Тихий мертвый лес

Глава 4

Спустя несколько дней после ухода Борика зима разъярилась. Поднялась метель такой силы, что несколько дней я едва мог высунуть нос из дома. Она не прекращалась, и мне под мощным ветром приходилось выходить из дома, чтобы разгрести снежные барханы, неметёные на мой дом. От скрипа крыши я просыпался по ночам, боясь оказаться погребенным под снегом, кроме того, нужно было убирать снег, чтобы дым от работающего на полную мощность очага могу куда-то уйти.

Самым большим страхом, помимо потери жилища, был риск заболеть. У меня все ещё оставались некоторые лекарства, которые я берег, как только мог, однако в случае чего у меня не будет ни малейшей возможности сходить в аптеку или к врачу. А в такую погоду, боюсь, вместо простуды легко подхватить пневмонию.

Больше десяти дней бушевала метель, пока, наконец, ветер не утих и не выглянуло солнце. Ослепительно яркое, оно вынуждало меня ходить в темных очках, чтобы не получить ожог роговицы, поскольку после дней, проведенных в темноте, такое яркое солнце, отраженное снегом со всех сторон, било по глазам с чудовищной силой.

Благодаря тому, что я старательно разгребал снег вокруг дома, меня не замело, однако те чудовищных размеров сугробы, которые я увидел вокруг, заставили о много задуматься. И в первую очередь о том, что с приходом весны дому придется несладко. Как и всему имуществу. Так что если я не хочу в половодье ночевать под открытым небом, то придется поработать. А именно разгрести снег около дома.

И я приступил к работе. Честно говоря, мне этого не хватало, потому что от безвылазного сидения в своей землянке, в полумраке и одиночестве, я впадал в уныние. А теперь, под солнышком и на свежем воздухе, спокойно мог гулять вокруг. Правда, пришлось вытесать себе подобие лыж из двух широких метровых досок, промазанных смолой. Держали на снегу они неплохо, так что я мог ходить по лесу, собирая хворост.

Потом я подлатал крышу, пострадавшую от снега и ветра, вынес мусор из дома и даже сходил на речку. Которая полностью замерзла.

И в этот момент меня посетила мысль, заставившая ощутить себя последним идиотом. Я ведь могу пересечь реку! После таких сильных морозов лед на ней наверняка очень крепкий, тем более что с моими импровизированными лыжами я в гораздо большей безопасности.

Вот только я прекрасно помнил опасения Ялурса и осознавал, что моё легкое взаимодействие со сверхъестественными вещами не является нормальным, а потому стоит быть осторожным. И для начала подготовиться к длинному переходу.

Рюкзак свой я решил оставить дома, предварительно закопав свои ядра монстров около приметного дерева близ дома и засыпал следы снегом. Потом в другую сумку, одну из тех, что я купил до зимы, сложил набор еды на несколько дней, столовые приборы, коробок спичек на всякий случай и огниво с кресалом — крайне неудобные штуки, но они позволяют экономить важные спички и бензин в зажигалке.

Дальше ещё одна важная вещь — деньги. Поскольку ядра монстров я решил не брать, дабы случайно не нанести вред людям, деньги станут для меня единственным способом что-то купить. Не факт, что придется, но лучше быть готовым ко всему.

Естественно, я не сразу отправился путь, а предварительно разведал путь, пройдя пару километров вдоль берега и выбрав место, достаточно удобное для перехода, и отдаленное от поселка, где про меня уже все знают. Конечно, если обо мне знают в одном населенном пункте, то слухи могли расползтись и дальше.

Поскольку времени было полно, я потратил немало времени на подготовку. На случай пурги обустроил несколько небольших укрытий у берега, проложил нормальную лыжню, по которой можно было быстро преодолеть несколько километров, а также повторил набор из самых простых фраз местного языка. Я готов.

Выдвинулся незадолго до рассвета после плотного завтрака. До полудня без малейшего труда прошел около пяти километров, делая небольшие перерывы. На нормальных лыжах я бы за несколько часов смог бы пройти гораздо больше, однако мои импровизированные доски слишком сильно терлись об снег.

После отдыха я отправился пересекать реку. В этом месте были мелкие островки посреди реки, за счет чего лед был очень прочным. На одном из таких островков я тоже обустроил небольшое укрытие, и после пересек реку. Стоило шагнуть со льда на землю, как тело стало легче, словно бы я скинул с плеч тяжелый рюкзак. И это было больше моральное чувство, поскольку наконец-то я оказался на территории людей.

Но останавливаться было нельзя, и я двинулся дальше, спустя час неторопливой езды достигнув ещё одного поселка. Он мало чем отличался от того, где жил Ялурс — все такие-же низенькие деревянные дома, пристань и десятки тянущихся к небу струек дыма из домов. Вблизи стало видно, что ни один из домов не имел дымохода, и только часовня — такая же, как те, что я находил в разрушенных деревнях — имела нормальную трубу. Удивительно.

Город жил. Из открытых ворот вывозили телеги со снегом, откуда-то доносилась незатейливая мелодия дудки, носились дети — как будто бы вернулся в свой родной мир. Человеческая речь, по которой я так долго скучал, общество, которого меня лишили — все это оказалось в шаговой доступности.

Однако решиться пойти к деревне было сложно. Ведь я здесь чужой, не знаю языка, что для темных людей, живущих замкнутыми сообществами, может быть хорошей причиной проявить агрессию. Но если бы я не мог встретиться с местными, то мне стоило остаться в лесу на том берегу. Так что пора.

Несмотря на то, что деревня была огорожена крепким частоколом и имела ворота, они были широко распахнуты, и их никто не охранял. Однако, идя мимо людей, я ощущал на себе любопытные и настороженные взгляды. Кто-то даже провожал меня, пальцами рисуя в воздухе круг — местный религиозный символ.

