Интриги планеты дождей

Глава 18

Я напился. Забылся пьяным беспокойным сном.

Мне снилась Китти. Несколько раз я просыпался в возбуждении. Хотелось плакать, и я плакал. Пусть думают, что я упился до зеленых чертей, как говорил мой русский дедушка.

Вспомнил слова Марко, что он любил Китти и украл ее у Мии. Значит, я сейчас выполняю то задание, которое должен был выполнить Марко. А может, все его слова — ложь, лишь бы заманить меня в сети и заставить мстить за клона. Любил ли я действительно Китти, или мне с ней было просто хорошо? Я не знаю. Но Марко ее не любил. Как можно отдать любимую в постель другому мужчине? Я не понимаю. Если мне сейчас представится шанс украсть у Мии Китти, я смогу ее отдать Марко? Не знаю.

Я просыпался, ел, отвисал в спортзале, смотрел фильмы. Люди ко мне не заходили, роботы молчали. Мы с Иркой выяснили, что вся квартира прослушивается и просматривается. Любой мой каприз, даже написанный на запотевшей стенке душевой кабины и тут же стертый, исполняется. Я запутался — где день, а где ночь. Мне было все равно. Я восстановился от прошедшего боя и сейчас входил в свою лучшую форму.

— Мне нужен спарринг-партнер, — ударом ноги я сбил с цепи грушу, — или военный комплекс тренировки спецназа.

На следующий день в спортзале появился синтетик. Если до этого я думал, что дерусь на приличном уровне, то я ошибался. Я уличная шпана, у которой отобрали монтировку и бросили один на один против подготовленного бойца. Тренажер в клинике доктора Ли, конечно, хорош, но этот синтетик — вершина человеческой мысли.

В голове у робота были знания всех систем ведения боя, от обычного уличного, до старинных Шаолиньских практик. С ним было сложно, но интересно. Он выматывал меня до состояния, что я мог только ползти в сторону душа. Мне он чертовски нравился. Когда я уже не мог сражаться, то включал теорию, и синтетик показывал мне приемы боя.

Ирка просила меня не выматываться, но я сам знал, когда надо отдыхать, а когда вкалывать.

— Почему я таких, как ты, не видел на улицах? — спросил я у синтетика. — Почему вы не охраняете хозяев жизни?

Синтетик молчал.

— Может, потому, — вмешалась Ирка, — что стоят они, как двадцать таких, как ты, и их взломать проще, чем убить тебя при помощи снайпера. Легче нанять киборга — человека с компьютером в голове. А перед тобой обычный обучающий робот, который, может быть, по вечерам преподает твоей Мие французский язык. Вспомни тех синтетиков-танкистов на планете Файерберд. Они же все спеклись по жаре, как свежие пирожки. Ты же сам ездил вместо такого в танке.

Все верно. Я устал. Плохо анализирую. Надо чуть больше отдыхать, а то вдруг бой, а я не успел восстановиться.

Я оказался прав, на следующий день синтетик не пришел, вместо него была девушка-массажистка, которая меня хорошо расслабила. Очень хорошо расслабила. Не люблю спать с синтетиками, если они не стриптизерши. Люблю красивый, чувственный танец. Об этом я массажистке и сообщил. Она разделась и начала делать массаж под музыку, втягивая мое тело в свой танец. Так все и случилось. Потом я притворился спящим, чтоб она быстрее ушла.

Выйти из своих апартаментов я уже не пытался. На что рассчитывали Марко и Магдалена, думая, что я достану им информацию, я не знаю. Может, после каких-то событий ситуация изменилась, и бойца теперь держат в строгом ошейнике на коротком поводке. А может, они решили, что Мия в меня по уши влюбится.

Ничего из задуманного не произошло. Я зверь, попавший в капкан, и без чьей-то помощи мне не вырваться.

Проснулся от взгляда. Та же синтетик, что и в первый день, молча стояла у окна.

— Привет, Мия, — я перевернулся на живот, решив еще пару минут, пока болтаем, понежиться в кровати. Выглядело это, правда, что я послал Мию в задницу, продемонстрировав ей свою филейную часть.

