Мир Зодака. Отброс

Глава 8

– Боженька… как хорошо шевелить своими ногами… – пробормотал я, просыпаясь после двенадцати часов принудительного сна и шевеля своими восстановленными нижними конечностями.

Мои позвонки регенерированы на девяносто процентов, но теперь мне это не мешает ходить и чувствовать ноги. Разве что спина должна немного побаливать, но наниты отключили необходимые нервные окончания, чтобы я не чувствовал боль. Руку наниты тоже слегка укрепили и сейчас принудительно сращивают кости между собой. Правда, шину я пока всё равно не снимал.

Встав лежанки, я стал осматривать место своего приземления. Аккуратно залез на горку, чуть выше того места, где я лежал, и посветил фонариком вверх. Откуда-то сверху ссыпалась мокрая щебёнка. Понять, откуда это всё сыплется, было невозможно, так как она падала не с потолка, а с какого-то провала в скале.

Залезть туда с помощью мультитула и лазов не представлялось возможным, так как отвесная скала до самого потолка имела отрицательный уклон. Но если не найду другой выход, то придётся думать, как забираться именно туда.

Аккуратно переступая и держа забинтованную руку, я спустился с горки и опять посветил наверх. Да, так и есть. У самого потолка, среди небольших сталактитов, имелся овальный проём метров пять по горизонтали и метра полтора в высоту. Словно балкон, он имел выступ, от которого скала спускалась вниз, создавая отрицательный уклон. От верхней точки насыпи, на которой я лежал, до выступа было метров семь. В общем, высота потолка варьировалась в районе десяти метров.

Сама пещера была шириной метров двадцать, с очень неровным рельефом пола и потолка. В длину она слегка поднималась вверх и заворачивала вправо. Света моего фонарика не хватало осветить, что дальше двадцати-тридцати метров. Но прежде чем куда-то идти, я решил попытать счастье.

Изогнув левую кисть на подобие полу-рупора у рта, я довольно громко прокричал:

– ДЖОЗЕФ! ТЫ ТАМ?!

Гулкое эхо оглушительно ударило по стенам, а затем прямо по ушам. Посыпалась лёгкая крошка сверху и наступила тишина.

Я сильно надеялся, что он не упал далеко, как я, а потому, возможно, получил гораздо меньше повреждений. Но спустя минуту, вслушиваясь в тишину и звуки капель, я не услышал никакой реакции.

– КТО-НИБУДЬ! ПОМОГИТЕ! – прокричал я ещё сильнее и зажал уши.

Кожа словно почувствовала вибрацию воздуха, а сверху обильно посыпалась щебёнка и даже упал на насыпь здоровенный булыжник. Как раз на то место, на котором я лежал. Как хорошо, что я не стал звать на помощь будучи зажатым под глыбой. Вполне вероятно, что я мог и не восстановиться после такого.

Плохо, это всё очень плохо… Во-первых, Джозеф не отвечает, а во-вторых, нас, скорее всего, никто не ищет, и щель завалило полностью, возможно даже с проходом, в котором находились старшие. Коридоры-то строители восстановят, но долбить новый проход в щели, чтобы спасти малолетних неопытных «отбросов» – этим они заниматься не будут.

Пребывая в лёгком унынье, я стал продвигаться вдоль пещеры. Аккуратно переступая перепады и обходя большие валуны. Не знал, что в Калининградской автономии присутствуют такие пещеры. По школьной программе я помню немногие пещеры, и в основном они находятся на юге, если не ошибаюсь, в субтропиках. Но вроде как есть ещё и во французской республике, так что не так уж и далеко.

«Странно, что зелоиды её не оборудовали…» – подумал я и увидел резкое сужение пещеры.

В этот момент фонарь промигал мне три раза, обозначая, что заряд находится на минимуме. Поэтому я сел на валун, отстегнул от каски прибор и зацепил его на пластину своего пояса для подзарядки.

