Другие

А лес Живой. Он чувствует тебя. С каким настроение ты пришёл. Если ты друг ему и ведёшь себя в лесу достойно — он делится с тобой тем, что имеет. А в другом случае может поступить совсем иначе.

— Да. Виктор, интересно рассказываешь. Ты кого угодно сможешь заставить поверить в чудеса. Но позволить спросить. И почему же об этих чудесах не говорят вокруг.

— Почему не говорят? Говорят и пишут. Есть много сайтов в интернете, существует периодика, которая специализируется на всём необычном. Там много пишут небылиц, да и просто ерунды. Но, случается, хоть и очень редко, обнародываются реальные факты. Правда, есть люди, которые занимаются тем, что уводят внимание особо дотошных и любопытных немного в сторону. Чуть-чуть, но акцент внимания меняется. Иначе нельзя. Поверь.

— И ты один из них? Из той организации, кто момогает?

— Организации, как таковой, не существует. Есть много тех, кто даже не осознано, но отвлекает внимание населения от того, что людям пока знать не надо. Не доросли они своими действиями, поступками, да и умом.

— И я тоже из числа этого населения? — прищурившись, спросил Сергей Павлович.

— Сергей. Ты тоже защищаешь нашу страну, нашу землю. На своём рубеже, насколько я знаю, достойно выполняешь свои обязанности. Просто ты лично ещё не готов принять чуть больше. А я, благодаря Олегу, немного узнал… Познакомился с некоторыми людьми из его окружения. И, обладая этой информацией, даже, порой, задумываюсь — а нужно ли мне это было?

Сергей увидел, что его собеседник смотрит сквозь него, погрузившись в свои мысли.

— Виктор. Можно ещё вопрос.

— Слушаю.

— А как относится Белый к церкви и христианству?

— Мне кажется, что этот вопрос не к месту. И не по теме, на которую мы беседуем.

— И всё же?

— Я не хотел бы отвечать, если честно. Но коль у нас весь вечер были риторические вопросы перед объяснениями, то не будем ломать сложившийся порядок. Скажи. Когда в Вашей семье узнали о болезни внучки, Вы в церковь ходили?

— Не буду скрывать, да. Хоть мы все и не крещёные, тем не менее, ходили к батюшке, заказали службу, поставили свечки.

— И что, помогло? Хоть чуть-чуть?

— …

— Прости за нетактичный вопрос. Знаю, что не помогло. Отвечу тебе так. Постараюсь деликатно. Православие — не наша религия. Она чужда НАШЕЙ земле. Да и не только православие. У нас были свои боги, кому поклонялись наши предки. Плохие или хорошие, но они были НАШИ. А всё чуждое, что насаждается у нас, не всегда работает на благо нашей земле. Давай тебе задам последний вопрос. Как ты понял, я люблю задавать вопросы и сам же на них отвечать, — и Виктор улыбнулся.

— Представь, что ты стоишь где-нибудь на берегу реки, смотришь на небо и радуешься первым лучам восходящего солнца. Что скажешь? Приблизительно так — «Я счастлив, что я жив и вижу это. Здравствуй, солнышко». Так? А теперь другая ситуация. Ты так же стоишь, но рядом с тобой находится другой человек. Ты, посмотрев на набо, обернувшись к своему соседу, говоришь.

— Передай сыну Божьему, что б тот передал своему отцу, что я радуюсь жизни и доволен тем, что солнце сегодня встало. Чего смеёшься?

Оба собеседникак улыбнулись.

— Да, Сергей, разница огромна. Ты сам это понял. И слова уже не так звучат, эмоции не те, да и посредники эти… Я тебе закину в голову одну мысль, а ты мучайся, — Виктор улыбнулся. — Ответа твоего сейчас не жду. Вопрос такой.

