Как приручить одинокого волка

Глава 34

Судьба явно решила изощрённо поиздеваться, столкнув меня нос к носу со Светой в новом модном ресторане, в который меня не знаю каким фигом потянуло. Я планировал расставить все точки над Ё с Ритой, а зная её любовь к шику и лоску, решил, что легче она воспримет новость о прекращении наших встреч в месте, подобном этому. Света поначалу не замечала меня, но потом едва со стула не упала, когда наши взгляды встретились. А Ритке достался долгий сканирующий взгляд, который та даже не заметила, блаженно потягивая из трубочки пинаколаду.

Я же сразу почувствовал приближение своей позабытой пары, которое проявилось ускорением пульса и словно легким дуновением бриза по всей коже. В том, что она полюс моего притяжения, я больше не сомневался, всё говорило об этом. Я проверил свои гаджеты и записи с камер. Я узнал, что ночевал у неё… хоть камера установлена в прихожей, но я видел своё и её лицо, когда мы утром выходили вместе. Мы были счастливы… Она часто снилась мне, хоть я и не знаю, имели ли эти сновидения какую-то связь с реальностью или были плодом моего воображения?

Сейчас мы со Светой сидели в полоборота друг к другу, я ощущал её растерянность и пытался ретранслировать ей свои проснувшиеся чувства. Я снова хотел её себе, хоть я и не помнил как это было осенью: наше знакомство, наши первые встречи, наша единственная ночь. Она периодически поглядывала на меня и сразу отводила глаза в сторону, как только понимала, что я неотрывно слежу за ней. А еще за тем хлыщом, который то и дело пытался взять её за руку, но меня утешало то, что она ненавязчиво уходила от его прикосновений. А какого чёрта она вообще явилась с этим полудурком вместе? Я не чувствовал от неё ни капли интереса к нему, хотя, возможно, всему виной я — сбил настрой. Но Паша сказал, что не может у Светы ничего ни с кем получиться, пока есть в мире я. Откуда у него такие дивные познания в этой области, я уточнять не стал.

Рита не была дурой, да что уж там, даже полная идиотка увидела бы, как я пялюсь на другую женщину. Поэтому допила коктейль, заказала еще один самый дорогой, приговорив его, сказала, что я мудак, и удалилась. В принципе не такой уж плохой сценарий для расставания.

Что мне сейчас нравилось в обстановке ресторана и в ситуации в целом, так это живая музыка. Поочередно мужчина и женщина исполняли популярные и не очень известные эстрадные песни. Репертуарчик, конечно, в основном на любителя, но меня откровенно веселила реакция на музыку моей белокурой пары. Слова «Я позабыл твоё лицо» вызвали едва заметное ироничное движение бровей. Когда певица проникновенно пела «Я тучи разведу руками», то девушка даже прикрыла губы рукой, но глаза выдавали, да и моё чутьё улавливало, что чувство юмора у Светы в наличии. А после прозвучала танцевальная «Знаешь всё отлично, твоя истеричка больше не плачет, не плачет…»… Здесь улыбки не сдержал даже я, а она бросила на меня красноречивый взгляд, изогнув одну бровь, как бы говоря «Выкуси». Тем временем её кавалер пыхтел от натуги, стараясь её охмурить изо всех сил, травя какие-то басни и думая, что это они веселят девушку, и, когда прозвучали первые аккорды медленной романтичной композиции, даже оторвал своё седалище от кресла, видимо, намереваясь пригласить Свету на танец. Но моя тяжёлая ладонь легла ему на плечо до того, как он открыл рот, а я пропел:

— Привет, Олежа. Разреши украсть твою спутницу на один танец.

Я знал этого павлина. И он меня тоже прекрасно знал, а особенно хорошо усвоил, что бывает, если я недоволен. Поэтому, на секунду потеряв своё блистание успешного самца, он всё же собрал волю в кулак и даже не дрогнул в голосе, когда сказал:

— О, приветствую, Глеб! Ну, если спутница не против…

А вот отказа Светы я как раз опасался. Но она удивила меня и, мило улыбнувшись, встала из-за стола. Теперь настал мой черед трепетать и волноваться, потому что вопреки моим ожиданиям от девушки не исходило ни агрессии, ни раздражения хотя бы, на которые я рассчитывал. Всем известно, что от любви до ненависти ровно столько же шагов, как и обратно. А я ощущал полный штиль. Нет, кое-что я улавливал, но это скорее была грусть и сожаление, когда я взял её руку в свою и повёл в центр зала. Что меня напрягло, так это удушливая паника на грани истерии со стороны Олега; я даже обернулся, чтоб увидеть как он сидит, уткнувшись лбом в кулаки. Я одёрнул ревность к своей паре и вернул своё внимание к ней.