— У тебя сегодня бой, — совершенно без эмоций сообщила мне кукла.

Каких эмоций я хочу от куклы, я не знаю, но мне захотелось покапризничать, как маленькому ребенку, выпрашивая что-то взамен:

— Что мне за это будет?

— Останешься жив до следующего боя.

— И так — пока не сдохну? Пока кто-то круче просто меня не завалит, как завалили твоих прежних бойцов? Ты вообще в курсе, что ты удерживаешь в рабстве свободного человека?

— Ты убил моего бойца. Теперь — вместо него. Что тут несправедливого?

— Я дрался по лицензии, — я встал с постели и подошел к синтетику. — А это значит, что отпущение грехов было куплено заранее. Мы с тобой, как выходцы из Европы, должны хорошо знать, что такое индульгенция.

— Ты русский.

— И это значит, что не могу играть по вашим правилам? Есть правила для вас, и есть для всего остального мира? В вас никак не сдохнут рабовладельцы. А что, Мия, если бы я был чернокожим? Что-то я у тебя в свите их не наблюдал. Ты расистка?

— Прекрати нести чушь. Ты нарушаешь все мои планы.

— Ты спала со своими прежними бойцами?

— Бой сегодня. Повезут тебя на него в ошейнике, чтобы не сбежал. И ты выиграешь, чего бы это тебе не стоило.

— А иначе что?

— Не выиграешь — мои люди разгромят бар твоего дружка Блюки.

— Да пусть громят, — рассмеялся я, — я ему денег должен. Спроси у него сама. И вообще — ты же мафия, должна знать — кто и чем дышит. Давай так — если я выиграю, то ты меня будешь выпускать погулять по территории. Все равно у тебя здесь даже пыль шпионит. Или я буду считать это тюрьмой, а там — прости, животное, загнанное в угол, опасно.

Мия оказалась не дурой, больше на мой развод она не поддалась. Меня привезли в клуб в ошейнике, как беглого преступника. Еще и одели так, чтобы всем было видно, что я у хозяйки на привязи. Я проклинал в этот момент Марко, доктора Ли, капитана, а больше всего Мию Милано. Зачем я ввязался в это расследование, где мной играют, как пешкой? Зачем не послушал отца — закончил бы юридический, и сидел в кабинете, разгадывал бы детективные загадки.

Я отказался выходить из раздевалки, пока на мне будет ошейник. Рев разгневанной толпы доносился до нас, а я сидел на массажном столе и ставил свои условия дурной бабе, которая по нелепой случайности возглавляет мафию.

В конце концов ошейник сняли, и меня под конвоем повели на ринг.

— Если выживу, — прошептал я, поднимаясь по ступеням, — вернусь на Землю, получу образование и заведу семью. Выйдешь за меня замуж?

— Наши дела настолько плохи? — через минуту спросила Ирка.

— Долго же ты думала над ответом, — разозлился я на свою искиншу. — Боюсь, что да. Я не хочу возвращаться к Милано.

Меня слишком долго ждали, я шел под свист беснующейся толпы. В прошлый раз многие потеряли из-за меня деньги. Но вы же знаете, идиоты, что здесь все куплено. Чего ведетесь?

— Айван Зимин, Красный Дьявол, — прозвучало на ринге, и я ступил на территорию октагона.

Жаль, что они не догадались назвать меня Иваном. Тогда бы я не дошел до клетки — толпа заплевала бы меня ядом, льющимся с небес Моры. Внутри клетки меня ждал только соперник. Тот самый парень, что вырубил меня в прошлом бою. Бой договорной, он должен лечь, но случиться может всякое.

— Да ты еще и русский, — прошептал мне сквозь зубы соперник, приблизившийся для рукопожатия. У него на зубах профессиональная спортивная капа, из-за которой он слегка шепелявит.

— Привет, подружка, — я облизнул верхний ряд своей армейской капы. — Второй раз с тобой на договорном бою, но сегодня я сверху, — улыбаюсь ему и символически бью по протянутым ладоням.