— Почему все религии яростно борятся с идолами? Не только реальными, но и воображаемыми? А верующие практически всех конфессий, всех религий, ведь не обращаются НАПРЯМУЮ к Создателю всего, что нас окружает? А обращаются почему-то к ликам тех, кто или был историческим персонажем или является полностью выдуманной фигурой. Ведь те, сами по себе, по факту же не являются первоисточником создания жизни? Так почему же люди выбирают какого-то посредника между собой и создателем?

Виктор смотрел в лицо смущенного Сергея и улыбался.

— Вот когда ты сможешь решить этот теологический вопрос для себя лично, тогда можем встретиться как-нибудь, да и поговорить более свободно. А на сегодня давай божественное больше не затрагивать. Вдруг кто нас слышит и мы оскорбляем его чувства…

Виктор откинулся на спинку стула и посмотрел на часы.

— Ого! Наверное, давай уж на сегодня вообще закругляться. Уже скоро десять вечера, а мне завтра в путь.

— Далеко?

— Не очень далеко, но накатаю за день много. Кстати, а куда делся наш коньяк? — и с улыбкой посмотрел на Сергея.

Тот удивлённо пзаглянул в свой пустой стакан. Перевёл взгляд на стакан Виктора. Тот тоже был пуст. Поднял глаза на собеседника.

— Вот то-то же. Ладно. Давай расплачиваться и по домам.

Он достал из кармана пиджака кошелёк.

— Виктор Константинович, не обижай, — Ярый, прижал своей рукой руку товарища, в которой был кошелёк. — Я тебя пригласил, мне и платить. Если честно, сидел бы и сидел. Тебя слушал. Настолько необычно и интересно. Много информации получил. Теперь надо поразмышлять и расскидать всё по полочкам.

— Сергей. Как там? Боюсь ошибиться, но звучит приблизительно так — «многие знания многие печали?»

— Именно так. Изречение царя Соломона.

— Сергей. А ты и, правда, из ФСБ?

— Счёт один-один.

И оба негромко засмеялись.

- -

Расплатившись, оделись и не спеша пошли к метро.

- -

Уже перед самым расставанием, когда Виктор должен был пересаживаться на другую линию, Сергей немного придержал в своей ладони руку товарища.

— Виктор. Как ты думаешь. Белый поможет моей Кате?

— Кате он поможет, поверь, а вот чего ему это будет стоить…

— В смысле?

— Сергей Павлович. Пожалуйста. Без дальнейших вопросов, потому, что я не смогу тебе ответить. Скажу тебе так. Если я правильно понял с твоих слов состояние внучки, то Олегу будет тяжело. Он ведь все болезни такого рода пропускает через себя. Вообще он старается не брать безнадёжных, уж прости за мои слова. Особенно, если видит, что до смерти ребёнка несколько дней. Он же не Бог, он не всесилен.

Такой случай, как с твоей, у него второй. Первый ему дался очень тяжело. Олег приходил в себя потОм пару месяцев. Но больше переживал, что тот, первый кандидат, которого он «вытянул», не прошёл второй этап испытаний. Тот мальчик выбрал себе жизнь и здоровье за счёт другого человека.

— За счёт Белого?

Виктор кивнул.

— Прости, а тот, первый, он остался жив?

— Да. Но теперь он совершенно обычный человек.

— А что с Белым было потом?

— Сергей. Обычно, после такого, Олег просто исчезает, забирается в какую-то нору и «зализывает» себя как дикий зверь. Ему необходимо одиночество, хорошее питание и, по-возможночти, место силы. Есть такие в наших краях. Именно там он приводит себя на порядок быстрее. Ладно, бывай, увидимся!

Он ещё раз пожал руку Ярому, и, не оглядываясь, вышел из вагона метро.

А Сергей Павлович ещё долго прокручивал в своей голове то, о чём сегодня услышал. Поверил он или нет? Ярый пока не определил для себя это. Хотя больше было недоверия, но… Но слова Виктора Константинова немного поколебали его логику и мировоззрение.