Захар очень удачно выделил мне пояс. Даже не представляю, что бы я без него делал. Для модификации глаз мне нужны пакеты обновления под мою версию Зодака, а их у меня нет. Конечно, я бы мог перенастроить анализатор на спектральное восприятие напрямую в мозг, но пока он создастся, помер бы с голоду, наверное.

Через двадцать минут фонарь зарядился до пятидесяти процентов, а одна из трёх пластин пояса разрядилась полностью. Переставив фонарь на следующую пластину, я зарядил его полностью и, надев на каску, продолжил путь.

Пещера резко стала сужаться по высоте, и спустя метров десять даже мне, с моим ростом, пришлось местами пригибаться. Часто встречались колоннообразные сталагнаты светло-серого оттенка. Чуть дальше появился резкий спуск метра на два в небольшой котлован. Аккуратно спустившись, я выбрал для этого удобные камни, и на груди запиликал газоанализатор.

– Внимание! Пониженное содержание кислорода! Внимание! Повышенное содержание углеводородов! – сообщил на английском мужской электронный голос.

Следом за ним пришло сообщение от нейроинтерфейса, но я уже надевал респиратор. Подсветка банок по бокам сразу же начала мерно пульсировать, давая понять, что она тратит в них кислородные капсулы. Надеюсь, это временное явление, и газ скопился только в этом котловане.

Я ускорил шаг, чтобы побыстрее выбраться из этого газового «мешка», анализатор продолжал показывать увеличенное количество метана и ацетилена. Но оно было не таким большим, чтобы от искры произошёл взрыв. Если бы наниты не были заняты моим восстановлением, я бы снял респиратор, чтобы экономить капсулы.

Минут через десять появилась возвышенность, а проход сузился по ширине до трёх метров. Я забрался повыше и газоанализатор перестал пиликать, тогда я опять снял респиратор и вдохнул влажный пещерный воздух.

Метров через пятьдесят проход сузился до коридора и теперь больше напоминал широкую щель, куда нас, отбросов, вечно засовывают. А ещё через двадцать метров щель разбилась на три похода вперёд. Я прислушался к ним и почувствовал лёгкое дуновение ветра из крайнего правого. Недолго думая, пошёл именно туда. Правда, метров через пятьдесят меня ждало разочарование.

– Не повезло, – с досадой прошептал я, встретив очень узкое сужение.

Протиснуться я туда не мог. И судя по длине этого сужения, работать мультитулом здесь будет бесполезно – просто вхолостую истрачу его батарею, которую не зарядить поясом. Вздохнув, я развернулся и поплёлся назад.

На перекрёсте мне пришлось даже облизать палец, чтобы понять, куда уходит лёгкий сквозняк. Следующий перспективный проход обнаружился чётко по центру, по отношению к тому, откуда я ранее пришёл. И он оказался более удачный. Трещина хоть и сузилась, но превратилась в пещерный лаз, в котором я, хоть и на четвереньках, но продолжал двигаться куда-то вверх.

Впереди встречались расширения и такие сужения, в которые страшно было пролазить, изображая из себя червяка. И отдыхать приходилось с увеличенным временем, так как передвигался я с помощью одной руки, что было крайне неудобно. По этому лазу я пробирался практически два часа, пока не высунулся головой в типичный коридор зелоидов.

Одновременно было и радостно, и боязно. Радостно от того, что у меня появился шанс наткнуться на людей, а боязно от того, что я не знал, как бороться с нападающими «ловушками». И кто только их так назвал? Не ловушки, а какие-то боевые организмы-боты!

Я залез обратно и прополз назад метров на десять, в удобную нишу. Чтобы идти дальше по опасным коридорам, мне как минимум нужно полностью восстановиться.

Устроившись поудобнее, я съел четверть батончика и выпил половину фляги воды. Опять настроив нанитов на звук, дал команду на сон. Во сне процесс восстановления увеличивается процентов на десять. Пренебрегать таким было нельзя.

