Мешок неприятностей

Глава 17

Камилла

Куда «лететь» и кого спасать, сразу не определились. Да и куда деть Нинель сразу не смогли решить. Отправить в полицию? А на каком основании? Только потому, что нам так хочется? Просто оставить в доме? Кто тогда останется её охранять. Отпускать, естественно, никак нельзя. Было принято коллективное решение, оставить в доме под охраной младшего «контрика», так как Шкет был нужен как действующий полицейский, оставлять Барри с бывшей возлюбленной просто не позволительно, а остальные представляли из себя наиболее подготовленный контингент, который может пригодиться в любую минуту.

Для начала решили поговорить с командиром полка. На этот разговор отправилась сама Камилла. Остальные участники «группы спасения» отправились по разным адресам, кто следить за Айгором Лексом, кто на обследование новой трибуны ипподрома.

Выбрав себе наиболее трудное задание Камилла решила немного пофлиртовать с недалёким Жан-Мишелем Блезье, командиром драгун. Заложив коляску, она проехалась за город, где располагался временный лагерь драгунского полка.

На поле, где раньше паслись коровы, теперь местами не осталось травы. Ровные ряды брезентовых палаток, выстроенных в соответствии с армейскими стандартами, чередовались с котлами на кострах, где непрерывно готовили еду для солдат. Всюду сновали спешащие вестовые, каптенармусы и просто драгуны. На въезде присутствовал пост с часовыми, которые дымили трубками, переговариваясь с проходящими. Камилла отметила некоторую расхлябанность, которая мало присуща регулярной армии. Фельдфебели вроде и следили за порядком, но особо не усердствовали, просто не было видно праздношатающихся и всё.

Дальше поста её не пропустили, на предложение вызвать командира, часовой сплюнул на землю коричневую слюну и бросил как оплеуху.

— Оне в городе. К нам не приезжает. Вертайте назад в город.

Камилле подумалось, — какой командир, такие и подчинённые. Именно такие и будут выполнять приказ, не задумываясь о моральных и этических нормах. Такие вот, деревенские парни, с лёгкостью расправятся и с охраной и с возникшими волнениями, а если им ещё и «промыли мозги» или пообещали чего либо, то и подавно. Напели, небось, в уши всякой хрени, а они и рады пустым обещаниям. Повернула коляску и поехала в город.

Лёгкий, по началу, разговор стал превращаться в неудобоваримую задачу. Помня прежнее обращение с ней Жан-Мишеля Блезье, можно было предположить, что и сейчас он будет вести себя соответственно. С первого взгляда он ей показался самовлюблённым ослом. Со второго взгляда это усилилось многократно. Не умел ничего, кроме как жрать, пьянствовать, распутничать и снова пьянствовать. Она не забыла его первый приём, когда пришлось просить нужных людей, только чтобы поговорить. И самое главное, как он её встретил.

В комнате с огромным вычурным столом с резной столешницей он восседал как разряженный петух. Как работать за таким столом, не понятно. Посреди всего краснодеревянного великолепия находился вычурный малахитовый письменный прибор — зелёные кони встали на дыбы и обнаженная девушка, держащая их за уздечку.

К удивлению Камиллы родственник мэра её принял и стал любезничать, что само по себе было уже необычным. Кроме того он ещё пытался флиртовать с ней. Сейчас его ухаживание, настойчивое и требовательное, его сальные шутки и не менее сальные комплименты, вызывали тошноту. Но показывать этого Камилла не могла, поэтому старалась соответствовать его уровню. То есть неуместно хихикала, хлопала глазами и говорила слащавым голосом, поддакивала и смеялась в различных местах, в которых этого делать не нужно. Такая из себя деревенская дурочка, непонятно каким ветром занесённая в кабинет к «записному обольстителю».

Осторожно ведя свою «партию» Камилла подводила его к основному вопросу, а какова его роль во всё предстоящем действе.

— Вы настолько мужественный мужчина, что сможете защитить слабую женщину, — Камилла «стрельнула» глазами в Жан-Мишеля — Ведь готовится, что-то невообразимое.

При этих словах он поджал губы, так что они превратились просто в плотную щель. Камилла поняла, что сказала немного лишнего и попыталась выйти из положения.

— Ко мне приходили уважаемые люди, спрашивали меня об отношении к нашему князю, готова ли я помочь правому делу. Что может слабая женщина? Я смогла только внести некоторое количество золотых, на поддержание патриотического настроения общества. Разговор был и очень уважаемые люди намекнули на большие перемены, которые грядут. Но потом. Я подумала, что в сущности остаюсь одна в доме со служанками и престарелым мажордомом. Как плохо жить в нашем мире женщине без сильной мужской руки. Вот я и подумала, что такой уважаемый мужчина сможет предоставить защиту мне. Вы ведь не откажете в такой малости? Я могу быть благодарна за такие действия, тем более такому видному офицеру.

Блезье расплылся в умилительной улыбке:

— Так вы немного в курсе! Это совсем другое дело, дорогая Камилла. Буду рад вам оказать всяческие услуги, только вот в день выступления джигитов я лично не смогу оказать такую услугу. Придётся немного подождать, совсем немного и я буду у вас, буду охранять вас денно и нощно.

«Ага! Самое главное нощно! Больно ты мне нужен!» — подумала Камилла, но вслух произнесла — Я буду вас ждать, к примеру, сразу после выступления.

Она ещё говорила всякую чушь, намекая на свою благодарность и не только материальную. Расшаркавшись при уходе, дав поцеловать свою руку, она с отвращением подумала — «значит всё решится во время выступления, и это, скорее всего, будет очень радикальное действие, то есть устранение князя и захват власти. Тупой командир, с тупыми солдатами, сделают своё дело и устранят князя, а расторопный мэр подхватит «упавшее знамя».

