Сказки адыгских народов

Юноша горячо поблагодарил старика и помчался обратно в ханство. Вернувшись, он подробно все рассказал Каирбеку и его отцу, хану.

— Сын мой, — сказал старый хан, внимательно выслушав рассказ юноши, — оставь свою затею! Сам видишь, что она почти невыполнима; лучше останови свой выбор на одной ил наших девушек, и все мы заживем счастливо и спокойно.

Но Каирбек, не вняв советам и просьбам отца, стал быстро снаряжаться в опасное путешествие. Была наскоро заготовлена дорожная провизия, выбраны телохранители для сопровождении Каирбека, и, когда все было готово, молодой хан велел привести для себя и для того юноши, который добыл сведения о девушке, лошадей, но не обыкновенных, на которых ехали его телохранители, а особых, сказочных коней дуль-дуль, обладающих сверхъестественной силой и быстротой бега. Когда все сборы были окончены, путешественники двинулись в путь: впереди ехал Каирбек со своим новым товарищем, а позади тянулись длинной вереницей телохранители, прислуга и лошади, навьюченные провизией.

Горя нетерпением скорее добраться до цели, Каирбек все чаще и чаще пришпоривал своего дуль-дуля, но телохранителя всякий раз сдерживали горячность юноши.

— Подумай, Каирбек, — говорили они ему, — что будет толку, если ты один ускачешь вперед; правда, твой дуль-дуль скорее домчит тебя до целя; но с какими глазами мы вернемся к твоему отцу и что ответим ему на вопрос, где его сын? Ты, верно, забыл, каков твой отец в гневе?

— Друзья мои, — ответил им нетерпеливый юноша, — быть может, вы и правы, но моему желанию скорее увидеть красавицу нет границ, и будет лучше, если вы отпустите меня с товарищем вперед. Отцовского же гнева вы не бойтесь; скажите ему только, что я приказал вам вернуться, и он вас даже пальцем не тронет.

Долго судили и рядили телохранители, как им быть, но в конце концов упорство Каирбека сломило благоразумие окружающих, и они решили отпустить ханского сына с его товарищем, наделив их большим запасом провизии.

Легкие, как птицы, дуль-дули стрелой помчались вперед, далеко оставляя позади себя ханские владения и свиту телохранителей. Местность, по которой ехали путники, была прекрасна: обилием деревьев и цветов она напоминала роскошный сад; пение птиц и журчание ручейков ласкали слух Каирбека и его спутника, а тонкое благоухание, исходившее от прекрасных цветов, сладостной струей лилось в грудь путешественников. Ханский сын и его товарищ пока ни в чем не терпели недостатка: провизии у них было достаточно, а жажду они утоляли кристальной водой быстро бегущих ручейков.

Прошло уже около месяца, как они оставили ханские владения, а путешествию их все не было конца. Наконец запасы провизии истощились, добывать же себе пропитание в пути было невозможно: плодородная местность, по которой они еще так недавно проезжали, давно осталась позади, а вокруг расстилалась голая пустыня, покрытая лишь выжженной травой. Быстроногие дуль-дули приметно слабели — они были голодны и томились жаждой. Мрачно и тоскливо было на душе Каирбека, и вот однажды он обратился к товарищу:

— Послушай, друг мой: пришло время подумать, как нам спастись от голодной смерти.

— Нам следует вернуться, пока еще не поздно, — это будет благоразумнее всего! — нерешительно заметил юноша.

— Как? Теперь, когда мы, быть может, уже у цели? Никогда! Если тебя пугает неизвестность, то возвращайся назад, я же предпочитаю смерть позорному малодушию!

— В таком случае один из нас должен пожертвовать своим конем, а так как мой дуль-дуль слабее твоего, то его мы и заколем.

Каирбек согласился с мнением товарища, и они закололи коня и продолжали свои путь вместе на одном дуль-дуле. И вот, когда запас конины кончился, когда они оба окончательно упали духом и уже мысленно готовились к смерти, судьба сжалилась, и они увидели вдали густой прекрасный лес, ласково манивший их под свои зеленые своды. Путники облегченно вздохнули и мысленно воссылали хвалу аллаху, сжалившемуся над ними.