«Стань для меня солнечным светом…» пел парень, а я снова удивился соответствию музыки нашей истории, прикрыв глаза и вдохнув запах духов Светы, который на диво тонко подходил к её собственному аромату, добавляя к свежести моря и теплоте воска сочный запах фруктов. Она была моим светом.

«…зимой и летом…» Она была моим летом, а я облажался как последний идиот. Когда я стал таким романтиком?

«Стань, для меня первым рассветом, мечтой заветной…». Я бы многое отдал, чтобы вернуть то, что зародилось между нами еще осенью. Я уже чувствовал эту приятную тяжесть в груди, когда сердце уже не вмещалось в ней. Мы молча кружились в танце. Я не удержался и скользнул ладонью по спине Светы, прижимая её к себе сильнее, и прижался щекой к её виску.

— Я должен извиниться.

— Не должен.

Чёрт, её голос не выражал ровным счётом ничего, да и я так и не ощущал от неё каких-то сильных эмоций.

— Должен. Я повёл себя как… да как козёл, из песни слов не выбросишь, — отчего-то мне было легко говорить ей правду.

— Просто не притворялся, я это ценю, — тихий бесцветный голос любимой женщины терзал мои нервы.

— Света, дай мне еще один шанс…

— Не стоит.

Я стиснул зубы. Мне было бы проще выслушать её крики, ругань и получить пару раз по морде, чтоб потом скрутить её в бараний рог и зацеловать. Так я бы знал, что она всё же неровно ко мне дышит. Что с ней? Или я дурак, повёлся на бредни Паши, а с ней… просто влюблённость. И такое бывает.

— Почему нет?

— Потому что не в тебе дело. Ты меня не помнил, привели какую-то даму не первой свежести в спортивках и сказали, что это любовь твоя… — едва различимо шептала моя пара.

— Света, не…

— Правда, я не в обиде. Просто я тебе говорила, говорила… — она лбом уткнулась в моё плечо и закрыла глаза, а я почувствовал, что я её практически держу на весу, за разговором я этого не заметил! Она отключалась! Какой я идиот! Я потянул носом её дыхание, и учуял едва уловимый запах химии. В ярости я оглянулся на столик, где должен был сидеть этот будущий труп, и там, естественно, никого уже не было.

Я обнял Свету крепче и сразу пошёл на выход, пока она хоть как-то по инерции перебирала ногами, взяв по пути с кресла её пиджак и сумочку. Когда я усаживал её в машину, она что-то сонно бормотала и смешно пыталась улечься на переднем сидении, борясь с ремнем безопасности. Я даже испытал что-то похожее на благодарность тому уродцу, но это быстро прошло, когда я подумал, что он собирался с ней сделать в таком состоянии. Не на танец он собирался её приглашать, а выводить из зала.

Я сел за руль и поехал в сторону её квартиры. Я знал, что Вадик у Паши и его девушки, но Света сегодня была не в кондиции. Поэтому я набрал номер друга и сообщил ему вкратце о ситуации.

— Судьба уже не знает как вас дураков свести… — резюмировал Пашка.

— Слушай, ты как домохозяйка среднего возраста. Как тебя Лиля терпит? — заулыбался я.

— Лиль, как ты меня терпишь? — крикнул Паша, видимо, в другую комнату.

— У тебя денег много и фигура красивая, а еще большой…

— Лиля!

— Дом красивый и большой! Что Лиля-Лиля?! — слышался женский голос.

Меня насмешили их шуточные разборки, и я немного расслабился. Судьба действительно словно преподнесла мне подарок: ночной город, конец мая и самая желанная женщина спит в моей машине рядом со мной. Я был окрылён и восхищён — наверное так чувствуют себя влюблённые человеческие подростки. Ведь раньше я не влюблялся…

В состоянии эйфории я не сразу заметил перемены в состоянии своей женщины. А когда обратил на это внимание и уловил запах её возбуждения, то развернулся и нажал на газ, чтоб отвести её в свой домик за городом, потому что, судя по всему, эта ночь будет для нас бессонной и громкой.

Вначале я услышал шумное дыхание и лёгкое постанывание, я испугался в первую секунду, что Свете плохо. Но сразу отбросил эту мысль. Она плотно сжимала колени, прогибалась в спине и покусывала губы. И уже не спала.

— Ты как? — отрывисто спросил я.