С такими невесёлыми мыслями Камилла возвращалась в свой дом, где её поджидал Жером. Шкет и Барри рванули на конюшни ипподрома, ещё раз посмотреть, что там интересного.

Когда прибудет князь, никто не знал достоверно. Всё держалось в секрете, хотя примерное время было известно всем и каждому — скоро! Выступления должны были продлиться три дня, соответственно и прибытие князя ожидалось в эти дни.

Шкет

Город жил своей жизнью в предвкушении приезда князя, что в некотором роде подстегнуло спокойное течение и вылилось в бурные потоки. Напряжение расходилось концентрическими кругами, центром был, конечно, ипподром. Появилось множество лотошников со сдобой и другими закусками, которые можно взять и перекусить на ходу. По обочине стали на прикол несколько фургонов, которые готовили прямо на глазах покупателя. Детям предлагались палки, с головами лошадей, куклы марионетки в бумажных доспехах и сладкая вата, которая стала хитом этого мероприятия.

Взяв себе сладкой ваты, Шкет и Барри спокойным шагом прогуливались в толпе таких же прохожих, как и они сами. Поглядывали по сторонам и делали беззаботный вид, но сами целенаправленно шли к конюшням. В прошлый раз их не пустили туда, может сейчас повезёт.

Охраны в этот раз на конюшне не было, и они прошли без всякой задержки. Зашли к Алеман Краузе, ветеринару-немцу. Он как всегда возился со склянками и пробирками. На столах был образцовый порядок, в воздухе отчётливо слышался алкогольный запах.

— А тут наливают! — с улыбкой бросил Барри и пожал руку Алеману. — Знакомься, мой друг Шкет, работает в полиции. Но ты его не бойся, мы зашли просто поздороваться.

Врач посмотрел на Шкета с небольшим подозрением:

— Уж больно молод твой друг для полицейского.

— Да он всего пару недель как работает вместе с Моновилем.

— Это, которого уволили на пенсию? Нечего сказать, хороший наставник — усмехнулся ветеринар.

— Тут не всё так просто, как кажется. Уволили не просто так, а в острастку. А может и мешал кому-то.

Краузе не только с подозрением смотрел на Шкета, но и на самого Барри.

— После твоего последнего визита у меня началась полоса невезения. Сначала на меня наехал сам Лекс, потом я только раскатал губы на хорошую зарплату от джигитов, как всё обломалось. Коней лечат сами, кормят сами, из кабинета выгнали. Так что ты приносишь мне несчастья.

— Я к тебе со всей душой! — воскликнул Барри — а ты меня подозреваешь в чём-то.

Барри конечно понимал, почему окрысился Айгор Лекс, но с эмиратскими джигитами он точно был ни при чём.

Шкет тоже был на стороне Барри и поддержал друга

— Не говорите ерунду, уважаемый! Барри всегда приносит только удачу.

Он и сам верил в то, что говорил, но некий червячок сомнений грыз его уверенность.

— Вы ко мне по делу или просто так, в надежде, что налью? Так у меня спирт казённый и просто так я не наливаю.

— Мы познакомиться с нужным человеком, который может понадобиться в трудную минуту.

— Так вы с умыслом пришли? Нашли чем хвалиться. Если будет надобность, я смогу и без знакомства помочь.

— Как бы ни было, мы тебя за друга считаем. Тут такие дела намечаются, что врач может понадобиться в любую минуту, и лучше пусть это будет знакомый врач.

— Тут вам не очень повезло, я ветеринар.

— Да нам всё равно, лишь бы помощь была своевременной.

— Вы что, на войну собираетесь?

— Всё может быть, и тебе советуем подготовиться и быть начеку. Надо приготовиться к этому мероприятию.

— А как? — Барри почесал в затылке.

— Ну, например кляп соорудить. — Пошутил Шкет.

Барри завис и спросил через минуту:

— А зачем?

Шкет заржал и пояснил:

— Кляп, отличное средство от геморроя.

Тут уж заржали все остальные.

Барри

На замечание или вернее шутку подготовиться и вооружиться на всякий случай, Барри отреагировал крайне своеобразно. Он действительно решил подготовиться для любых неприятностей, а так как приходилось готовиться к активным боевым действиям, то он решил заглянуть к своим друзьям рыбакам-контрабандистам. Во-первых приобрести у них небольшие но эффективные самострелы с вместительными магазинами, а во вторых может и они присоветуют чего либо убойного.

Порт встретил Барри нагромождением складов, ангаров и покосившихся собачьих будок, а может и чьих-то домов. Над всем этим витал застоявшийся запах тухлой рыбы. Через щели в заборах за ним смотрели настороженные глаза обитателей. Из таверны, с почерневшей вывеской, слышался гомон голосов и заливистый женский смех, с отчётливой хрипотцой алкоголика со стажем.

Поскальзываясь на заросших мхом досках пирса он долго высматривал шаланду своих друзей, потом долго объяснял хмурым личностям зачем он пришёл и только после того как достал из-под полы бутыль самогона был допущен на шаланду.

Команда на удивление сидела совершенно трезвая и на подношение от Барри посмотрела с заметной грустинкой в глазах. Капитан, который находился вместе со всеми, убрал бутыль и без предисловий спросил прямо в лоб.

— С какой целью подкупаешь экипаж? Ты ведь в курсе, когда мы работаем, то не потребляем горячительное. В нашей работе это ведёт к травматизму и летальному исходу.

Посмотрев на мутные лица экипажа Барри развёл руками.