Разлом Книга вторая

— Оставь немного не зажившей, чтобы был дренаж, — поправила она меня.

— Ага, — ответил я, стараясь не потерять концентрацию. В этот раз вливать живу в повреждённый участок было не так просто.

Тут вынесли ещё несколько человек, и я, убедившись, что опасности для пострадавшего нет, переключился на следующего. Живу и ману нужно экономить, так как пострадавших на удивление много. Следующими были двое с открытыми ранами, которые я наполовину срастил, оставив края не зажившими, так как времени на чистку ран у меня не было, при этом ещё требовалось обезболивать их. На этом жива у меня закончилась, как и у девушки, ману я ещё мог получить, соединяя энергии четырёх стихий, хотя это и не так просто.

— Всё, я пустая, — сказала девушка, устало усаживаясь рядом с последним больным, в которого влила остатки живы из моего кристалла, после чего осмотрелась и громко спросила: — У кого-нибудь есть жива? Я потом верну, — но все отрицательно покрутили головой.

— Я тоже пуст, — сказал я, вправляя последнему пациенту сложный вывих, при этом делал я это уже без обезболивания, так как живы у меня уже не осталось.

— Помогите, моя девочка не дышит, — резанул по сердцу отчаянный крик женщины, выбравшейся последней из автобуса. Внутри всё сжалось от осознания, что помочь ей я уже не смогу. Жива на нуле, да и внутренние источники так же опустошены. Холодок страха за ответственность в чужой смерти, что я не рассчитал силы и всё потратил на других пациентов.

— Сюда, — сказал я, указывая на крышу автобуса.

Все не понимающе уставились на меня, только девушка удивлённо вскрикнула:

— Там жгут живы? Ты — видящий?

— Да, слабый, может не хватить, но я попробую, — сказал я, с трудом забираясь на крышу автобуса.

— Помогите поднять девочку и держите её, если понадобиться, он попробует помочь, — произнесла девушка, толкая своим маленьким кулачком в плечо стоящего рядом мужчину, который помогал вытаскивать людей из автобуса.

Жива располагалась в самом начале автобуса, и я, пройдя по нему, осторожно наступая на стёкла, которые на удивление не вылетели, подошёл к ней. Протянув руку, стал впитывать её, при этом показал взобравшемуся мужчине положить девчушку ко мне под ноги.

Девочка лет шести, платье спереди порвано и в крови.

— Разорви платье, мне нужно осмотреть повреждение, — дал я команду, продолжая собирать крупицы живы прямо в тело. Но её было очень мало для полноценного лечения.

Взглянув на грудную клетку девушки, я увидел огромную гематому. От сильного удара. Неестественная вмятина говорила о серьёзно травмированной груди и возможном повреждении внутренних органов, включая сердце. Синие губы говорили в пользу моей версии. Вторую руку я вытянул в сторону двух слабых линий земли и воздуха, проходящих метрах в двадцати, используя надетые на руки перстни, я притянул их и стал, в буквальном смысле всасывать их в себя. Они к моему удивлению поменяли своё положение и впились своими концами прямо в перстни. Отчего загудели, и этот гул отозвался тревожной дрожью по телу. Мою руку начало трясти как у паралитика, но я не останавливался и, сжав губы, старался не терять концентрацию. Скорость запитки росла посекундно, у меня заболели руки и те энергоканалы, по которым шла энергия двух стихий.

— Время — восемь минут, — крикнула девушка, намекая, что тянуть больше нельзя, иначе я не смогу оживить её. В моём времени мозг человека с остановившимся сердцем мог прожить до пятнадцати минут, а десять уже считается очень опасным. Пять минут уже угрожают гибели нейронов головного мозга, а это означает, что затягивать нельзя. Опустившись на колени, я продолжал впитывать живу правой рукой, подняв её вверх, а левую положил на грудь девочки, начав вливать ману, которую концентрировал из энергий земли и воздуха. Получить чистую ману не получалось, но я надеялся, что этого должно хватить для восстановления грудной клетки, чтобы снять давление на сердце и внутренние органы. Начав вливать ману, я постепенно усиливал поток до тех пор, пока грудная клетка резким щелчком не встала на место. И это произошло в последний момент, когда накопленная мана у меня закончилась. Секунды очень быстро утекали, и я, стряхнув руку, начал переливать живу из накопленного в кристалле, расположенном на манжете моей руки. Жива уходила как в бездну, исчезая без следа.

— Помоги мне, что я делаю не так? — попросил я девушку, которая стояла внизу, наблюдая за мной.

— Подсадите меня, — тут же сказала она двум парням, стоящим рядом.

Поднявшись, она протянула руку над девушкой и сказала:

— Она практически мертва. Её тело уже умирает, ты не сможешь ей помочь. Тут нужен целитель очень высокого уровня.

— Хрен вам, — ругнулся я, закрыв глаза, и стал вливать свою собственную живу, расположенную в теле, поток резко увеличился, я добавил в него крохи воздуха, направляя эти капли в кровь, стараясь немного повысить концентрацию кислорода в крови. Но этого явно мало, сейчас бы дефибриллятор, чтобы запустить сердце. Молния — воздух, можно попробовать. Оторвав руку от груди девушки, я поднял её вверх и, растопырив пальцы, влил крохи маны воздуха, огня и воды, создав небольшой вихрь, который через пять секунд начал искрить, после чего соединил его двумя тонкими струйкам воды справа и слева от сердца. Разряд, проскочивший по этим водяным проводам, ударил в грудь ребёнка и заставил её вздрогнуть. Объяснять окружающим, как делать искусственное дыхание, очень долго, поэтому я скомандовал:

— Зажми ей нос пальцами.

Девушка сориентировалась первая и сделала, что я просил.

Наклонившись, я, предварительно вздохнув, сделал глубокий выдох, прямо малышке в рот, при этом пустил с этим капли живы, накопленные перед этим.

Грудная клетка выпрямилась, и я, оторвавшись от губ, скомандовал помощнице:

— Убери руки, — и как только она это сделала, послал следующий разряд в девочку из небольшого вихря, крутившегося надо мной.

— Она уже не оживёт, — прошептала юная целительница, плача, и слёзы текли по её лицу, капая на лицо ребёнка.

— Зажимай, — зло скомандовал я и, набрав полную грудь, одновременно с этим приложил обе руки к её груди, убрав смерч.

В свой выдох я вложил все свои остатки магии, опустошая свои резервы и забирая жизненную энергию из самого тела, не глядя на последствия. Сильнейшая боль сковала моё тело, я чувствовал, как жизнь в буквальном смысле уходит из меня, но я не уступлю, пусть я — упрямый баран, но сейчас и здесь я не сдам назад, эта девочка будет жить, даже если я волью в неё всю свою жизнь. Я уже пожил и готов на эту жертву, а смерть пусть уходит, здесь ей нечего делать, здесь я решаю, кому жить, а кому умирать, и эта малышка будет жить! Так я решил! Оторвавшись от её губ, я наблюдал, как мои руки ссыхаются от ладоней к локтям, но зато я уже почувствовал, что практически вырвал её с того света и вернул её в этот мир.

— Есть, ещё чуть-чуть, — вскрикнула девушка, а я потерял сознание.