Сказки адыгских народов

Старик хан был так пленен красотой своих невесток, что решил как-нибудь овладеть ими. Приближенные, заметив это, не только не отговаривали его от гнусной затеи, а даже из желания выслужиться всячески содействовали ему советами и разжигали желание старика. Самые жестокие предлагали лишить жизни Каирбека, другие же говорили, что сначала надо посоветоваться со знахарем и поступить так, как он укажет. Позванный знахарь посоветовал старику хану притвориться тяжело больным и объявить Каирбеку, что только он один может спасти отца от смертельного недуга, если не побоится совершить трудный подвиг, чтобы завладеть необходимым лекарством.

Старик хан выполнил в точности совет знахаря: лег в постель и велел своим приближенным распространить весть о его тяжелой болезни.

Скоро слух о болезни старого хана дошел до дворцовых покоев Каирбека. Горячо любя отца, молодой хан решил немедленно поехать к больному и лично убедиться, верны ли были слухи. Жены Каирбека стали останавливать его:

— Не ходи, — говорили они ему, — и не верь слухам! Злые люди хотят устроить тебе ловушку.

— Не думал я, что вы такие жестокие женщины, что хотите меня поссорить даже с отцом! — с гневом ответил он им.

— О повелитель, как можешь ты это думать? Любя тебя всей душой, мы предупреждаем тебя, так как тебе грозят многие беды, если ты не будешь осторожнее, — грустно ответили молодые ханши.

Но Каирбек не послушал их: сев на оседланного коня, он поехал во дворец отца. Пройдя в опочивальню больного, он увидел старого хана лежащим на тахте, обложенным подушками, охающим и стонущим, а возле него — знахаря. Сильно опечалился молодой хан, поверив в недуг отца, и стал умолять знахаря приложить все старания вылечить хана.

— Вылечить твоего отца не в моей власти, — отвечал хитрый знахарь.

— О мудрый старик! Неужели твои знания бессильны? Подумай, быть может, ты найдешь такие целебные травы, которые спасут моего отца, — умолял Каирбек знахаря.

— Видишь ли, мой друг, — начал вкрадчивым голосом старик, — есть, правда, одно средство, но его добыть почти так же трудно, как сорвать звезду с неба.

— Но разве у хана, отца моего, мало верных слуг, готовых пойти в огонь и в воду для спасения его жизни? — горячо воскликнул Каирбек.

— Кто сомневается в этом? Но дело в том, что средство это должно быть добыто не рабами, а рукой близкого хану человека, его родным сыном.

— Так что же ты молчишь, старик? Говори, что надо мне сделать! И, клянусь тебе, нет такого подвига, которого я не совершил бы для спасения отца! — горячо воскликнул Каирбек.

— О прекрасный Каирбек, в твоей груди бьется благородное сердце, и похвальна твоя любовь к отцу. Пусть же будет по-твоему. Иди в лес, граничащий с ханскими владениями; там обитает дикий кабан; встреча с ним опасна для смертного: один неверный прицел — и человек погиб; этого кабана ты должен убить из своего ружья. Из пасти бездыханного зверя вылетят три голубя; они также должны быть убиты одновременно одним зарядом. На месте убитых голубей появятся три воробья; и они должны быть убиты одним выстрелом. Из этих птичек ты должен будешь, вернувшись, приготовить собственными руками кушанье для умирающего хана, и, как только он отведает его, болезнь мгновенно исчезнет, и твой отец встанет здоровым.

— Милость аллаха велика — я надеюсь, он поможет мне добыть это средство! — воскликнул Каирбек и немедленно наехал обратно в свой дворец, чтобы приготовить оружие и идти в лес.

Молодые ханши, узнав о том, какой подвиг должен совершить Каирбек, сказали ему:

— Старик знахарь сказал тебе правду: встреча с диким кабаном опасна для смертного; но мы поможем тебе, наш господин. Возьми эти ружья; они заряжены и заговорены; держи их наготове, и все обойдется хорошо.

Придя в лес, Каирбек вскоре выследил громадного кабана. Приблизившись к нему, насколько было возможно, молодой хая меткой пулей уложил наповал громадное животное. В тот же момент из пасти его вылетели три белоснежных голубя; имея наготове второе ружье, Каирбек метким выстрелом убил всех трех голубей, из которых тут же выпорхнули три воробья; из третьего ружья и эти птицы были немедленно убиты. Радостный и довольный вернулся Каирбек во дворец и спешно принялся за приготовление лечебного кушанья.

Узнав о том, что трудное поручение выполнено, старый хан пришел в негодование и напустился с бранью на знахаря.

— Не беспокойся, милостивый хан! — отвечал знахарь. — У меня еще есть в запасе одно поручение для твоего сына, и на этот раз вряд ли он уцелеет.

Затем, вызвав Каирбека, старик сказал ему:

— Я доволен тобой; но это еще не все: я забыл тебе сказать, что кушанье, приготовленное из воробьиного мяса, надо подавать с разваренным пшеном, пшено же это надо взять ночью в заброшенной мельнице; там осталось как раз столько, сколько нужно для кушанья.

«Теперь он, наверное, погибнет, — думал про себя хитрый знахарь, — еще ни одно живое существо не возвращалось с этой заклятой мельницы».

Каирбек, перед тем как идти на мельницу, пришел к своим женам и все им рассказал. Тогда старшая жена сказала ему:

— Не бойся — все обойдется хорошо; только перед уходом выучи мое заклинание и тверди его все время, пока не исполнишь поручения, и, кроме того, возьми с совой мое ружье; оно понадобится тебе на обратном пути: злые люди будут тебя подкарауливать, и ты зорко смотри во сторонам.

Благодаря выученному заклинанию с молодым ханом на мельнице ничего не случилось худого, и он, забрав все пшено, пошел обратно.