— Ты…

Прозвучал звук гонга, и я не дал ему договорить, хук справа отбросил его к сетке. Кому-то гнев в бою помогает, кому-то нет. В прошлый раз он выбесил меня, в этот раз я его. Он тогда передал мне “привет” от Мии. Значит ли это, что он тоже на нее работает? Или его попросили это сказать?

Первый раунд я от него убегал, изматывал, уворачивался от ударов, в которые он вкладывался. Пару раз уронил его, извиняясь, что что я так неосторожен. Парень бесился, ошибался. А публика неистовала, поддерживая его. Понятно, на кого были ставки.

— Попроси попить, — между раундами сказала Ирка.

— Воды, — крикнул я охранникам Мии.

Они засуетились, но бутылку воды мне передали.

— Выпей до дна, — приказала и-ра.

— Зачем? — удивился я, но послушно приложился опять к бутылке.

— Так надо.

Очень информативно, дорогая. Я еще подумаю — жениться на тебе или нет.

Начался второй раунд, и я вернул сопернику апперкот, которым он уложил меня в прошлом бою. К нему через ринг бросился рефери, не давая мне добить упавшего.

— Ванечка, слушай меня, — затараторила и-ра. — Ты ляжешь в этом бою…

— Как ты себе это представляешь? — я ходил по рингу, как зверь в клетке, не спуская глаз со своей добычи, — Он уже не боец. После такого удара его уложит ребенок.

— Вань, мне приказали сообщить тебе, чтоб ты попросил воду. А сейчас нанороботы в тебе что-то строят и отдают приказы мне. Вот последний приказ, ты должен лечь.

— Это невозможно. И что за нанороботы?

Мой соперник встал, рефери выбежал из клетки и мы закружили по октагону. Есля я лягу, то Мия меня убьет. А может, это приказ Мии?

Мы сблизились с соперником.

— Кто твой хозяин? — спрашиваю у него.

Он в ответ выругался, и я не опознал на каком языке. Ну, как хочешь, парень. Я отвесил ему серию ударов. Он поплыл и только чудом стоял на ногах. Стоячая мишень. Прикольно. Я крутанул вертушку и уронил его на ринг. Подошел к нему, и тут на меня словно надели толстое одеяло. Уши забили ватой, в глазах туман, в голове пустота, и я падаю прямо на тело поверженного мной соперника.

В мой открытый рот ворвался воздух и что-то твердое, размером с сосательную конфету. Я открыл глаза. Надо мной склонилась девушка. Она пару раз качнула мою грудную клетку и взглянула в лицо. Похоже, что, делая искусственное дыхание, она уронила мне в рот свою конфету. Я улыбнулся. Она отошла, уступив место охране Мии. Те подняли меня под руки и повели на выход. Я хотел выплюнуть конфету, но ее не оказалось у меня во рту. Наверно, померещилось.

Официально победа была за мной. Мия усадила меня в свою машину, позабыв про ошейник. В нем не было нужды, я сейчас был, как вялая тряпка. Мия навалилась на меня, что-то трещала в ухо, хихикала. Я слабо улыбался.

— Целуй ее! — услышал я голос Ирки. — Соберись с силами и целуй!

Я посмотрел на Мию. Сейчас это красивая женщина лет тридцати, может с хвостиком. В глазах столько восхищения мною, что я начинаю оживать. Умом понимаю, что это все ее химия, но тело уже обмануто расширившимися зрачками, делающими ее карие глаза почти черными. Обнимаю ее правой рукой, прижимая к себе, левой захватываю подбородок, нажимаю на него и целую открывшийся рот. Она тихо стонет, сдаваясь. Вот оно что. Перед властной хозяйкой мафии все робеют, и только бойцы после победы на адреналине могут сломать эту неприступную крепость. Она пассивна, отвечает, как скромница. Замираю.

— Не останавливайся, целуй! Сейчас идет передача данных. Целуй! — орет моя боевая искинша.

Не понимаю в чем дело, но целую ее. Вспоминаю Бьянку. У меня включается второе дыхание и мысли только об одном — не назвать Мию Бьянкой. Между нами и сопровождающими появляется экран. Мия дергается в моих руках, хочет сменить позу.