спальне, не выходила на шум собаки. Боялась встретиться со мной или ждала от меня первого шага?

Собрался, выдохнул и толкнул дверь спальни, после тут же замер.

На кровати с краю лежала Ася. Моя жена, моя Ассоль. И спала. Арес направился к ней, но я вовремя успел на него шикнуть, чтобы он не беспокоил её. Пёс посмотрел на меня взглядом «а что ты тут раскомандовался?», но к своей хозяйке не подошёл, отошёл в угол и устроился на своей лежанке. Но глаза не закрывал, следя за мной, хоть и положил голову на передние лапы. Взгляд его так и говорил, что «я слежу за тобой, броІ!»

− Молодец, Арес, − похвалил я пса, а сам подошёл к кровати и присел на пол рядом с Асей.

Первые минуты я просто смотрел на неё и любовался. Страстное желание коснуться её, провести по её щеке, убрать прядь волос убивал в себе, но проиграл. Протянул руку и погладил девушку, от чего Ася вздрогнула.

− Я, наверное, схожу с ума, раз вижу тебя в своей квартире и в своей кровати, − проговорил я, всё ещё не веря тому, что видел собственными глазами. Думал, что моё подсознание играет со мной и что моё воображение разыгралось не на шутку, подкидывая мне такие реальные сцены.

− Учти, в сумасшедшем доме навещать мы тебя не будем, − неожиданно услышал ответ.

Хмыкнул и положил голову на Асину руку, вдыхая её запах. Мог бы, может и заплакал бы…

Её пальцы тут же зарылись мне в волосы. А я замер, наслаждаясь её маленькой лаской, как и её близостью, всё вдыхая её запах, по которому ужасно соскучился.

− Мы пропустим бой курантов, − прошептала она тихо дрогнувшим голосом.

− Пусть, мне и здесь неплохо, − я не хотел двигаться и при этом разорвать нашу близость. О таком я мечтать не мог.

− Я там лазанью приготовила, старалась, − последующие слова она проговорила почти шёпотом.

Заскрежетал зубами, вспоминая тот самый ужасный вечер…

Поднялся на ноги, утягивая за собой Асю. Заключил жену в свои объятия, носом зарываясь в её волосы. Вот зря говорят, что слёзы − это признак слабости. Нет, только сильные люди могут пойти на такое.

− Спасибо тебе, − заглянул в Асе глаза и с жаром прошептал прямо ей в губы, а затем поцеловал её, вложив в поцелуй все свои чувства.

Я не столько пил её, сколько делился ею собой. Я хотел, чтобы она почувствовала всю гамму моих чувств и эмоций, показывая ей, как мне её не хватало.

Оторвался от неё лишь тогда, когда за окном послышались хлопки.

− С новым годом, мой любимый муж, − проговорила она, глядя мне в глаза с улыбкой. – Мы всё-таки пропустили бой курантов.

− Ничего страшного, главное, что ты рядом. Мы вместе...

№ цитата из «Алых парусов» Александр Грин;

І Бро – это сокращение от слова «brother», что в переводе означает «брат». То есть, по сути, человек, называющий вас «бро», обычно имеет виду то, что вы ему дороги, как брат.

Эпилог

Эпилог. Перед Богом и людьми…

«При венчании пьют общую чашу: вино,

смешанное с водой, пьют до дна. Вино − радости совместной жизни,

вода (и ее больше) − общие горести, беды и боли.

Розы будут лишь в начале пути, а терния

(их не избежать ни одной семье) проявятся позднее.

Но количество их и болезненность будут зависеть от вашей мудрости, а главное − любви. Если в ваши чувства

входит апостольское определение понятия любви,

то от счастья будете недалеко».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин).

Ассоль

− Я волнуюсь, − ходила я туда-сюда в маленькой комнатке, куда нас увели, чтобы мы могли привести в себя порядок.

На улице неожиданно полил летний теплый дождь. Нам пришлось бегом добираться до дверей в церковь.

− Успокойся, мы рядом, − папа накрыл мою руку своей большой и горячей ладонью и поцеловал в лоб.

Выдохнула, но внутренняя дрожь никуда не ушла. Я уже полгода была замужем, официально, но после всех событий в нашей с Валентином в жизни, мы решили обвенчаться. Точнее, предложил мой муж, а я согласилась. Правда, не сразу.

Я сперва была немного в шоке от его слов, когда буквально через неделю после Нового года, что мы встретили с ним вдвоем, он озвучил своё мысли. Не сказать, чтобы я не верующий человек, но и в церковь я ходила крайне редко. Не из-за нежелания или отрицания веры. Нет. Такова была наша жизнь, что церковь и вера в нашей жизни занимали значительное место лишь тогда, когда что-то случалось и мы начинали обращаться к богу, оправдывая себя всем, чем можно. Как бы мы не хотели это изменить, не получалось. То времени не хватало, то дела, то пятое-десятое. А венчание – это серьезный шаг. Нет, я не собиралась изменять мужу и вообще думать даже о чем-то подобном. Только вот всё равно решиться на такой шаг было страшно и надо было хорошо всё взвесить, как и обдумать. Это ведь тебе не просто сходить в церковь, покаяться, исповедаться и причаститься, простоять службу, подержать в руках свечи и икону и испить вина (кагора), а потом уйти домой с чувством выполненного долга. После же благополучно забыть о таком шаге из своей жизни. Нет.

