Когда в задаче одни неизвестные

Капитан Кучеренко

Отец Ергешбая Жусупова, Тихони, провел Кучеренко в комнату, указал на стул. Сам сел напротив, сцепил на животе кисти рук.

— Где ваш сын Ергешбай?

Отец Жусупова усмехнулся, большие пальцы сцепленных рук закружились один вокруг другого.

— О Толике не спрашиваете?

Кучеренко понял смысл усмешки.

— И вам, и нам известно: наши сотрудники взяли Толю, на него возбуждено уголовное дело. Зачем же нам морочить голову друг другу?.. Меня интересует Ергешбай.

Отец Жусупова пожал плечами, покрутил пальцами, поглядел в окно. Ответил без энтузиазма:

— В Джамбул поехал. На суд Толика.

Кучеренко чуть не улыбнулся: верно догадывался!

— С кем поехал, не знаете?

Отец Жусупова покривил губы.

— Нет, того не знаю.

— А когда вернется Ергешбай?

— И этого не знаю. И вообще ничего знать не хочу. — Хозяин дома приподнялся на стуле, но вновь сел, пальцы быстро забегали один вокруг другого.

Кучеренко нахмурился.

— Вот что, отец, не надо так с нами... Вы знаете о том, что убит Кален Мамбетов?

— Слышал.

— Так вот. Совсем незадолго до смерти Мамбетова вместе с ним был и ваш сын Ергешбай. Он, ваш сын, подозревается в убийстве.

— Ергешбай? — Пальцы покружились. — Он горячий, но чтоб убить... Нет, не может быть.

— Вполне вероятно, что не он, — сказал Кучеренко, — в ходе дознания выяснится. Но это надо доказать.

Отец Жусупова молчал, работали лишь пальцы.

— ...А чтобы быстрее доказать, немедленно, как только явится ваш сын Ергешбай, немедленно сообщите нам, в железнодорожную милицию, начальнику или его заместителям.

— Да, да... Я понимаю, я сразу... Не может того быть, чтоб он... — Отец Жусупова вдруг как-то странно поглядел в окно, заморгал глазами. Руки расцепились. — Дошел — один сидит, ждет суда, другого... Нет, не он убил, не может мой сын.

— Вот и хорошо, — сказал Кучеренко. — Дайте мне последние фотографии вашего сына.

Хозяин дома насторожился.

— Да поймите, чем мы быстрее произведем все розыскные действия, тем лучше для вашего сына.

— Чем же лучше?

— Быстрее будет снято с него подозрение.

— А... Да, да, понимаю... Есть, есть его карточки. Я сейчас...

К дому Файзуллы Нургалиева-Футболиста Кучеренко подходил с волнением — оправдается ли догадка? Очень вероятно, что именно Нургалиев был вместе с Жусуповым. Но опыт подсказывал: зачастую вроде бы понятное и очень вероятное на проверку выходило ложным, так что спешить с выводами не стоит — не хвали день до вечера.

Дома была лишь пожилая женщина, поглядевшая на капитана с робостью и недоумением.

Кучеренко сразу, с ходу:

— Скажите, где ваш сын Файзулла?

— Файзулла?.. А... зачем вам?

— Дело очень серьезное. Я из милиции. Где ваш сын?

Женщина молчала.

— Поймите, для вашего сына будет лучше, когда разберемся... Убит его товарищ.

— Убит?.. Товарищ?..

Женщина глядела на Кучеренко, но вряд ли понимала, что от нее хотят. «Чудная какая-то, — невольно подумал капитан. — Или я, может, выбрал не ту манеру разговора?»

— Никак не пойму, — мягко заметил вслух, — почему вы боитесь сказать, куда уехал ваш сын... Где же все-таки он?

— В Джамбул уехал.

— Когда?

— Вчера вечером.

Кучеренко облегченно передохнул.

— Так, добре... Мне нужны фотографии вашего Файзуллы. — Желательно последних лет.

Женщина молчала, робко поглядывая на Кучеренко. Опять уговоры, разъяснения.

Наконец — вот она, фотография. Точно: тонкие усики, прямые брови. Да, Нургалиев-Футболист отпустил усики.

Кучеренко почувствовал: на лбу вроде бы выступил пот.

— Когда вернется ваш сын — сообщите нам. Для его же пользы. Я запишу вам номера телефонов. Только обязательно. Запомните?