— Как-то странно… Куда мы едем? — о, она хотя бы еще связно говорила. Я уже понимал, что с ней происходит. — Глеб, что-то мне нехорошо. Останови… Я понадеялся, что её стошнит и действие отравы, которая скорее всего попала в неё с едой, ослабнет. Но как только я затормозил на обочине, то понял, какую роковую ошибку совершил. Нет, её не тошнило, ей просто до одури хотелось секса. Поэтому, когда наманикюренные пальцы скользнули по моему бедру, я чуть не долбанулся об крышу машины, подпрыгивая вверх. — Детка, потерпи, милая. Нам ещё немножко, и будет всё как надо, а не в машине. Я держался как мог и уговаривал сам себя, чтоб не отстегнуть сейчас ремни и не послать всё к чёрту, не забывая благодарно вспоминать недоделанного насильника из сосисочной фабрики. Чего мне это стоило- сам бог не скажет, но я доехал до своего запасного убежища. Я купил этот домик когда-то давно, когда денег было ещё не много, а сейчас я всё же не хотел его менять на что-то более шикарное, благоустроенное, потому что у этого домика была душа. Я ощущал это своим звериным чутьем, когда жилище радовалось моим редким визитам, как по-особому потрескивали дрова в печке, как мелодично скрипели полы и пахло деревом, хотя дому было столько лет, что пахнуть должно было пылью, плесенью, чем угодно, но не уютом и счастьем… Я заглушил мотор, вылетая на ходу, потому что Свету уже накрыло не по-детски. Она пыталась залезть мне в штаны, себе под юбку, снять пиджак, извивалась и рычала. Сколько дури ей дал этот уродец? Понял, что добровольно со Светой ему не светит и перестраховался. А что мне теперь делать, я сам не особо понимал. Самое простое решение — поблагодарить судьбу и принять всё как есть, не я всё же виноват в её состоянии, но я мог бы его облегчить. Но что я скажу утром? Да, ты так была возбуждена, так горела, что я помог своим огнетушителем "пыщ-пыщ"? Мой статус говнюка только укрепится. Закрыть её в доме и уйти? Доорётся до егерей. Придётся лечить. А вот что с собой делать? Штаны вот-вот треснут, особенно после того, как моя красотка огладила свои бёдра, демонстрируя чулки… эта картина теперь стояла перед глазами и не хотела исчезать.

Затуманенный химией взгляд будто не видел меня, когда Света вслед за мной выбралась из машины и пошла куда? Естественно в мою сторону, на ходу сбрасывая всё-таки свой пиджачок, который ей так мешал. Благо, что платье было закрытое, хоть и в обтяг. — Идём, тигрица моя, — я едва попал ключом в замочную скважину, удерживая свою женщину и себя от разврата прямо на крыльце. Когда мы ввалились в дом, я даже не стал включать свет в комнате на первом этаже, потому что очень быстро взял Свету в оборот. Пока она вся пылала в пожаре страсти, я как можно быстрее снял с неё платье, повернув к себе спиной, чтоб расстегнуть длинную молнию на спине, и немного ошалел от открывшейся картины. Комплект значит кружевной и чулки надела и в ресторан с этим штопаным контрацептивом пошла? Ладно, крепись Глеб. Оказавшись в таком эффектном виде, Света поняла свою силу, и, прогнувшись, потерлась задницей о мою усилившуюся эрекцию. Я резко схватил её и забросил на плечо, стремительно шагая в глубину дома и стягивая с неё туфли. Вроде бы самое необходимое снял, за что она бы меня утром загрызла. Сам я остался в рубашке и брюках, лишь скинул туфли. Ну а теперь лечение. Не знаю, что стёрла из памяти моя амнезия, но вряд ли мне доводилось проявлять такие чудеса выдержки, как теперь. Я поставил Свету на ноги, пока она не совсем поняла, к чему идёт дело, и ошалело улыбалась, и крепко прижал к себе одной рукой, а второй крутанул вентиль душа, выпуская на нас ледяные струи воды. Ох как же она кричала, как она царапалась и материлась! В тот момент мне подумалось, как хорошо, что я не раздевался, иначе был бы весь исполосован её заточенными коготками. Когда Света затихла в моих руках и лишь крупно дрожала, я понял, что этой части терапии достаточно. Я взял её на руки и понёс в комнату. Такое купание лишь отчасти сбило мой организм с настроя на любовь и ласку: тяжело оставаться равнодушным, когда у тебя в руках влажная любимая женщина в шикарном белье, при чем влажная во всех смыслах! Аромат возбуждения так и не исчез окончательно. Я посадил её на диван и включил свет, направляясь к шкафу. Здесь у меня на всякий случай лежали несколько футболок и штанов. Я завернул её сначала в полотенце, промокнув волосы, а потом надел на неё футболку, которая оказалась ей почти как платье, а сам переоделся в одни лишь штаны, развесив мокрую одежду на стулья. — Ты как? — решился заговорить я, — Ты лифчик сними, всё же. Чтоб не простудила ничего. Она лишь отрывисто кивнула и за секунду выполнила ту процедуру, когда женщины снимают белье через кофты и свитера. Как по мне, так фокус какой-то. И сейчас этот фокус снова вывернул мне мозги набекрень и захотелось стукнуться головой в стену, когда уже немного намокшая футболка (моя футболка!) облепила замёрзшую грудь Светы. Она специально что ли это делала?!