Шаг вверх

Глава 13

Интересная инициатива, начатая Героем Советского Союза Мечниковым, набирает обороты! Напомню нашим читателям, что Леонид Александрович Мечников, чьим именем названа пионерско-комсомольская дружина московской школы 195, вручил ценные подарки победителям комсоревнования от себя лично. Мотороллер, квадроцикл и микроавтомобиль.

Иосиф Виссарионович, приехавший в 14 Серпуховскую школу носящую имя Сталина, подарил школе два новых учебных класса оборудованных по последнему слову техники. Класс химии и класс физики.

Самый интересный подарок сделал «своей» пионерско-комсомольской дружине 95 московской школы, генеральный секретарь ЦК КПСС Лаврентий Павлович Берия. Он договорился со знаменитым советским математиком Андреем Андреевичем Марковым, что тот целый год будет преподавать математику в этой школе, и оплатил его работу по существующей ставке академика.

Комсомольская правда 5 июля 1961 года.

Донецкая область, посёлок Ясиноватая, 3-й Учебный полк. ОКЗ. В.ч. 10395

Но были и те, кто думал совсем по-другому. Четверо сержантов, так или иначе пострадавших от Мечникова, уже готовили свой план мести. Да, они что-то слышали про то что парень имеет боевые награды, но четырём бывшим гопникам, после пары самокруток с «дымком», было уже всё равно.

Как раз в это время, Александр, лёжа в кровати, пытался заснуть, но получалось плохо. Вроде ничего особенного не случилось. Сколько у него в прошлой жизни было таких марш-бросков, и экзаменов, но всё же. Сон никак не приходил, и постепенно Мечников скользнул в лёгкий транс, похожий на медитацию, растекаясь сознанием, от точки до невесомой дымки, расширяющейся в стороны, и обтекая сгустки разума, тускло мерцавшие в сером мареве теневого мира.

И алой вспышкой, болезненной и резкой, вдруг удалила по восприятию смерть человека.

Тень погибшего зависла над землёй, а чернильно-фиолетовое облако из сгустков поменьше двинулось в сторону центра воинской части, протянув тонкую линию внимания точно к комнате, где лежал Александр.

Откуда вдруг взялись в войсковой части люди которые убили человека, чтобы добраться до Мечникова, он даже не задумывался. Это было сейчас несущественно.

Он вынырнул из транса, быстро надел штаны, замотав портянки, вбил ноги в сапоги, надел гимнастёрку, достал из чемодана и накинул на плечи ремни с плечевой кобурой, подхватил ремень, и вышел в коридор, распахнув дверь, и тут же нос к носу столкнулся с сержантами, стоявшими прямо на пороге.

— Что хотели? — Александр продолжая держать в руках солдатский ремень обвёл взглядом всех четверых. А те, словно заворожённые смотрели на награды Мечникова, над которыми сверкала звёздочка Героя Советского Союза, а с правой стороны знак Боевого Советника.

— Ну нахер! — Высказался самый авторитетный из них — старший сержант Кисенко, носивший на груди только звезду мастера второго ранга, и знак об окончании техникума. После чего, все четверо повернулись, и уже сделали шаг в обратном направлении, когда их остановил Александр.

— Парни, нужно поднимать полк. На территории диверсионная группа. Они пришли за мной, но дел могут таких наворочать, что все охренеют от горя. Я их постараюсь задержать сколько смогу.

Кисенко замер на несколько секунд, кивнул и бросил коротко:

— Мотор, давай скачками, к дежурному по полку. Ты Мотя, давай к нашим. Пусть вскрывают оружейку. Пока наш ротный даст команду, все поляжем. А мы с Бобой, поможем товарищу герою.

Александр внимательно посмотрел в лицо сержанту.

— Ты понимаешь, что там будут некры уровня не ниже советник?

— И что? — Искренне удивился бывший бугор донецкой Масловки. — Побежим штаны роняя? Ну нахер! Не бегал никогда и сейчас не буду.

— Прально гуторишь, Киса. — Второй сержант кивнул. — Как потом пацанам в лицо смотреть?

Мечников улыбнулся.

— Ну, тогда пойдём глянем, кто там такой дерзкий.

Группа, которую вёл Лех Ковальский, была собрана из магов-боевиков разных национальностей. Можно сказать, что это был действительно интернационал, только интернационал законченных подонков. Разыскиваемые в своих странах и по всему миру преступники, совершившие не одно и не два тяжких преступления, были найдены тамплиерами, обучены, и брошены в дело совершения ещё более гнусных преступлений.

Группа существовала уже давно, и все понимали, что каждый выход может стать последним. Поэтому маги не стеснялись в выборе способов решения задач. Устраивали захваченным людям кровавые казни в пентаграмме, насиловали и грабили, всё что оказывалось рядом.

В этот раз их сдали в наём другому ордену, что в общем было обычной практикой.

Шесть магов уровня магистр, это было очень серьёзно. Западный магистр — это совсем не тот магистр что существовал в СССР. Энергета советского ранга ученик, в Европе за мага вообще никто не считал, и их шкала начиналась примерно с уровня подмастерье, которого называли «постигающий» с резервом в сто эрг. Далее шёл «послушник», с резервом в пятьсот эрговатт, и «мастер», с резервом в пять тысяч эрговатт, что соответствовало советскому мастеру первого ранга. После мастера шёл магистр с собственным резервом в сто тысяч единиц, что соответствовало советскому рангу советник.

После магистра в западноевропейских орденах следовал комтур, с резервом в пятьсот тысяч единиц, с которым в СССР мог потягаться только архимагистр, и следом шёл Великий Магистр, с резервом в два миллиона единиц, противопоставить которому, советские энергетики могли только совместный Круг Старших. Что в прочем не помешало советским энергетикам в прошедшую войну уничтожить три четверти Великих Магистров лож, и орденов Западной Европы.

