Оковы Патрика

— И что ты предлагаешь?

— Выступить единым фронтом, объединиться. Если не на этих выборах, то в будущем. Мы должны показать Императору нашу силу, иначе он просто сметёт нас.

Лавуа задумался. То, что предлагал Гохх, ещё вчера было немыслимо. Вассалы восстали против своего сюзерена. Это фактически война с Императорским домом.

Когда имперским родам было дано разрешение участвовать в политической деятельности Империи, то мудрые старейшины, посовещавшись, решили создать две противоположные партии, которые никогда не образуют вместе коалицию. Так появились правые и левые. И тот, кто брал верх на выборах, тот присоединял к себе центристов, тем самым образуя большинство. На самом деле не было правых или левых, всем было наплевать, им было важно только одно — власть, а всю внешнюю и внутреннюю политику определяли центристы. Сейчас же Император решил перетасовать колоду, добавив нового игрока — Синдикат. И каким выйдет новый пасьянс, он затруднялся ответить. А ведь ещё есть кланы. Как они отреагируют на их марьяж? До сих пор кланы придерживались нейтралитета и не лезли в политику, но объединение имперских родов может им не понравиться. Да, он почти уверен, что найдутся кланы, которые будут против. Опасную игру затеял Гохх, запросто можно лишиться всего. Правда, сейчас всё итак идёт к этому.

— А что с кланами? — спросил Лавуа.

— А с кланами надо будет работать, — пожал плечами Гохх. — Будут такие, которые станут лишь наблюдать и встанут на сторону победителя. Будут те, кто будет против, и те, кто окажет молчаливую поддержку, а может быть и не только молчаливую.

— Я предлагаю не спешить, а сначала разузнать, как отреагируют кланы.

— Так я и не предлагаю заключать союз сегодня. Примем, как данность, что выборы мы проиграли и оказываемся в оппозиции. Вот как только это случится, мы и начнём собирать союзников.

— Ну что ж, звучит как план, — согласился Лавуа.

****

Император молчал всю рождественскую неделю. А перед самым Новым Годом он одним росчерком пера отменил все указы и забастовки. И своё Новогоднее обращение превратил в политическую агитацию. Первым делом он извинился перед гражданами за безответственные действия правительства и профсоюзов. Сказал, что личные интересы нельзя ставить впереди общественных. И что правительство прежде всего должно заботиться о народе, и если оно не справляется с этой функцией, то народ всегда может это исправить на выборах. Вместе с тем, он положительно отметил партию пенсионеров и то, что он безмерно рад появлению новых сил в политике. Стране нужны люди, которым не безразлично будущее Империи, и что стоит присмотреться к новой партии. Он также пообещал возмещение всех убытков, и люди, которые ответственны за произошедшее, обязательно заплатят. Этим выступлением Император вбил последний гвоздь в гроб имперских политиков.

На фоне творившегося бардака, наши рейтинги росли с каждым днём, мы уже дошли до каких-то немыслимых цифр. Нам прочитали пятьдесят мандатов, что составляло 10% от количества мест в Рейхстаге. И даже бездействие старейшен Синдиката не могло испортить нам эти выборы. Император сказал своё слово.

****

Самое лучшее сравнение с Синдикатом это спрут. Его щупальцы опутывали всю Империю. Синдикат мог организовать всё, что угодно, когда угодно и где угодно. Поэтому в день выборов я вообще не занимался логистикой. Мне лишь нужно было проследить, чтобы у меня всегда под рукой находился свободный отряд кадетов. Вся Вена была заранее поделена на сектора и время. И в отведенное время отряд кадетов направлялся в определенный сектор, чтобы помочь пенсионерам добраться до избирательного участка. Все это, конечно же, снималось на видео. Пенсионеры, к слову, были только рады такому вниманию. Благодаря четко спланированному плану, конвейер пенсионеров работал как часы. Однако у нас появились первые потери. Ками подошла ко мне и сообщила, что ужасно себя чувствует. Я отправил ее домой, а Тони заменил свою подругу в полицейских кадетах. Но вот и этот день подошел к концу, всех своих друзей я отослал к Дому, а сам направился в штаб, мне интересно было посмотреть на результат нашей работы.

****

— Пятьдесят три мандата, — прошептал Йорген.

Только что огласили предварительные итоги. Победили Центристы, им пророчат больше двухсот мандатов. На втором месте блок левых сил, с около ста двадцатью мандатами. Правые, по предварительным данным, набрали сто десять. А пенсионеры на четвёртом месте с пятьюдесятью тремя мандатами. Конечно, эти данные не точные, но это уже грандиозный успех, ведь ещё три недели назад у нас было от силы четыре мандата, и это при самых хороших раскладах.

— Поздравляю, Йорген, мы хорошо поработали, — улыбнулся я.

— Патрик, ты страшный человек, — пошептал он.

И он реально уставился на меня с ужасом. А я что? Я ничего, просто оказался в нужном месте и в нужное время. Это все тайминг.

Возвращался я уже около полуночи, интересно, наши ещё празднуют? Наши не спали, но и не праздновали, наоборот, на их лицах застыло какое-то напряжение. Что-то произошло пока меня тут не было, надо собраться.

— Народ, что-то случилось? — спросил я.

— Случилось! — сердито ответила Ками.

— Я залетела, — продолжила она и посмотрела на Тони.