Валентин к этому вопросу подошёл весьма серьезно. «Я хочу быть с тобой всегда, я хочу быть твоим мужем и перед людьми, и перед Богом», − сказал он, как отрезал. И я сдалась, видя, как это было важно для моего мужа после всех событий в нашей жизни. Нет, он не настаивал, не упрашивал, а просто высказал свои мысли и ждал, дав мне время всё обдумать. Мы стали изучать этот вопрос со всех сторон, а мои родители, прознав про это, были только рады такому, как и поддержали нас отец и тетя Валентина.

− Твои бабушка и дедушка тоже были венчаны. Думаю, она одобрила бы твой шаг, будь… − вытирая слёзы, поделилась со мной мама.

Подготовка к таинству венчания была долгой, зато осознанной. Нам во всём помогали родители. Мама повела нас в ту церковь, где меня крестили, где мы разговаривали со священником, который объяснил все нюансы, а затем благословил нас на серьезный шаг.

− В таинстве венчания при свободном обещании женихом и невестою пред священником и Церковью во взаимной верности друг другу, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковью, и испрашивается и подается благодать Божия для взаимной помощи и единодушия, и для благословенного рождения и христианского воспитания детей, − были его слова. – К сожалению, молодое поколение идет на такой шаг ради красивых фотографий и видео, а не ради того, чтобы сблизиться душой своим мужем или женой. Я рад, что у вас другой взгляд и другое понимание совершаемого вами шага.

Свидетелей для венчания мы решили доверить отцу Алексею же. И каждый этап подготовки мы проходили с какой-то легкостью. И я ни разу не пожалела о том, что всё-таки решилась на такой ответственный шаг.

Гостей вместе с нами почти не было, только наши родители, моя подруга Василиса и пару друзей Валентина. Алеся сама пропала из моей жизни, связавшись с Кириллом, но это совершенно другая история, которую я решила оставить позади. Праздновать мы не собирались, только тихонько посидеть дома в кругу самых близких и родных. И да, своё кольцо я всё-таки получила, даже два. Одно золотое, другое серебряное. Но и первое кольцо, что на меня надел Валентин в ЗАГСе, которое ранее предназначалось другой, я не вернула ему, а оставила на память. Может, сделаем традицией, передавать его дочерям или невесткам.

− Дождь в день венчания, хорошая примета, − закончив обряд, проговорил отец Алексей. – Хоть я и не должен полагаться на приметы, но народ их собирал веками, не стоит игнорировать их, − улыбнулся он нам, видя наши удивлённые взгляды. – Ступайте, дети мои.

И для меня православный брак стал более важным, чем гражданская регистрация в ЗАГСе. Правда, без последнего нас бы не стали бы венчать.

− Спасибо тебе, моя Ассоль, − в который раз уже благодарил меня Валентин, снова заключая меня в свои объятия и целуя, несмотря на то, что мы были не одни.

Я же ничего не говорила в ответ, принимая ласки мужа, а сама следила за Васькой и другом Валентина Стасом.

− Как думаешь, нам ждать новость о том, что эти двое стали парой? – и кивком указала в сторону двоих, которые подозрительно странно себя вели.

− Главное, новость о том, что мы с тобой муж и жена, знает каждый, − поцеловал меня Валентин, вставая за спину, но не выпуская из своих объятий.

О да, газетчики не преминули сделать из этого сенсационную новость, печатая статья каждый на свой лад. Одни утверждали, что это пример для остальной молодёжи на путь исправления, а то многие «утонили» в разврате. Другие обвиняли нас в том, что это такой пиар-ход, чтобы привлечь внимание к себе, как и к бизнесу. Третьи же мне больше нравились, они просто написали о том, что, возможно, во всём «виноваты» настоящие чувства и ничто более. Вот с ними я была согласна, но из их статьи хотелось убрать слово возможно. Как-нибудь обойдемся без него, ведь у нас всё точно и серьёзно.

− Я люблю тебя, Филатов, − прошептала я еле слышно, нежась в объятиях мужа. Захотелось отчего-то именно сейчас признаться в своих чувствах, хотя между нами уже был разговор на эту тему.

− Знаю, − тут же услышала ответ, а объятия стали крепче. – И я тебя безмерно…

− А ну отвали от меня! – нашей идиллии помешал возмущенный возглас Василисы, которая тут же влепила пощечину Стасу.

− Думаю, в последующие месяцы будет жарко, − проговорил Валентин, положив подбородок на моё плечо. – Без нас разберутся, − не дал он мне направиться к подруге. – Место жены подле мужа.

Я лишь ткнула его локтем, соглашаясь с ним. Они без нас разберутся. Наверное…

История завершена.