Королевство номер три

— Не интересовался, — натянуто ответил Раф.

— А у вас у каждой семьи дрон?

— Нет, конечно. Эти штуки дорогие вообще-то, и на них нужно разрешение. Особенно если он летает так высоко, как тот, что у Веты.

— Да, жалко, что она не познакомила тебя с мамой.

Раф подавился воздухом.

— Смерти моей хочешь?

— Если бы она тебя познакомила, мы бы знали, что это за семья и угрожает ли она вашим планам. И тогда мы могли бы отпустить девочку, — заметила Кира.

— Отпустить, ага. Нет, теперь, пока до Босса не доедем, мы все вместе.

— А какой человек этот твой босс? Кстати, у меня странное ощущение, что ты его называешь как будто с большой буквы, или мне кажется?

— Ну… его кличка Босс. Он входит в совет Болской земи, а раньше держал один криминальный район, — нехотя ответил Раф.

— Прямо мафия.

— Что это такое?

— Это такая организованная преступно-братская группа, где все по-пацански и строится на уважении. Если ты пришел без уважения к своему как бы отцу, или боссу, то тебе кирдык, — авторитетно ответила Кира.

Она когда-то случайно три раза посмотрела «Крестного отца», по странной причине его показывали несколько дней подряд на разных каналах. И теперь считала себя спецом по уважению.

— Уважение — это важно, конечно, — заключил Раф. — Но Босс больше по бизнесу. Помогает, договаривается, где нужно — может припугнуть.

— Точно мафия.

И нужно ли Кире к этому Боссу, если он такой человек?

Перед ними в рекордное время появились кружки и тарелочки с бутербродами. Кажется, девушка все делала на скорости спринтера. Официантка и Раф снова обменялись улыбками, и черноволосая красавица ушла, опять покачивая бедрами.

— И что они в тебе находят? — спросила Кира, поражаясь больше тому, что такой эффектной девушке нужно для чего-то флиртовать с первым попавшимся парнем. Пусть и довольно симпатичным.

— Видят во мне умного собеседника, — подмигнул Раф.

Кира только и успела усмехнуться, как официантка шустро вернулась и поставила перед ней воздушное пирожное розового цвета. Само пирожное будто пряталось в чем-то белом, напоминающем сахарную вату, и выглядывало из нее шапочкой из розового крема. С глазами!

— Я такое заказала?

— Нет, это заказал я. Моя сестренка очень любит бубл. Когда мы ходим гулять, я ей всегда покупаю. Она говорит, что даже в самый хмурый день бубл делает ее счастливой.

— Бубл — это вот эта страсть, которая смотрит на меня из белого облака?

— Я думал, сладкое снимет часть стресса, — вполне серьезно заявил Раф.

— Я его снимаю болтовней с Малышкой и шутками нон-стоп.

— Похоже, сегодня ты весь день была в стрессе.

— Шутник. Похоже, не только я так снимаю напряжение.

— Нет, мой рецепт — только секс.

— От всех болезней?

— Да, если три раза в день. — Раф улыбнулся и, вздохнув, пододвинул к себе чашку с чем-то похожим на кофе.

На вкус он, кстати, напоминал горячий шоколад с небольшой горчинкой. А вот с чем принесли бутерброд, Кира не знала, но чип посчитал, что есть можно и между хрустящих тостов лежит продукт с содержанием белка.

По вкусу, цвету и запаху все это походило на обычную еду. Даже немного странно, что в этом мире такой же запах. В Арёйе хлеб пахнет по-другому, не так ярко и немного кисло. Они его делают не из пшеницы или ржи, а из местного злака, которого в Кирином первом мире не существовало.

Черт-те что. Она и не поняла, как начала называть родной мир «первым», не иначе арёйский чип тому виной.

Из раздумий и приятной тишины, надолго окутавшей их столик, вывел звякнувший колокольчик у двери. Как еще один неожиданный привет из ее мира. В кафе вошли четверо рослых парней. Все шатены с довольно смуглой кожей, двое еще и с серьезной темной бородой.

— Раф, скажи-ка мне, — медленно начала Кира, — у вас тут дискриминация по цвету волос? В одних местах блондины, в других — брюнеты.

— В Болской земи пять лет назад так было. Сейчас уже нет, — нехотя ответил он.

— Ты уверен? — Кира выразительно обвела рукой помещение, где сидели только темноволосые люди.

— Ну, не все быстро меняется, — пробурчал он. — Пять лет назад тут, в Болской земи, чуть гражданская война не началась. Из-за того, что к нам перестали пускать людей с периферии Объединения. Тех самых, темноволосых. Хотя и в самой Болской земи их в целом хватает. Но потом свергли главу земи, потом шла дележка, теперь более или менее спокойно. Как и в других земях, здесь теперь пускают всех. Но некоторые кафе еще остаются как бы раздельными. Не знаю, когда это совсем прекратится. Болской земи приходится решать много проблем, отстаивать себя во всем, нам непросто… Поэтому нам нужен паромщик.

