Основной закон

- Потому, что каждое твое появление рядом со мной добавляет мне проблем, осложняет жизнь и портит настроение. Причем это все устраиваешь для меня исключительно ты, собственными руками. И я этого не хочу, мне надоело влипать по твоей милости в разные истории.

- А чего же ты тогда хочешь?

- Я говорил в прошлый раз, и повторю еще, специально для блондинок: я хочу, чтобы ты больше не появлялась рядом со мной в обозримом пространстве, не приближалась, не заводила разговоров и вообще забыла о моем существовании. А я постараюсь забыть тебя, как страшный сон.

- Это как получится, ты ведь гуляешь с моей подругой.

- Твоей подруге придется сделать выбор, - пожал плечами Валерик. Ситуация раздражала его до крайности.

- Значит, ты мириться не собираешься?

- Мы с тобой не ссорились, так что и мириться не нужно. Но общаться с тобой я точно не желаю.

- Но почему?

- Ты уверена, что ты хочешь это знать? Предупреждаю, мое мнение тебе не понравится.

- Уверена.

Все, с него хватит. Эта красивая, умная идиотка (бывают же такие сочетания!) его достала окончательно и бесповоротно.

- Ну так получай: ты – злая, стервозная, высокомерная сучка, привыкшая к безнаказанности и вседозволенности. И я совершенно точно не хочу быть очередным идиотом, которого используют и вышвырнут.

- Ты!.. Ты!

От ярости Вероника растеряла все слова. Ей столько хотелось высказать этому стоящему перед ней мерзавцу, но она лишь судорожно открывала рот, словно выброшенная на берег рыба.

- Я лишь сделал то, что ты так настойчиво просила. Может, теперь ты оставишь, наконец, меня в покое?

- Да я!.. Да я тебя!..

- Что, побьешь и этим изменишь мое мнение к лучшему? Все, разговор окончен. Прощай, моя нелюбовь.

Домой Валерик не то шел, не то бежал, пинками отшвыривая из-под ног некстати попадающиеся палки. Оставалось совсем немного, когда под ногу попала не палка, а железная труба со всеми вытекающими последствиями. Злостная железяка сполна познала псионий гнев: в доли секунды середина трубы побелела, потекла, а потом треклятая железяка разделилась на две части, а Валерик, выплеснув весь накопленный заряд нетворческого зла и, вместе с ним, весь запас энергии, вернулся в рассудочное состояние и побежал со всех ног: резко захотелось жрать.

Бутерброды лежали там, где он их оставил, под перевернутой пластмассовой миской. Валерик щелкнул клавишей чайника и, не дожидаясь, когда закипит вода, вгрызся в самый большой бутерброд. Вот же зараза! Давно уже он не выходил из себя, а вот ей, кажется, удалось его довести до белого каления. Да, красивая девка, да, шикарное тело, но не лежит к ней душа и, если уж честно, не стоит на нее. Известные события отбили всякое желание. А ведь она пыталась, хоть и коряво, к нему подкатиться, про примирение говорила. Но он нисколечко не покривил душой: не хочет он с ней никакого общения. Трудно общаться с человеком, от которого каждую минуту ожидаешь западлы. Но зачем он ей сдался? Скорее, сработало уязвленное самолюбие: как же, ее, такую всю крутую, отставили, подружку-толстушку предпочли. Что до обозначенного выбора, Валерик не сомневался: когда дело доходит до битвы за мужика, самые близкие подруги становятся злейшими соперницами. Но самое важное – она сказала, что у нее проснулся зверский аппетит. А он по себе знает, отчего такое случается. Это что, он нечаянно сделал ее… Вот же хрень какая! Надо бы хоть издалека на нее глянуть, чтобы узнать наверняка. Вот только рассказывать ей он ничего не станет. После такого рассказа запросто подтянут бандюгана с автовокзала, и будет ему вместо института дальняя дорога в казенный дом. Или предложение: не хочешь поехать на длительный принудительный отдых, делай, что скажут. Не-не, чистосердечное признание облегчает наказание и увеличивает срок. Да и вообще, хорош про эту девку думать. Вот как раз чайник закипел, да и бутерброды остались. Надо это вместе объединить и проанализировать процесс лечения ожога.

В это же время:

- Что это ты сырость по всей комнате развела? Подушку, вон, уже выжимать можно.

- Папа-а-а, он меня посла-а-ал!

- И что ты хочешь? Чтобы я пошел и набил морду пацану за то, что ему понравилась не моя дочь, а другая девчонка? Он ведь ничего тебе не обещал, скорее, напротив.

- Ну что он в ней такого нашел? Чем я хуже?

- А на этот вопрос, дорогуша, ты должна ответить сама. Тебя же учат анализировать характеры, курс психологии тоже читают, вот и примени свои знания на практике. Только постарайся быть честной перед собой. Последнее дело – себе врать и себя жалеть.

- Хорошо, папа.

Девушка всхлипнула.

- Понимаешь, обидно!

- Понимаю. Ты лучше вот о чем скажи: что он сказал о твоих… особенностях?

- Ничего не сказал. Но я чувствую, он знает. Дернулся он, когда я его об этом напрямую спросила.

- Дернулся, говоришь?

Мужчина задумался.

- Ладно, я обмозгую, что из этого можно вытащить. А ты сиди дома и занимайся практической психологией, не лезь к нему.

- Хорошо, - вздохнула Вероника.

Мужчина шагнул к двери и, уже выходя из комнаты, обернулся:

- Что, неужели он такой уж хороший?

- Да козел он последний!

- Да, - сказал полковник себе под нос, - пора, наверное, познакомиться с этим интересным молодым человеком.