К великой радости Каирбека и его товарища лес был из фруктовых деревьев. Прекрасные сочные плоды соблазнительно виднелись среди зелени и в таком изобилии, что о голоде не могло быть и речи. Но измученные путники прежде всего нуждались в воде.

Скоро звонкое ржание дуль-дуля возвестило о близком присутствии источника, и товарищи еще раз поблагодарили аллаха.

Прошло несколько дней полного отдыха; Каирбек снова воспрянул духом и обратился к товарищу с такими словами:

— Я достаточно окреп, мой дуль-дуль выглядит тоже отлично, и я не вижу больше причины засиживаться в этом лесу. План мой такой: так как ты до сих пор не вполне оправился, то оставайся здесь и жди моего возвращения, а я один буду продолжать путь и, быть может, скоро доберусь до цели; ехать же нам на одном дуль-дуле невозможно.

Товарищ согласился с Каирбеком, и они распрощались. Выехав из леса, Каирбек увидел вдали высокий холм, красиво возвышающийся над обширной равниной, и направил своего коня на его вершину. Въехав на самую макушку холма и взглянув вниз, юноша увидел глубоко в овраге каких-то животных, но из-за дальности расстояния определить, что это за животные, не было возможности, и вот Каирбек сильно перегнулся с лошади и стал вглядываться. В это время его конь оступился, и они оба полетели в овраг. При падении Каирбек потерял сознание.

Когда он очнулся, то увидел перед собой благообразного старика, с любовью ухаживающего за ним, а себя — лежащим на опрятном ложе в убогой хижине.

— Ну, сын мой, — сказал старик, когда увидел устремленный на себя взгляд Каирбека, — ты еще дешево отделался, хотя тебе еще долго придется лечиться: кольчуга, бывшая на тебе, при падении врезалась звеньями в твое тело, и на теле у тебя были глубокие порезы. Но ты будь спокоен: я залечу твои раны и поставлю тебя на ноги.

— Кто ты, добрый человек? — спросил старика Каирбек.

— Я пастух. Когда ты был па вершине холма, я со своим стадом находился на дне оврага и видел, как падал твой конь. Тебя я нашел в беспамятстве, а твоего благородного коня — с израненными ногами: мне удалось перевезти тебя на арбе к себе в хижину, и вот, как видишь, ты теперь уже на пути к выздоровлению.

— Я бесконечно благодарен тебе, старик, за твою доброту и заботы обо мне, — сказал растроганный Каирбек, — но скажи, молю тебя, жив ли мой конь?

— Не беспокойся, твой быстроногий скакун жив и ждет своего хозяина. Теперь поведай мне, кто ты, юноша, и куда держишь путь.

Каирбек подробно и откровенно рассказал старику о цели своего путешествия и стал просить его совета, как ему поступить дальше и есть ли возможность найти желанную девушку. Внимательно выслушав юношу, старик сказал:

— Про владения твоего отца я слышал и теперь знаю, кто ты; советов же пока не буду давать до твоего выздоровления — тебе теперь нужен полный покой.

Через месяц раны Каирбека были залечены с помощью какого-то чудесного масла, и он сам чувствовал себя бодрым и сильным, точно никогда и не болел.

— Теперь, юноша, ты совершенно здоров, — обратился к нему старик, — и я могу уже поговорить с тобой о твоем деле. Та красавица, которую ты ищешь, живет в соседнем ханстве; но прими совет друга и умудренного опытом старика: не езди дальше, поверни своего дуль-дуля и возвращайся во владения своего отца. Я не хотел бы, чтобы такой храбрый юноша, как ты, погиб бесславной смертью от руки злой красавицы. Много было смельчаков, жаждавших овладеть девушкой, но все они сложили свои удалые головы у ее ног; уже девяносто девять отрубленных голов красуются на кольях ханской ограды, и если ты не последуешь моему совету, то голова твоя будет сотой.

