Пункт назначения 1991. Целитель

* * *

Искомое обнаружилось под брикетом дрожжей и пачкой с пельменями. Маринич обернул пухлый блокнот в коричневую бумагу, сверху для надежности замотал пакетом. Мы с Владом набросились на находку, как голодные шакалы. Сняли обертку, открыли. Заглянули внутрь и переглянулись с досадой. Что-то это, конечно, значило, вопрос что?

Цифры, буквы, значки. Четко определялись только даты и то из-за специфики написания. Все остальное…

— И что сие значит? — Выдал Влад витиевато.

— Для нас ничего.

Я захлопнул шифрованные записи, отодвинул блокнот в сторону и вернулся к завтраку. От него сейчас пользы было куда больше. Правда, поесть мне опять не дали. Влад встрепенулся:

— А давай, — он вновь ринулся к холодильнику достал упаковку яиц, налил воды в миску, поставил передо мной, попутно сдвинул в сторону недоеденную кашу и расплескал чай, — давай узнаем. Вдруг получится? Как ты это делаешь?

Я даже ругнулся:

— Слушай, дай спокойно поесть. Потом все узнаем.

— Неужели тебе не интересно?

Он стоял совсем рядом, смотрел просительно. Я плюнул, все равно не отстанет. Встал, дотянулся до тряпки, протер со стола чай. Потом придвинул миску к себе и невольно засомневался. Кто знает? В этом теле мне еще не доводилось заглядывать ни в прошлое, ни в будущее. Я вовсе не был уверен, что шаманские способности переехали вместе со мной из Сереги Корнеева в Олега Маринича. И спросить было некого. Только пробовать самому.

— Ладно, давай.

Ладонь моя задержалась над укладкой яиц. Черт его знает, какое выбрать? Никаких магических ощущений у меня не возникало. Пришлось попросту взять первое. Какая, собственно, разница? Я покосился на Влада и мысленно ответил себе: «Никакой!»

Скорлупка клацнула о край посудины и послушно развалилась надвое. Содержимое яйца булькнуло в воду. Даже не размешалось — желток остался целехонек. Я обреченно вздохнул, зажал ладонями миску и закрыл глаза.

Влад снова нервически завел:

Тореадор, смелее в бой!

Тореадор, тореадор.

— Слушай, заткнись, — не выдержал я.

— Молчу-молчу, — заверил парень и, правда, замолк.