Последний из рода Грифичей

Да и Юлиана с Филиппом не отставали, проявляя чудеса.

— Так это прелюбодейство, супружеская неверность, а не какой-то там заговор, — прошептал я себе под нос.

Меня отвлек раздавшийся крик вдалеке. Обернувшись, я увидел сквозь деревья около пятидесяти вооруженных человек с горящими факелами, идущих к центру поляны, где сегодня я побывал. Начали подходить еще люди. Некоторые даже с детьми. Они становились за спинами людей с факелами.

Через некоторое время люди расступились, и к столбу подъехали две повозки, одна из которых для перевозки людей. Из второй повозки люди в длинных мантиях достали ящики с ручками по бокам и поставили под основание столба. Ящик обложили хворостом и дровами, а из повозки вывели девушку. Подведя к столбу, ее подняли на ящик и цепями заковали руки за спиной, вокруг столба.

Услышав голоса, Юлиана попросила Филиппа залить водой костер, горевший в середине зала, а также затушить пару факелов, чтоб с поляны их не заметили.

Толпа замерла. Подойдя к девушке, мужчина в красной мантии и капюшоне спросил ее:

— Последний раз спрашиваю перед всеми присутствующими: отрекаешься ли ты от сатаны и веруешь ли ты в Христа? Ответь, ибо ты будешь сожжена над коробом с живыми котами, и твоя душа никогда не попадет на небо, ибо она будет уничтожена. Очисти свою душу, дай ей бессмертие.

Его голос в тишине разлетался далеко, и его можно было услышать.

Девушка на это ничего не отвечала и стояла молча.

— Вы все свидетели. Этой несчастной был дан шанс отречься от сатаны, но она этого не сделала. Тем самым она признала себя ведьмой. Факел! — вскрикнул мужчина в красной мантии

Взяв факел в руку, мужчина начал поджигать хворост вокруг столба. В этот момент в круг въехали два всадника. Человек с факелом как будто их не замечал и продолжал поджигать хворост. Спешившись, всадники подошли и уселись на стулья, приготовленные для них заранее, и стали наблюдать за происходящим.

Огненное пламя взмыло вверх, обхватив девушку, словно страстный любовник. Раздался нечеловеческий рев, это горели коты в коробке, на котором стояла девушка. Кто-то из стоящих зевак бросился в ближайшие кусты, не сдерживая рвоту. Кто-то просто убегал. Языки пламени облизывали ноги девушки, превращая их в черные обугленные головешки.

И тут раздался громкий пугающий голос горящей девицы, как будто из самой преисподней:

— Граф Алиронский! Инквизитор Конрад Милфорский. Воздастся вам справедливая кара! Будьте вы прокляты и род ваш до тринадцатого колена!

Пламя закрыло рот и заглушило последний истошный крик девушки. Тело ее, перегнувшись пополам, бессильно повисло на цепях. Люди, смотрящие на это, бросились врассыпную от ужаса.

«Вот ведь твари, нелюди. Как можно за отказ принять веру в бога признать еретиком! Да в мое время половину земного шара можно так сжечь», — подумал я про себя.

В гневе я спустился вниз, к месту, где должен был ждать Антуан с лодкой. Но его на месте не было. Это меня еще больше разозлило. Уже светало. Вдруг из башни вышли братья Даттоны. И мне пришлось спрятался за небольшим кустом. Спустившись к пруду, так же не обнаружив лодки, братья пешком через лес по тропинке пошли в замок. Филипп и Горден шептались и посмеивались.

Я шел за ними на достаточном расстоянии, не давая себя обнаружить. Вдруг спереди и сзади Филиппа и Гордена окружили шесть вооруженных людей. Трое накинулись на Филиппа, повалив его на землю, пытаясь отобрать украшение, подаренное ему Юлианой, а также другие ценности. Еще трое окружили Гордена, который успел выхватить кинжал и не давал нападавшим к себе приблизиться.

В голове промелькнула мысль: «Я их застал за любовной связью с сестрами. Если их сейчас убьют, ничего из этого хорошего не выйдет. Да и графиня с баронессой выйдут из этой истории мягкими и пушистыми». Сердце начинает разгоняться, кровь у висков уже бурлит, опять все вокруг начинает замедляться.

В один миг я возле Филиппа. Взмах меча, и у одного из нападавших усевшегося сверху Филиппа и пытавшегося отобрать украшение, нет головы. Филиппу в лицо хлынула горячая кровь. Обратным движение меча стоящему у ног Филиппа грабителю с ножом рассекаю грудь от ребер до ключицы. Он верещит от боли, он еще жив, но уже в скорости станет безжизненным куском мяса. Колющим ударом в спину добиваю третьего, который сидел на правой руке Филиппа и держал ее.

Пару быстрых шагов и вот я возле Гордена. Оказавшись за спиной одного из трех окруживших его, ударом меча разрубаю от правого плеча до середины спины. Он замертво падает. В этот момент его внутренности вываливаются наружу. С большим трудом я останавливаюсь. Поскольку оставшиеся двое нападавших упали на спину от страха и кричали: Пощади!

Постояв еще несколько секунд глядя на них,

— Пшли вон, — вырвался из меня рык.

В мгновение их след простыл. Повернув голову в сторону братьев, увидел, как их мучает рвота от всего этого, произошедшего минуту назад.

— С вами все в порядке? Вы не пострадали? — спросил я у братьев.