* * *

– Великий генерал, пошли мне удачу… – пробормотал я, вылезая из лаза окончательно восстановившимся.

Прошло ещё шестнадцать часов, я доел остатки батончика и, набравшись смелости, решил продолжить путь. Мои наниты параллельно с лечением разобрали оставшихся наноботов, и теперь у меня их триста пятьдесят миллионов. Полностью рассредоточив эту металлическую армию по телу, я неплохо укрепил кожу и кости.

Для полной боевой готовности не хватало анализатора, который создался на тридцать процентов. Можно было вкинуть все ресурсы нанитов в этот процесс и создать его за сутки, но я не мог больше сидеть. Морально тяжело осознавать, что тебя могут и не найти, поэтому сейчас мне вообще не до анализатора.

– Не может быть! – воскликнул я, так как не успел пройти и пяти шагов, как из-за поворота послышался стрёкот той самой многоножки.

Всего мгновение, и она показалась в пятнадцати метрах от меня. Я ломанулся было опять в проём, но вовремя остановился. Если она взорвётся там, то меня просто завалит насмерть. Достав из-за пояса мультитул, я повернулся лицом к приближающейся многоножке и активировал резак.

«Нечего их бояться! Взрослые их уничтожают, и я смогу, с нанитами!» – воодушевлённо подумал я, когда эта сволочь оказалась уже в пяти метрах, издавая «предвзрывной» писк.

Наниты стимулировали повышенное выделение адреналина, а для меня время замедлилось. Слегка пригнувшись, я заскользил подошвами по металлическому полу и, сделав два шага, прыгнул навстречу этой твари.

Пролетая над многоножкой, я точным ударом полоснул ей по «черепу и, углубляя рез, ополовинил её вдоль туловища. Сделав кувырок позади неё, я вскочил на ноги и обернулся. Звук от сколопендры пропал, так как половина её черепа упала на пол вместе с частью туловища. Она на пару секунд замерла, а её свечение резко стало угасать. Затем основная часть её тела медленно скрутилась кольцами и полностью затихла.

Наниты сразу же стабилизировали вещества в крови, и я с ясной головой направился к ней. Аккуратно ботинком потыкал в бок сколопендры, но никакой реакции не последовало.

– Не так сложно, как оказалось… – пробормотал я и, сев на корточки, начал её рассматривать.

На земную многоножку она, конечно, походила, но отдалённо. Эта штука была метр длиной, а приплюснутое сегментное туловище имело ширину сантиметров в пятнадцать. Ровно четырнадцать острых конечностей с большой палец толщиной у основания, и имели четыре сустава. Усов не было, как и рта. Зато имелось подобие глаз в количестве четырёх штук с каждой стороны головы.

– Это вроде механизмы, и вроде в них есть сферы… – вздохнул я и активировал резак, предварительно надев респиратор.

Начал кромсать сколопендру, и в воздух поднялся сизый дым, который иногда заставлял слезиться глаза. Газоанализатор стал кричать о большом количестве углекислого газа и соединений ртути и свинца. Вроде как в радоиде присутствует малое количество этих элементов.

Мелкая энергосфера обнаружилась ровно в центре туловища. Она находилась в вытянутой капсуле, с кучей гибких серебристых трубок. Аккуратно разрезав её, я достал оттуда маленькую сферу сантиметра полтора в диаметре. Из резервуаров, что потрошили Алексей и Мейхард, сферы были в два раза больше.

– Интересно, а за эти такую же награду дают?.. – произнёс я вслух и закинул сферу в рюкзак. – Были бы они съедобные… – вздохнул я и, перехватив по крепче мультитул, двинулся в ту сторону, откуда пришла многоножка.

Следующие повороты направо и налево встретили меня полной тишиной, а вот в следующем коридоре что-то периодически шуршало. Звук доносился из арки, с левой стороны.