Каста Неприкасаемых 2

* * *

Круглый очаг выложен прямо на полу хижины, и дым от занимающихся сырых дров забивает ноздри. Чихнув, отхожу к распахнутой настежь двери. За порогом льет как из ведра. Смотрю на стену дождя, и ежусь, представив себя сейчас где-нибудь в горах. Сотрясая хижину, гремит гром, и яркая вспышка молнии рассекает черное небо. В мелькнувшем сполохе отражается белая могильная плита, заставляя меня вздрогнуть и подумать: «Кому-то пришлось изрядно потрудиться, чтобы выдолбить могилу в этой скале».

Захлопываю дверь и возвращаюсь к костру. Дрова уже прогорели, и от углей идет только благословенное тепло. Едкий дым еще висит по углам и под потолком, но здесь у самого огня тепло и уютно.

Вскоре от стоящего на углях котелка потянуло запахом варева, и Дамир, сняв пробу, расплылся в довольной ухмылке.

— Готово! Подставляй посуду!

Протягиваю свою миску и получаю порцию похлебки. Стараясь не обжечься, дую на парящую горячую жижу и аккуратно черпаю ложкой. По внутренностям разливается приятное тепло, и хочется уже закрыть глаза и забыться глубоким сном. Взгляд бездумно скользит по беленой стене хижины и невзначай останавливается на бесформенном, темном пятне. Пятно как пятно, поначалу я не предаю ему никакого значения, но уже через пару мгновений понимаю — это не так. Оно отличается от всех прочих грязных пятен тем, что оно растет. Растет, булькает и набухает как волдыри при ожоге. Это звук уже отчетливо слышен, и мне ничего не надо говорить. Мы все вчетвером и так, как завороженные, смотрим на этот пузырящийся «ожог». Он все расширяется, и набухшие волдыри уже расползлись от пола до потолка, а потом вдруг все они беззвучно лопаются, обвисая по краям мерзкими лохмотьями.

Не понимая что происходит, мы ошарашенно пялимся на образовавшийся единый овал, а тот начинает темнеть буквально на глазах, наливаясь глянцевой отражающей чернотой. Она, словно полупрозрачное черное стекло, отражает и просвечивает, открывая стоящую за ним девушку. Длинные распущенные волосы почти полностью скрывают ее лицо, белая рубаха словно саван облепляет изможденную фигуру. Рахитично-худые руки безвольно висят вдоль тела.

Всматриваюсь в черную прозрачность и, не веря своим глазам, переспрашиваю:

— Мне это только одному кажется, или она действительно приближается?!

— Твою мать! — Восклицает Салах. — Что это за дерьмо?!

Едва шевеля губами, нам обоим отвечает Таис:

— Призрак Лейсан. Говорят, муж закопал ее здесь живьем за измену.

— Ты что, знала об этом, — вновь эмоционально реагирует Салах, — и все равно притащила нас сюда?!

— Да не ори ты так! Вдруг она слышит! — Прошипел Дамир и задал вопрос, который уже начал беспокоить и меня.

— Она опасна? К чему нам следует готовиться?

Мы с Салахом вслед за ним повернулись к нашей проводнице, как к единственной из нас, кто хоть немного понимает происходящее.

— Что делать-то?! — Три пары глаз уперлись в лицо Таис, а та в ответ лишь пожала плечами.

— Не знаю!

Откуда-то, словно из далекого далека, вдруг раздался приглушенный стон и шепот:

— Шанги! Мне страшно!

Мы крутим головами, пытаясь понять откуда идет голос, и в этот момент. Трень! Звук разбившегося стекла вновь возвращает наши взгляды к стене.

Я смотрю на отливающую тьмой поверхность и не вижу ни единой трещины, но на полу блестят слепящие чернотой осколки, а над ними, не касаясь земли, плывет девушка в белом. Скрытое за распущенными волосами лицо притягивает и отталкивает одновременно. Вытягивается худющая рука. Полусгнившая плоть покрыта струпьями, а скрюченные пальцы с кривыми когтями тянутся прямо ко мне.

— Шанги! Пойдем со мной! Мне страшно! Я очень устала в одиночестве!

Она не угрожает, но ее голос напоминает мне шипение змеи, и ощущение тревоги начинает сжимать сердце холодными кольцами.

— Чего она хочет? — Оборачиваюсь к Таис и вижу ее бледное лицо.

— Она думает, что ты ее любовник Шанги и хочет забрать тебя с собой. Ее потерянная душа застряла в пограничье Сумрака, и кто-то бессовестно использует эту трагедию. Ей внушили, что Шанги это ты, и теперь она не успокоится, пока не утащит тебя в могилу.

— Кто внушил? — Спрашиваю рефлексивно, поскольку ответ мне не нужен, своего врага я знаю в лицо, и взгляд Таис только подтверждает мне это. Действительно, сейчас не важно кто сделал, сейчас гораздо важнее решить, как это одолеть.

Пока мы обмениваемся взглядами, Салах решил, что ему вся эта канитель надоела.

— Да плевать мне, что этот ходячий труп думает! — Ширкнул выходящий из ножен меч, и бывший дворянин прыгнул вперед. Выверенно взлетел стальной клинок и рубанул точно в основание шеи. Ударил и распорол воздух, пройдя бестелесный силуэт насквозь. Еще один удар с другой стороны! Это уже тесак Дамира решил попытать счастья, но результат тот же. А вот в ответ им прилетело хорошо! Рука призрака махнула, словно сгоняя с рукава букашек, и обоих парней сдуло порывом ледяного ветра как муравьев. Гулко впечатались в стены тела, хижина затряслась, а с крыши посыпалась побелка и солома.

