За звездным горизонтом

Глава 15. Лада

Челнок был загружен под завязку. Кроме обычных припасов, с ними летели семенные образцы, часть замороженных эмбрионов, молекулярный репликатор, две поточные сборочные линии на наноботах, аналоговые станции и резервные системы жизнеобеспечения, распечатанные на мирофильмах учебники, схемы, описания технологических процессов и прочее-прочее-прочее. Всё, что теоретически могло пригодится для первого этапа колонизации.

Понятно, что формально это всё было нужно для проведения соответствующих предварительных тестов, но Гордей всё равно не мог отделаться от мысли: «Они готовятся к тому, что мы там застрянем».

Понимание, что вероятность такого развития событий вовсе не равнялась нулю добавляло остроты происходящему. Но ещё Гордей чувствовал, что где-то в глубине души хочет это.

— Готов? — Евгений посмотрел на него.

Теперь, за штурвалом челнока, он выглядел значительно более уверенно, чем там, в Координаторской. От смущения не осталось и следа.

— Готов, — подтвердил Гордей.

— «Москва» челноку «А-ноль-три-ноль». Мы готовы к отстыковке.

— Добро «А-ноль-три-ноль», — послышалось в шлемофоне, — отстыковку подтверждаем.

Лёгкий толчок. На несколько секунд вернулась сила тяжести, нормальная по вектору: импульс был направлен перпендикулярно центральной оси челнока.

Зев шлюза быстро исчезал внизу. «Москва» висела среди звёзд каменной громадой, украшенной редкими гирляндами технических огней. Гордей поднял голову. Лада быстро приближалась; это движение было даже заметно на глаз — они набрали приличную скорость.

Через несколько минут челнок начал манёвр, и планета медленно вплыла в центр обзорных иллюминаторов. Прямо под ними проходила линия терминатора. Где-то там, внизу, был рассвет.

Сколько раз Гордей в своих снах видел последний полёт над Землёй, сколько раз вспоминал прощание с родной планетой. И вот — перед ним новый мир. А он всё никак не может отделаться от ощущения нереальности происходящего.

— Заходить будем мягко, — улыбнулся Евгений, — погодные условия позволяют. Максимальные перегрузки на уровне четырёх «же».

— Отлично, — машинально ответил Гордей.

— Волнуешься? — неожиданно добавил навигатор-пилот.

— Да, — признался он.

— Я тоже. Но это приятно, скажи же?

Гордей не ответил. Лишь улыбнулся. Это действительно было приятное волнение.

На Ладе было два крупных континента и множество архипелагов. Первый континент имел форму вытянутого вдоль экватора неправильного треугольника. Его верхний угол достигал умеренных широт, а нижний лишь немного выходил за пределы тропика. Под континентом лежали три крупные цепи островов, протянувшиеся вдоль линий разломов литосферных плит, образуя изогнутые хребты, сходящиеся к полярной шапке южного полюса, где лёд никогда не таял.

Второй континент представлял собой сильно вытянутый полумесяц, центральный сегмент которого лежал аккурат на Северном полюсе. Дальний конец полумесяца почти достигал экватора на противоположной первому континенту стороне планеты, условно названным «западным полушарием». Ближний же конец почти касался первого, «экваториального» континента. Расстояние между этими крупными островами суши составляло меньше сотни километров, а пролив был заполнен мелкими островами.

Район высадки первых колонистов находился на небольшом плоскогорье, в десяти километрах от северного побережья «экваториального» континента. Это плоскогорье со всех сторон было окружено довольно густыми джунглями, где и обнаружили останки древних сооружений. При этом непосредственно в зоне высадки росла лишь невысокая трава нескольких видов из «зелёной» ветви местных растений. Экологи предполагали, что это было связано с относительной бедностью местных почв, тонкий плодородный слой которой подвергался повышенной эрозии из-за частных осадков, вымывающих микроэлементы через пористое основание, образованное лёгкими породами.

Плоскогорье со всех сторон окружали обрывы, высотой до трёх километров, изобилующие многочисленными водопадами.

Лагерь располагался почти в центре плоскогорья, рядом с ближайшей площадкой, приспособленной для посадок челноков.

В самом лагере уже было довольного много сооружений и блоков, и с высоты он напоминал небольшой город. Гордей удивился, что всего пять человек за ограниченное время успели развернуть такую бурную деятельность.

— База, заходим с севера, — говорил Евгений, — прошу подтверждения безопасности.

— Площадка чисто, — тут же ответил дежурный на базе, — челнок «А-ноль-три-ноль», подтверждаю.

Сделав полукруг над морем, они развернулись, и пошли на посадку. Был полдень, и солнце стояло в зените, освещая разворачивающиеся внизу пейзажи во всех подробностях.

Море под ними было нежно-бирюзовым. Оно слега волновалось; Гордей успел заметить мелкую рябь, кое-где перемежаемую мелкими белыми барашками. За узкой песчаной полосой прибоя начинались изумрудно-фиолетовые джунгли. Стена леса вздымалась почти вертикально и сразу на приличную высоту.

Когда они пролетали над побережьем, началась небольшая тряска.

— Смешение потоков, — спокойно прокомментировал Евгений, — у нас тоже часто так бывает… в смысле, на Земле.

— А ты был пилотом, да? — спросил Гордей.

— Выучился после Гражданской, — кивнул он, — прошёл практику, но на старших курсах пришлось выбирать между профессией и спортивной карьерой.

— И что же ты выбрал?

— Космос, — улыбнулся Евгений, — заколебался решать, увидел информацию в лектории и решил податься.

Гордей кивнул.