По тайному приказу коварного знахаря по всему пути от мельницы до дворца были расставлены в кустах стрелки — они должны были, если Каирбек уцелеет на мельнице, прикончить его по дороге. Но предупрежденный старшей женой, Каирбек скоро высмотрел засевших людей и всех их перебил из своего ружья.

Велики были досада и негодование старого хана и знахаря, когда они увидели Каирбека невредимым с пшеном в руках; но, чтобы не выдать себя, старый хан прикинулся обрадованных и, попробовав кушанья из воробьиного мяса и пшена, объявил, что он совершенно выздоровел. Но козни старого хана еще не окончились на этом — его душила злоба, а красавицы невестки грезились во сне и наяву, и, наконец, обезумевший хан снова призвал знахаря и стал с ним советоваться.

— С твоим сыном трудно бороться, — сказал знахарь, — он ничего не боится, и, кроме того, я догадываюсь, ему помогают своими советами красавицы ханши. Отбрось же все свои колебания и прикажи его убить.

— Нет, на это я не решусь, — сказал старый хан, — придумай что-нибудь иное.

— Хорошо, я придумаю, но только дай слово не вмешиваться в мои распоряжения.

— Согласен, но только помни, сына моего ты не должен убивать, — заметил еще раз хан.

— Не беспокойся, он останется жив, но мешать тебе уже не будет.

После этого знахарь велел слугам пойти во дворец к молодому хану с наказом немедленно явиться к отцу. Младшие жены, провожая Каирбека, сказали ему:

— Тебе грозит большое несчастье: злые люди свяжут твои руки, чтобы затем выколоть глаза; но мы сделаем так, что веревки и полотенца, которыми будут связывать тебя, как бы ни были крепки, мгновенно разорвутся при малейшем движении твоих рук.

И действительно, так случилось, как говорили молодые ханши: Каирбеку хотели было выколоть глаза, но он, благодаря волшебной помощи своих младших жен; вернулся к ним целым и невредимым.

Знахарь и его пособники бесились от злости. Они решили еще раз попробовать связать Каирбека и приготовили для этого необычайно крепкую веревку. Отправляясь во дворец по новому зову отца, молодой хан был остановлен младшей женой, которая сказала ему:

— Не бойся, господин, — и теперь все обойдется хорошо; есть только одна вещь, которую ты был бы не в силах разорвать, — мое полотенце, но я его никогда никому не отдам, и о нем, кроме тебя и меня, никто не знает.

Но напрасно так думала младшая ханша: в то время как она говорила Каирбеку о чудесной силе своего полотенца, ее подслушали слуги знахаря, посланные за молодым ханом, и передали об этом своему господину.

И вот, когда Каирбек явился во дворец старого хана, знахарь послал к молодой ханше за чудесным полотенцем, которое будто бы требует ее муж. Но слуга вернулся ни с чем. Тогда послали снова, и на этот раз посланный вернулся с пустыми руками и объявил, что красавица велела сказать, что только перстень, снятый с пальца Каирбека, заставит ее прислать это полотенце.

— Ну, теперь он в наших руках! — воскликнул обрадованный знахарь. — Надо только незаметно снять с его руки перстень.

Когда это удалось ему, он велел гонцу немедленно скакать во дворец Каирбека и вручить перстень младшей ханше, а взамен привезти полотенце.

Велико было изумление и горе красавицы, когда она увидела кольцо мужа. Не смея ослушаться воли своего повелителя, она вместе с тем знала, что теперь Каирбек погибнет и ничего нельзя сделать, чтобы предотвратить несчастье.

И действительно, Каирбек, связанный этим полотенцем, был ослеплен; потом злодеи завели его в непроходимую чащу дремучего леса и бросили там на произвол судьбы. Долго лежал Каирбек в полном беспамятстве, а когда стал приходить в сознание, слуха его коснулся чей-то шепот: это разговаривали дикие голуби.

— Бедный человек, — говорил один голубь, — жестокие люди лишили его зрения, и он должен теперь погибнуть.

— Да, если только не догадается помазать себе глава нашим пометом, — говорил другой голубь.

— Но будет ли он так же хорошо видеть? — спросил первый.

— Даже еще лучше прежнего; только его глаза изменят свой цвет, — ответил второй голубь.

— Пусть же аллах внушит ему эту мысль. — И голуби вспорхнули и улетели.

С жадностью слушал Каирбек этот разговор21, и, как только птицы улетели, он начал ощупью искать на земле голубиный помет и, найдя его, помазал себе глаза. В тот же миг он снова стал зрячим, глаза же изменили свой прежний черный цвет на прекрасный небесно-голубой, что еще увеличило красоту молодого хана.

— О аллах! Велика твоя милость! — воскликнул растроганный молодой хан, и слезы умиления и благодарности заструились по его лицу. — Но как коварны мои жены! Лаская и обнадеживая меня и уверяя в безопасности, они сами погубили меня, выдав волшебное полотенце моим врагам! Но я им отплачу за их вероломство!

Дождавшись дня, Каирбек стал искать выхода из леса, имея намерение возвратиться в ханские владения и отомстить своим женам.

Едва старый хан избавился от ненавистною сына, как немедленно послал своих телохранителей к невесткам с оповещением о внезапной гибели Каирбека и с предложением переселиться к нему во дворец и сделаться его женами.

Выслушав послов, молодые красавицы гневно воскликнули:

— Передайте хану, что память мужа для нас священна и злодей, поднявший руку на родного сына, никогда не назовет нас своими женами!

Услышав такой ответ, хан распорядился силой взять красавиц из дворца, но воины, отряженные ханом за ними, не вернулись: их всех сразили заколдованные пули красавиц.