Скрытое волосами лицо вновь повернулось ко мне, и костлявая рука вытянулась в мою сторону.

— Шанги, пойдем со мной! — Пряди волос разошлись, открывая сгнившее безглазое лицо.

— Прости, милая, но ты не в моем вкусе! — Пытаюсь взбодрить себя иронией и ухожу в Сумрак.

Хлопья серой взвеси сыпятся мне на плечи. Серая мгла стелется по углам. Все как обычно, за исключением того, что призрак не застывает, а продолжает медленно плыть ко мне. Сюрприз неприятный, но пока не смертельный. Привычно создаю на ладони сгусток Сумрачного щита и, зарядив по максимуму, посылаю его в надвигающегося монстра.

К моему глубокому разочарованию, огненный шар пролетел сквозь призрака и разорвался, только врезавшись в стену хижины. Полыхнула серая вспышка, и рваная дыра распорола каменную кладку. Посыпались обточенные валуны и бревна.

Бесполезность моего основного оружия обескуражила. Отступаю от вытянутой жуткой руки и в голове только один вопрос: «Что же делать дальше?! Понятно, увеличивать мощь и атаковать все силой Сумрачного щита бессмысленно. Если один заряд прошел сквозь нее, не причинив никакого вреда, то и от всего поля эффект будет тот же».

Спина уперлась в холодную, шершавую стену. Все, отступать дальше некуда. Скрюченные пальцы медленно тянутся ко мне, и, глядя на них, у меня возникает мысль: «Если она бесплотна, то как она может причинить мне зло, а уж тем более утащить с собой?! Может быть не надо от нее бежать, а наоборот, дать ей возможность пощупать и понять, что ее обманули».

Мысль занятная, но экспериментировать на себе не хочется, уж больно натурально выглядит мертвая девушка. Волосы, струпья, язвы — даже глядя в упор не верится, что все это нематериально. К тому же, тот, кто поднял из могилы этот труп, явно хотел не только меня напугать.

Единственно, что пока радует — это медлительность монстра. Почти без напряга выскальзываю из-под протянутой руки и выхожу в реальность. Парни по-прежнему валяются на полу, Таис застыла у очага. С ними вроде бы все нормально, а вот про дом такого не скажешь. Крыша изрядно съехала набок, а сквозь огромную дыру в стене хлещет ливень.

Перекрикивая шум дождя, ору Таис:

— Надо уходить! Я не могу с ней справиться.

Та, словно не слыша меня, продолжает стоять, а вот призрак, наоборот, услышал меня и, резко развернувшись, прибавил в скорости.

В два прыжка подскакиваю к Таис и хватаю ее за руку.

— Ты что не слышишь меня?! Уходим!

Девушка вырывает руку и обжигает меня взглядом.

— Отсюда не сбежишь! — В ее голосе слышится абсолютная уверенность. — Этот дом наглухо запечатан ее волей. Не смотри ни на дверь, ни на дыру! Пока эта тварь жива, через них не пройти!

Сказав, она нагнулась и вытащила из костра пылающее полено. Я не успел даже сообразить, что она собралась делать, как девушка рванулась навстречу призраку. Горящая палка закачалась перед носом чудовища, и то, остановившись, испуганно отпрянуло от вспыхнувшего огня.

— Ага, боишься тварь! — Таис зло ткнула пламенем прямо в длинные спутанные волосы.

Те не вспыхнули, но тем не менее сильно запахло горелым, а разгневанное шипение прошлось по дому, словно Таис растревожила змеиную свадьбу. То, что призрак боится огня обрадовало, и я уже было подумал, что сейчас справимся, но зря… Вырвавшийся из ниоткуда вихрь мгновенно задул пламя, и в тот же миг призрак пошел в атаку. Взмах бестелесной руки, и стократно усилившийся порыв отбросил Таис в сторону, как тряпичную куклу.

Удар, вскрик боли за спиной, но я не могу даже обернуться. Пустые глазницы завораживающе держат мой взгляд, а сам призрак, рванувшись вперед, в один миг преодолел разделяющее нас расстояние. Безносая гниющая маска уставилась мне прямо в душу своими черными бездонными дырами, а скрюченные пальцы потянулись к моему лицу.

Стою как парализованный, не в силах пошевелиться, а в голове раз за разом бьется одна и та же фраза — «в Сумраке нет ветра».

Черный, кривой ноготь прикоснулся к моей щеке, а в голове раздался тяжелый вздох:

— Я очень устала, Шанги!

В каждом слове звучит такая безысходная тоска, что, несмотря на абсурдность, мне вдруг становиться жаль это жуткое чудовище, и в тот же миг, меня озаряет прозрение.

Ныряю в сумрак. Взгляд проходит из одного угла хижины в другой: серая взвесь, разрушенная стена и бликующее в мутной пелене серебряное пламя костра.

«Вот оно! — Пробивает сознание и, распластавшись на полу, я выхватываю из огня горящий сук. Когтистая рука впивается в ногу и вздергивает меня вверх, как пушинку, но уже поздно! Пылающая серым огнем палка проходится по белой рубахе, и призрак вспыхивает мгновенно, словно пропитан горючей смолой.

Я падаю на землю и вижу, как жуткое тело осыпается на пол жирными черными хлопьями и как всего лишь на миг безносая жуткая морда превращается в красивое женское лицо, а чуть припухлые губы проникновенно шепчут:

— Спасибо!