— Господин, спасибо вам огромное. Если б не вы, то нас бы точно убили. Кто вы такой и как это так быстро двигались, мы даже не заметили?

— Я, Ратибор, прибыл недавно по поручению герцога. Вот только застал это дикое, бесчеловечное зрелище с сожжением девушки. Может вы мне ответите, что это было, и за какие такие грехи сожгли ее?

— Ее обвинили в колдовстве. Она была ведьмой. Готовила отвары различные из трав. Говорят, что были травы любовные и приворотные, а были и от которых богу душу можно отдать, — ответил Филипп.

— Так это не ведьма. Это лекарка, врачеватель, травница. Откуда я прибыл, таких полно. Так что, всех их жечь? А зачем под ее ногами коробку с котами поставили? — спросил я у братьев

— Это для того, чтоб ее душа не смогла переселиться в кого-либо и умерла вместе с ней на костре, — утираясь платком, ответил Горден.

— Большего бреда в жизни не слышал. А вы, господа, в такое время, да еще с такими дорогими украшениями, по лесу ходите — я посмотрел на помандеры, висящие на шеях у братьев. — Кстати, вы знаете, кто это такие? — указав на лежащих мертвых бандитов спросил я.

— Не знаем, но слышали про них. Это грабители, они в основном грабят крестьянские обозы в баронствах Бартон, Аденск и Гегенск. В живых никого после себя не оставляют, но среди них нет их главаря. Это всего лишь его прихвостни.

— В Бартоне, значит. А откуда тогда такие слухи, если никого в живых не оставляют, — ухмыльнувшись посмотрел на перепуганных братьев. — Ну да ладно. Вы бы в таком виде в замок лучше не ходили, — указал на Филиппа. Сначала отмойтесь от крови в пруду. Да и от этих товарищей лучше избавьтесь, чтоб лишних вопросов никто не задавал. Может, еще увидимся. Бывайте, — махнув рукой, я пошел через лес в сторону замка.

Идя по лесу, внезапно задумался. Что со мной происходит и почему, когда на меня накатывает гнев, все как будто замедляется, либо мне это всего лишь кажется. Почему я так жесток в этом состоянии? Я ведь никогда таким не был. Но это я там Дмитрий Громов или просто Гром, а тут я Ратибор, мечник и жестокий безжалостный убийца. Выходит, так? Почему мне сложно себя контролировать в этом состоянии?

Добрался до входных ворот замка, меня встречал Антуан. Встав на одно колено, запричитал:

— Ваша светлость, простите, я вас ждал. А там шестеро возле башни бродили, вот я и увел обе лодки, чтоб не заподозрили, что кто-то в башне есть.

— Ты все правильно сделал. Идем. Поздно уже или, наоборот, рано. ***

Проснувшись ближе к обеду, плотно перекусили. Я, сделав зарядку, попросил слугу доложить графу о моем приезде с просьбой об аудиенции.

Через некоторое время слуга сказал, что граф ожидает, и попросил следовать за ним. Пройдя вдоль длинного коридора и спустившись по лестнице на второй этаж, мы оказались в просторном и очень светлом кабинете. Стены которого были украшены головами различных животных и чучелами птиц. За широким письменным столом меня встретил Карл граф Алиронский. Среднего роста, худощавого телосложения, светлые волосы, тонкое вытянутое лицо со впавшими глазами. Сходства с Робертом, герцогам Линским, вообще никакого.

Поприветствовав графа, протянул ему письмо. Карл прочитал его бегло и поднял на меня глаза с вопросительным видом.

— С сэром Аленом договорились об осмотре на сегодня. Вы будете присутствовать?

— Я думаю, сэр, Ален вам все покажет без меня. Так что прошу меня простить.

Поклонившись, я вышел во внутренний двор, где меня уже ожидал сэр Ален. Поприветствовав друг друга, отправились к казарме. На площадке между казармой и конюшней стояли тридцать рыцарей в полных доспехах, сверкающих на солнце. Позади них около ста лучников и около двухсот пехотинцев, одетых в кольчуги с копьями и алебардами. Пройдя между рядами, сделал вид, что осматриваю бойцов, все как один подтянутые, физически развитые мужчины. Да уж, это не войско Вальдемара. Поблагодарив за подготовку сэра Алена, вернулся к кабинету графа.

— Ваше сиятельство, окажите любезность. Я напишу письмо герцогу о проведенной проверке, а вы могли бы запечатать его своей печатью для более оперативной доставки?

— Да, разумеется. Вот вам бумага, вот чернило и перо, — сказал тихим томным голосом граф.

Взяв бумагу, написал следующий текст:

Проверка завершена полностью. Можно принимать как можно скорей.Ратибор.

Карл бегло пробежался по тексту письма. Свернул его в конверт, залил сургучом и запечатал перстнем в форме щита, на котором расположен крест.

— Благодарю вас, ваше сиятельство. Могу ли я остаться в вашем прекрасном замке и дождаться ответа герцога?

— Разумеется, оставайтесь, — так же томно пробормотал Карл.

Найдя Антуана, вручил ему письмо.

— Головой отвечаешь за это письмо. Скачи в Линск. С печатью графа тебя никто не должен остановить. Письмо лично герцогу в руки и жди ответа на словах или так же в письме.

Антуан схватил письмо, сунул внутрь дублета и без слов побежал по винтовой лестнице вниз. Из окна видел, как он бежал в конюшню, после чего верхом на сером скакуне галопом пронесся по двору, оставив после себя только столб пыли.