— Не сердись на меня, добрый человек, — воскликнул Каирбек, — но я не могу следовать твоим советам. Ты добр и мудр; я сознаю, что ты прав, но я вернусь в дом моего отца не раньше, чем сделаюсь мужем красавицы. Мое желание обладать ею так велико, что я готов пожертвовать даже своей головой.

— Да, молодость всегда безумна, — качая головой, сказал пастух, — но мне жаль тебя: ты так молод и прекрасен. Будущее от нас сокрыто... Обещай мне по крайней мере исполнять мой совет: когда приедешь в ханство красавицы, то остановись в доме ее аталыка, где живут ее семь молочных братьев, добрых и умных юношей, и они помогут тебе.

Горячо поблагодарив старики за его ласку и заботы, Каирбек поехал дальше и вскоре был вблизи дверца красавицы. Старик пастух сказал правду: вся изгородь, окружавшая дворец, была утыкана отрубленными головами смельчаков. Жутко стало юноше, но все же он и здесь остался тверд в своем намерении.

Прибыв в дом молочных братьев девушки, Каирбек три дня прожил у них как гость, ни слова не говоря о цели своего приезда и не называя себя по имени. Те, в свою очередь, тоже ни о чем не расспрашивали прибывшего18. На четвертый день братья сказали ему:

— До сих пор ты был наш гость, и мы не смели ни о чем спрашивать тебя; теперь же ты для нас свой человек, и таиться тебе от вас нечего.

Каирбек все откровенно рассказал юношам и просил их совета и помощи.

— Эх, жалко нам тебя, — сказали они, — погубит тебя наша жестокая сестра; но уж если тебя не устрашили отрубленные головы, то мы не будем отговаривать тебя и поможем тебе своими советами. Видишь ли, наша молочная сестра дала себе слово выйти замуж лишь за того, кто выдержит назначенное ею испытание, а в этом-то и вся беда: ее испытания невыполнимы для смертного по своей трудности. Для каждого вновь прибывшего храбреца у нее есть уже наготове новая затея. Теперь — по крайней мере нам так известно — она хочет состязаться в беге на лошадях, и вряд ли найдется у кого такая лошадь, которая могла бы поспорить с ее конем в быстроте бега. Здесь может помочь лишь хитрость. Тебе надо будет самому придумать, как продлить бег, чтобы ее лошадь устала раньше твоей; дело в том, что ее лошадь имеет силу лишь до тех пор, пока ее трижды не ударят плетью, а затем слабеет и становится негодной для бега. Вот все, что мы могли тебе сказать; теперь твои дело самому придумать хитрость, чтобы одержать победу над сестрой.

Каирбек поблагодарил молочных братьев красавицы за совет и стал готовиться к состязанию.

Красавица, узнав о новоприбывшем смельчаке, коварно улыбнулась и назначила день бега, а ее приближенные уже мысленно делили между собой коня и одежду Каирбека, вполне уверенные в его гибели.

И вот наконец настал день состязания в беге. Каирбек выехал на своем дуль-дуле, который успел за несколько дней отдыха и хорошего корма снова набраться сил. На поляне за ханским дворцом Канрбек поравнялся с красавицей, сидевшей на прекрасной белоснежной лошади. Девушка сразу поразила юношу своим видом; у нее действительно было лицо необычайной белизны, а роскошные волосы, подобно черной мантии, покрывали ее плечи и спину, и вся она была так пленительно прекрасна, что сердце Каирбека забилось от восторга, и он поклялся в душе сделать все, чтобы завладеть красавицей.

— Выслушай меня, прекрасный юноша, — обратилась девушка с очаровательной улыбкой к Каирбеку, — от дворцовой ограды до межи, которая там далеко в поле, мы будем ехать вместе, а от межи обратно наперегонки, и если ты отстанешь, то вот этот меч снесет твою голову!