Страж Разлома между Мирами

Глава 49

- Мисс Райс, вы будете оладьи с вареньем или … С чем? А тут есть мёд? Где? А, нашёл, спасибо. Так все же с вареньем или мёдом, мисс Райс?

Я хлопала глазами и проклинала ужасную судьбу, что, издеваясь над умирающей, подкидывает мне вот такие видения. Капитан Хейвуд на кухне своего погибшего отца, профессора Лагмара, ловко переворачивающего на сковороде румяные оладьи.

-Она в шоке. Не переживайте. Сейчас выпьет чашечку кофе и придёт в себя. Да, согласен! Это полнейшая нелепица. Умирать от голода возле холодильника с едой. Ну так ей же пришлось бы развозить огонь. Ваша внучка совершенно неприспособленное к жизни существо, леди Катарина. Ей просто необходимо пожить в Холодном мире, чтобы научиться обходиться без прислуги.

Я заревела. В голос.

-Не хочу в Холодный мир! Я хочу в тёплый! Я замёрзла!

Вилка встретилась с полом и послышалось тихое «бздынь». А я сбросила свою королевскую мантию и шагнула навстречу мужчине, что сурово хмурил брови, упрямо поджимал губы и буравил меня взглядом своих невозможных, зелёных глаз.

«И ямочка на щеке… И щетина ему идёт, не правда ли, Эми»…

Капитан Хейвуд в два шага преодолел разделяющее нас расстояние и сгрёб в охапку. Прижав к себе так, что чуть не раздавил меня, мужчина тихо прошептал, прижавшись губами к макушке:

-Эми… Как же ты меня напугала! Ты- причина моих ранних седых волос. Почему не развела огонь? Ты же могла замерзнуть насмерть!

Я всхлипнула и теснее прижалась к мужской груди. Там, под тёплым свитером гулко билось живое, а не воображаемые, мужское сердце. Вдохнув такой сладостный для меня аромат мужского парфюма, я виновато прошептала:

-Там снег забил трубу. Я не знала, что делать.

Меня сжали ещё сильнее. А суровый мужской голос пробасил:

-А почему не готовила себе еду? Питалась в сухомятку. Нет, мисс Райс, вы совершенно не приспособлены к самостоятельной жизни. За вами нужен присмотр и уход.

-И кто же будет присматривать за мной?

Глубокий, тяжкий вздох защекотал мне шею.

-Придётся мне. Не думаю, что кто-нибудь ещё будет способен справиться с вами, леди Прайс.

Я тихо плакала, уткнувшись носом в тёплый свитер. Не знаю, сколько мы так простояли, но когда в нос забрался запах подгорелых оладьей, мужчина с сожалением выпустил меня из объятий.

-Да, чувствую уже. Могли бы и подсказать. Что значит вам оттуда не видно? Все вам видно. Не притворяйтесь, леди Катарина. Лучше подскажите, чем лечить вашу внучку. Она явно простыла. Ага, понял. Мёд. Молоко с луком. Горчица в носки?

-Нет! Только не это! С детства ненавижу, когда так делают! Я здорова! Честное слово, бабушка! Бабушка? !

Я сорвалась с места и развернула капитана к себе лицом. Он, довольно улыбаясь, достал из-за ворота обсидиановый медальон на серебряной цепочке. Сняв его, мужчина надел его мне на шею, бережно погладив меня по щеке.

-Разговаривать с самим собой довольно занятно. Ещё забавнее слышать ответ от своего внутреннего голоса. Я-Ник Хейвуд, даю своё добровольное согласие на отделение Светлого Хверда Катарины Юджины Амалии Эмилиены Прайс. Передаю все права на него внучке.

Капитан лукаво ухмыльнулся. А я заворчала:

-Так переврать слова согласия это надо было постараться. Отсебятина не приветствуется.

-Да у вас здесь все так. Поселение нужно разрешить. И в то же время Хверды подселяются и без спроса. Избавить от Хверда может лишь видящий. А такие, как я только по обоюдному согласию расстаются. Хотя и то и другое всего лишь условности.

«Это называется хорошее воспитание! Спрашивать разрешения! »

-Ба! Так ты не отправилась к Светлейшему Воителю? ! Я думала, что потеряла тебя!

«Я почти уже ушла. Свет был такой манящий, зовущий. Я уже полпути преодолела. Все таки я заслужила новую жизнь… И в тот момент, что я была готова пройти порталом в Светлый мир, услышала твой крик. Что-то во мне всколыхнулось. И я подумала, что ещё нужна здесь. Потому я отправилась в КловерлиПарк, чтобы привести подмогу»

-Ник! Ты здесь! Но как? И вообще? У меня столько всего нужно тебе рассказать! Ник! Твой отец… профессор Лагмар, он…

-Я знаю. И про него. И про деда тоже. Все это сейчас совершенно не важно. Оладьи и кофе стынут. Поговорим мы позже. Гораздо позже…

Я прикрыла глаза, чтобы справится с нахлынувшими чувствами. Навалившись все сразу они вызвали настоящую бурю в душе. А чтобы меня не унесло этим ураганом чувств, я схватилась за стоящего рядом мужчину. Он-моя опора, моя скала, мой маяк в бушующем море жизненных трудностей. И спрятавшись у него на груди, уткнувшись носом в колючий свитер, слушая ровное биение его сердца, я наконец-то почувствовала тепло, что поднимаясь от самых кончиков пальцев, расходилось волнами, расслабляя скованное льдом тело. Хотелось и плакать, и смеяться, и сетовать на бабушку, что меня оставила, не сообщив даже, что отправляется за помощью. Но самое сильное чувство, что заставляло моё сердце биться быстрее, была любовь. И когда я сама себе разрешила её чувствовать, она накрыла меня с головой, заставляя жмуриться словно под лучами ласкового солнца и дышать полной грудью. Уже до конца приняв это чувство, поняв, что оно есть и останется со мной навсегда, я тихонько прошептала:

-Оладьи я люблю с мёдом. Он там, на верхней полке.

Тихий смех был мне ответом. А легкий поцелуй приглашением. К чему? Неважно.

А оладьи мы все же съели холодными. Позже. Гораздо позже…