Выше Великого Магистра стоял только Небесный Наместник Престола, который бессменно занимал Леопольд Сонди, подтвердивший личный резерв в десять миллионов единиц. Его могущество оспаривали Великий Магистр Ордена Тамплиеров Карл Хаусхофер, с резервом в четыре миллиона триста тысяч единиц, и Великий Магистр ордена Тау — Рудольф Гесс с резервом в четыре миллиона сто тысяч эрговатт.

Мощь европейских магов была подавляющей. Везде кроме России, где слабые по силе маги могли объединяться в круги, выдавая конструкты огромной мощности.

Но на это нужно было время. Собраться в круг, как-то настроиться, договориться кто будет собирать в себе фокус, и так далее. Маг одиночка был слабее такого круга, но намного быстрее. Для удара магу нужно было от двух до десяти секунд, что с одной стороны немало, а с другой, он высвобождал такую мощь с которой мог сравниться только батарея полевых семидесятипятимиллиметровых пушек.

Две секунды — это очень мало, и как правило достаточно, чтобы нанести сокрушительный удар. Шестеро наёмников умели это делать блестяще, и поэтому пересекали полковой плац по диагонали совершенно не таясь. А чего им было боятся? Они могли уничтожить весь полк, и не делали это только потому, что в панике и повальном бегстве, цель могла уйти. У местного резидента был свой информатор в части, который подсказал, где искать Мечникова, и они шли в дом где жили гражданские специалисты.

Им и в голову не могло прийти, что солдат идущий навстречу в компании двух сержантов и есть тот, кого нужно было ликвидировать.

Александр делая шаг вперёд, даже сдвинулся чуть в сторону словно пропуская мимо себя шедшего впереди мужчину в сером мятом пиджаке, мешковатых штанах и такой же серой кепке. Тот тоже сдвинулся в сторону, медленно поворачивая голову, и сфокусировав глаза на лице Мечникова начал открывать рот, но мгновенный удар кулаком смял его горло. Он ещё двигался, когда второй удар настиг следующего. Правда, перед смертью, тот успел чуть развернуться боком, поэтому удар вышел чуть смазанным и вместо мгновенной смерти, человек успел хрипнуть, чем немного помог остальным членам группы, но в бой уже вошли два сержанта. Они тоже были «физиками», как и Александр, а потому их удары сокрушали кости и рвали мышцы наёмников. И только шедший последним, как только почувствовал неладное, отскочил в сторону, и поднял руки собирая конструкт «огненной стрелы». Пробив в голову тому, кто загораживал поле, Александр выдернул из кобуры пистолет, в быстром темпе уложил три пули в голову вражеского мага разнеся её в кровавые брызги. Но в мельтешении бокового движения пропустил момент, когда ещё один боевик тоже отскочил назад и выхватил пистолет.

Мечников успел лишь выставить руку навстречу пулям, выплёскивая из себя ненависть к бандитам.

Ковальский воткнул нож в бок сержанту, отшатнулся выдернул из кобуры оружие, и почти не целясь, открыл ураганный огонь по солдату, в котором и он уже узнал цель ликвидации.

Магазин опустел быстро, но Мечников продолжал стоять, словно заговорённый, а пули, бешено вращаясь, замерли перед ним посверкивающим облаком.

Лех схватился за запасной магазин, но уже списанный им в расход сержант, выпрямился и с хрустом воткнул узкую длинную заточку магу прямо в сердце.

Ковальский выпрямился словно струна, выронил браунинг на асфальт, и схватившись двумя руками за грудь, смял амулет «Последнего шанса».

Сразу же тела окутала чёрная дымка и они словно намагниченные стали стягиваться друг к другу, собираясь в кучу. Александр подхватил Кису, стоявшего согнувшись и зажимая рану в боку и потащил прочь, подволакивая правую ногу, которая совершенно не хотела слушаться.

Борис Баранкин, тоже успевший отхватить несколько очень болезненных ударов похромал следом хекая кровью на ходу.

С хрустом костей, и чавканием сминаемых мышц, тела мёртвых наёмников сначала слиплись в один большой ком, а чуть позже из него начали прорастать восемь тонких длинных паучьих конечностей, покрытых сверху клочками кожи, обрывками ткани и сочась кровью.

Паук ещё продолжал формироваться, когда Александр ударил «Облаком жара». Тонкие лапы голема прогорели сразу, и он всё ещё морфируя попытался сдвинутся в сторону, но укоротившиеся лапы лишь царапали асфальт.

Наконец из месива тел, покачиваясь и шевеля губами, вылезла голова Ковальского, с совершенно белыми глазами, и повернувшись нашла взглядом Мечникова.

Заверещав на высокой ноте, она плюнула зелёным облаком, но Александр оттолкну влево сержантов, сам нырнул вправо, и облако, проскочив мимо них плюхнулось на асфальт вонючей пузырящейся лужей.

А сзади уже слышался топот десятков кирзачей, и на плац высочили несколько десятков бойцов в расхристанных гимнастёрках, но с калашниковыми в руках.

— Заряжай. — Раздалась короткая команда старшины, и защёлкали фиксаторы магазинов и затворы. — Целься, огонь!

Полностью сформированному голему ручное оружие было не очень опасно, но солдаты успели вовремя и два десятка стволов, сразу начали кромсать тело паука — гиганта, не слушая его верещания.

Дождавшись перезарядки, Александр снова ударил «Облаком жара», влив туда почти весь свой резерв, и паук вспыхнул жарким трескучим пламенем словно деревяшка, политая маслом.

Финальную точку поставил Куропаткин, сжимая в руке зеленоватый кристалл, и одним движением накрыл воющего голема, куполом.