Москва Иная

* * *

Вера потянула за потёртую ручку деревянной двери подъезда, выкрашенной лишь немного облупившейся зелёной краской. Приклеенные к преграде между улицей и подъездом объявления об «отключке» воды, услугах парня, предлагавшего помочь установить винду за скромный гонорар, и квартире, готовой сдаться семье непременно «арийской» национальности (фашисты, и где же ваша расовая толерантность)… вся эта шуршащая на ветру мишура осталась вне внимания, промелькнув где-то на периферии зрения. Поправив на шее красный шерстяной шарф, Вера вошла в тёмное нутро доходного дома, сумевшего сохраниться до наших дней, несмотря на малую историческую ценность и удалённость от оживлённых улиц третьего Рима. Его дислокация рядом с одним из немногих до сих пор не застроенных пустырей оправдывалась лишь хорошей сохранностью, потому застройщики его до сих пор не сносили.

Золотая табличка на двери одной из квартир первого этажа появилась только сегодня. Вера бы заметила её обязательно по дороге в ангар, где работала, если бы табличка была на месте ещё с утра.

— Кто же теперь стал моим соседом? — Девушка подошла к табличке с целью её рассмотреть. И прочла текст, написанный чёрными строгими буквами: АНУ «Симуран». Так сразу и не догадаешься, какая контора прописалась за этой дверью. Хотя слово «семуран» подсказывало, что она могла быть связана с сородичами Арверы. Но не теребить же работников праздным любопытством?

Вера отошла на шаг назад, и на месте её фигуры вспыхнула короткая светлая вспышка. Если бы кто и наблюдал сейчас за ней — не смог бы рассмотреть, как это существо поменяло форму. Теперь на лестничной клетке стоял зверь с белым мехом и длинной гривой, рогатый и когтистый, но совсем не излучающий агрессии. Загадкой стало и исчезновение одежды — всей, кроме шарфа. Но Арвера гордилась не столько своим внешним видом, сколько старым изобретением — крыльями. Основной их функцией, конечно, было превратить Веру в небольшой самолёт, с частью конструкции вертолёта благодаря винтам в несущей поверхности. Но попутно крылья были напичканы вспомогательной техникой и электроникой, среди которой значились и перья. Их волокна — ни что иное, как оптоволокно с переменной темпоральной проводимостью фотонов, продукт малоизвестной землянам нанотехнологии. С их помощью можно пропускать через крыло только те корпускулы света, которые в своих хаотичных странствиях по вселенной от источника во все стороны пролетели определённое расстояние и обладали определённым нерастраченным импульсом. Глаз и большинство оптических приборов могут принять только таковые с максимальной скоростью — «скоростью света» — и видят только происходящее в самом недавнем прошлом, отстоящим от настоящего на микроскопические доли секунды. Но с помощью перьев можно было придать дополнительную энергию «отстающим» фотонам, чтобы глаз смог их воспринять. Как результат — видеть прошлое.

Именно это Арвера и собиралась сделать, расправив перед собой крыло и настроив картинку на начало рабочего дня.