Не зная, куда же пойти, я решил утолить свое любопытство и пошел к часовне. Мне было интересно, как же это здание выглядит изнутри, когда оно не разбито. Какие чувства во мне возникнут при столкновении с местным божеством? Ведь если тут существуют монстры и духи, почему бы не существовать и более могущественным сущностям?

У дверей часовни я увидел старика в объемном тулупе, который сидел на лавке у стены и бросал птичкам кусочки хлеба. На мое приближение он отреагировал лишь коротким взглядом и вернулся к своему делу, так что первым обратился я:

— Прошу прощения, уважаемый, — коряво выговаривал я слова, — это место работает?

— Давно со мной никто не здоровался, — встрепенулся старик, отчего птички разлетелись, — эх. А ты по какому делу прибыл сюда, юноша?

— Путешествую вот, — прекрасно понимая собеседника, я ответил корявыми словами, — простите, я плохо знаю местный язык.

— Не беспокойся, я прекрасно тебя понимаю, — улыбнулся в бороду старик, и только тогда я обратил внимания на одну мелочь. Он не отбрасывал тень, хотя солнцу в этот день ничего не мешало.

— Так ты дух? — Спросил я уже по-русски.

— Кто-то и так меня называет, — оправдывая мои ожидания, ответил он на русском, при этом не пошевелив губами, — пройдем что ли в мою скромную обитель, нечего людей смущать.

Только тогда я заметил нескольких зевак, которые тыкали в меня пальцами и о чем-то перешептывались. Почему-то стало стыдно, так что я поспешил принять приглашение старика, и он повел меня в часовню. Стоило войти внутрь, как в нос тут же ударил сладкий запах какого-то масла, словно ладан в церкви.

Старик, стряхивая снег с плеча, вошел в просторный зал, где на пьедестале стоял искусно вырезанный деревянный символ солнца, а около него несколько блюдец и свечей. В помещении было светло благодаря окнам, а также довольно тихо — только тихо сопел какой-то мужичок, сидя на стуле перед алтарем.

— Обленился совсем, — прокомментировал это мой новый знакомый, усаживая на лавку рядом с алтарем, — впрочем, пусть поспит. Не хочется тратить силы на то, чтобы отвести его взгляд.

— Вы и такое можете? — Удивился я, присаживаясь рядом.

— А как же не мочь? — С ноткой обиды ответил дед, — Любое божество способно хотя бы на это, иначе зачем оно нужно? Или до меня ты никого не встречал?

— Как сказать, — вспомнил я про Борика, — я в лесу жил и только одного встречал, а в городах никогда не был. Я не местный, как можно понять.

— Вот оно как, — почесал старик бороду, — ну, божество — это сильный дух, хранитель, собирающий силу прихожан и оберегающий их от всякой нечисти. Принося подношения Солнцу, люди питают силой таких как я.

— То есть какой-то высшей сущности над вами нет?

— Людям проще верить в одно могущественное существо, — пожал он плечами, — благо они помнят, что у любого дома есть свой хозяин, и щедро благодарят его. Поэтому ни у меня, ни у моих товарищей в других храмах не бывает проблем с прихожанами. Хозяевам дорожных храмов сложнее, ведь часто люди прокладывают новые пути, забывая про старые.

— А откуда вы появляетесь? — Чувствуя возможность узнать этот мир лучше, а также наслаждаясь беседой, я стал спрашивать обо всем: — Просто рождаетесь?

— Многие духи, божества и монстры появляются из дикой силы и постепенно обретают разум, — пояснил старик, — но я, например, когда-то был местным старостой. Я прожил жизнь, трудясь во благо своих ближних, не запятнал душу грехами и после смерти остался здесь, чтобы и дальше присматривать за деревней. Сначала я жил за счет подношений к своей могиле от потомков, потом, когда построили часовню — стал её хранителем и до этого дня живу тут. Уже лет сто, наверное.

— Вот как, — почесал я свою отросшую бороду, — а вы один в деревне? За сто лет наверняка было много честных людей.

— Конечно много, однако не было нужды им оставаться в этом мире, ведь тут уже был я. Пожелай я отправиться на покой, и кто-то из них мог бы занять мое место, но раз я тут, им дорога лишь в загробный мир, где они обретают вечный покой. Хотя некоторые пытаются остаться из-за обид и переживаний за своих близких, и тогда мне приходится указывать им путь.

— А загробный мир… какой он?

— Кто знает, — пожал старик плечами, — я лишь слабое божество, живущее в маленькой деревне на полсотни дворов, так что даже в городской храм мне дороги нет. Но тебе, смертному, не стоит интересоваться такими вещами. Живи и радуйся, а время узнать само придет когда-нибудь.

— Надеюсь, придет оно очень и очень нескоро, — хмыкнул я, — а знаете ли вы, что по ту сторону реки? Есть ли в этих местах такие же монстры, как там?

— Неужели ты бывал там? — Выпучил глаза старик.

— Не хочу хвастаться, но у меня дом на том берегу, — пожал я плечами, на что старик ответил лишь вытянувшимся в обалдении лицом.

— Кто бы мог подумать, что смертный может жить там, где нормальному человеку даже дышать тяжело.

— Дышать там так же легко, как и здесь, — ответил я, вспомнив «десант» Ялурса. Чувствовали они себя нормально, пока монстры не прибежали, — а вот монстры действительно опасны. Мне они не опасны, но одно прикосновение может убить местного человека.

— То-то и оно, — нахмурив брови, старик посмотрел на меня внимательно, — удивительно, я не чувствую в тебе никакой особой силы, ни злой, ни доброй. Человек человеком. Обманываешь старика?