Перед ними выросла стена из серо-коричневой породы, украшенная многочисленными радугами от водопадов. Они пересекли границу плоскогорья, и оказались на совсем небольшой высоте.

Челнок стремительно сбрасывал скорость. Наконец, впереди появился указатель, смонтированный на посадочной площадке. Взвыли атмосферные двигатели, переводя аппарат на посадочный режим. Несколько секунд — и опоры коснулись местного грунта. Движки в последний раз взвыли и затихли. Евгений щёлкнул несколькими тумблерами, окончательно переводя аппарат в посадочную конфигурацию и сказал:

— Челнок «А-три-ноль-три», подтверждаю мягкую посадку! — доложил он.

— С прибытием, — ответил голос из динамиков.

У трапа их встречал Дмитрий, навигатор. Он был в кислородной маске — протокол частичной изоляции и карантина ещё не отменили. Над маской сверкали сосредоточенное и покрасневшие от усталости глаза.

Спустившись по ступеням, Гордей немного задержался прежде, чем шагнуть на поверхность планеты. «Ну вот я и на месте», — подумал он, ощущая под подошвами твёрдый обветренный камень. Потом он глянул наверх. Знал, что лучше так не делать, но удержаться не смог.

Сильно закружилась голова; он сбился с дыхания. Казалось, что ещё секунда — и его ноги оторвутся от поверхности, а он сам будет бесконечно падать в тёмно-синюю пустоту, пронизанную оранжевыми солнечными лучами.

Гордей заставил себя отвести взгляд и чуть потряс головой.

— Подмога, — сказал навигатор, протягивая руку.

По выражению глаз Гордей понял, что Дмитрий улыбается.

— Доставил в лучшем виде! — ответил Евгений, кивая на Гордея.

Они обменялись рукопожатиями.

— Какой план? — спросил Гордей.

— Честно — сначала мы хотели дать вам отдохнуть, прийти в себя после спуска, — ответил навигатор, — но тут вот какая ситуёвина: кислородная система основного жилого модуля заглючила по-серьёзному. Так что, боюсь, придётся поработать, прямо, что называется, «с колёс». Иначе от протокола придётся отказаться раньше времени! А там и запрет на посещение «Москвы» не за горами.

Дмитрий нервно хохотнул.

— Ясно, — кивнул Гордей, — я возьму приборы.

То, что проблема возникла в одной из микросхем контроллера газоанализатора, Гордей определил почти сразу. Вот только сама картина этих проблем была довольно нетипичной: по опыту он знал, что, если микросхема выходит из строя — то функционал отрубается сразу и полностью. Такое иногда встречалось на «Москве», например, из-за неожиданного скачка напряжения при отказе страхующих систем. Тут же контроллер выдавал на выходе неверные параметры.

Он поначалу подумал что-то нехорошее про «пассажиров» сферы, которая осталась в его каюте, но потом отбросил эту мысль. Микросхема была слишком простой и примитивной. На ней разве что калькулятор можно было построить. Ни о каких серьёзных «паразитных» вычислениях не могло быть и речи.

Для начала он поменял модуль на запасной. Практически, сразу работа системы вернулась к нормальным параметрам.

В другой ситуации на этом инцидент можно было бы считать исчерпанным. Простой производственный брак. Если бы неисправен оказался только газоанализатор.

Аналогичные проблемы обнаружились в кухонном оборудовании: микроволновке, холодильнике. В приводе манипулятора одного из исследовательских роверов. И ещё в нескольких местах.

Гордей благоразумно решил не тратить время на починку приборов, которые не имели критического значения для выживания базы. Вместо этого он занялся исследованием повреждённой микросхемы.

Он даже успел аккуратно очистить кристалл от оболочки и подготовить рентгеновский микроскоп, когда его прервали.

— Удалось что обнаружить? — спросил Дмитрий; он влетел в лабораторию, запыхавшись.

— Я только начал, — спокойно ответил Гордей.

— Придётся прерваться. Блин, задница у нас!

Гордей напряг скулы. Такая бесцеремонность его совсем не вдохновляла. Но, когда он ответил, его голос звучал спокойно:

— Что случилось?

— Захар с Петькой застряли в джунглях, — выпалил навигатор, — у них та же хрень с контроллером скорости ровера!

Гордей медленно и осторожно закрыл препарат. Заполнил контейнер инертным газом из резервуара. Потом взглянул на навигатора.

— Кто их вообще отпустил? — спросил он.

— Захар, — Дмитрий пожал широкими плечами; в отличие от Гордея он продолжал увлекаться гимнастикой, и это сказывалось на его форме, — он сам себя отпустил.

— А Петька это?..

— Геолог, — пояснил Дмитрий, и добавил после секундной паузы: — мировой мужик!

— Как они на вездеходе спустились-то? — вздохнул Гордей.

— Так реактивная платформа есть. Вот только добраться они до неё не могут. А до ночи меньше часа!

— На челноке мы там не сядем… — заметил Гордей.

— А Женька другое говорит! — возразил Дмитрий, — и я ему верю, он лучший. Ещё с Земли это знал!

— Ну это его дело, — Гордей пожал плечами, — если может — пускай спасает летит. Я-то вам зачем?

— Так вездеход, — ответил Дмитрий, — его починить надо. Чтобы хотя бы до лифта добраться. У нас не так много оборудования, чтобы с первых дней им разбрасываться!

У Гордея были свои соображения на это счёт. Он бы запретил все выезды до того, как выясниться природа аномалии.

— Ну что? Летишь? — спросил Дмитрий, нахмурившись. — Или тут отсидишься? Что ж, твоё право…

Он уже отвернулся, чтобы выйти, когда Гордей поднялся с места и начал методично, но быстро отключать исследовательскую аппаратуру.