— Ты до этого говорил, что он вам нужен всего для одного дела.

Раф тяжело вздохнул.

— Если бы паромщик жил у нас постоянно, это была бы дополнительная сила, влияние, некоторые условия для торга.

— Но как паромщик поможет с раздельными кафе?

— С ними никак. Тут мы сами. Но все же взаимосвязано. Ты поможешь в одной части, возьмешь на себя входы и выходы в другие миры. А те силы, которые у нас на это уходили, перекинутся на решение других проблем. Вот с разделением хотя бы.

— И паромщика для этого спрашивать необязательно, — сказала Кира. — Достаточно купить ему розовое пирожное с глазами.

— Это просто сладость. Моя сестренка только благодаря этому и пережила переезд, — чуть резче, чем до того, ответил Раф.

— Вы не местные? Тоже из другого мира?

— Нет, конечно. Моя мать из Болской земи, но отец из Черна земи — это как раз на периферии. Мы жили у него, а потом отец от нас ушел, мать умерла. Нас к себе взяла сестра отца… Слушай, это долгая история.

— Отлично. Я до сих пор не знаю, как подобраться к этому пирожному. У тебя есть время, пока я не разберусь.

— Я думал, оно тебе не понравилось.

— Когда я это увидела, и правда хотела спрятаться от него под столом, но теперь я включила чип и готова к подвигам.

— «Включила чип» — это шутка? — с подозрением спросил Раф.

— Нет, я в прямом смысле могу включать чип, который когда-то вставили мне в мозг. Он работает всегда, но, когда нужны дополнительные мощности, я его включаю на полную. Так что говори, я готова, — закончила Кира и вонзила ложку в пирожное.

Оборотень поморщился и всем видом показал, как не хочет говорить о себе, но деваться ему было некуда. Не станет же он перебегать за другой столик.

— Болская земь — хорошее место, и люди тут ничего, — сообщил Раф, поглядывая с осуждением на то, как Кира кромсает ложкой пирожное. — Хотя родственники мамы не то чтобы хорошие люди. Но когда тетка с нами приехала, они немного помогли. Теперь мы здесь, а не на периферии.

— А чем плоха ваша Черна земь?

— Там неспокойная граница. Постоянная дележка, и почти нет работы. Типичная окраина. Люди там чаще дают друг другу в морду, чем говорят.

— Выходит, здесь не так? — поинтересовалась Кира.

— Сейчас нет, — ответил Раф. — Ладно, доедай и пошли назад.

— Время вроде еще есть.

— Мне не нравится, как на тебя пялятся парни за столиком справа, — ответил Раф недовольно. — Только не смотри.

И Кира тут же повернула голову. Ей улыбнулся бородатый мужчина, а его сосед подмигнул. Еще двое просто пялились, не сказать, что как-то похабно, скорее изучающе.

— Хорошо, пошли, — ответила Кира, отвернувшись.

Они одновременно положили ложки и поднялись. Кира неуверенно чувствовала себя в разборках, хотя примерно представляла, что может произойти.

В ее прошлой жизни таких взглядов хватало. В той жизни, где умерла бабушка, а она сама угодила в интернат. Это был недолгий, но очень яркий период. Там в целом все проходило спокойно, если не считать, что иногда подросткам хотелось на ком-то сорвать злость. Ну или просто прицепиться. Обычно они тоже сначала то подмигивали, то подшучивали по-злому, а когда не помогало, устраивали темную. Кира попала на такое всего один раз, не успела улизнуть.

Интернат вывезли на выходные к речке, отмечать конец учебного года. И после отбоя там начиналась другая жизнь. Ее зажали в углу, содрали куртку и цепочку с крестиком, которую подарила бабушка. Две девочки держали за руки, а третья несколько раз ударила в живот со всей силы. Кира тогда так разозлилась, что пожелала всем сдохнуть, а самой попасть сразу в рай. Потому что от боли ей казалось, что она умирает. А спустя сутки она очутилась в Арёйе. Просто проснулась ночью и пошла на свет, который увидела на берегу реки, подумала, что так выглядит переход в рай. Ноги быстро промокли, но она все равно брела и провалилась в светящееся окно.

Раф неожиданно дернул Киру к себе и потянул к кустам. Они как раз свернули на узкую улочку, где оказалось еще больше кустов. Раф замер и прислушался. Но никакие звуки не нарушали тишину. И никаких шагов по дорожке из гравия никто не услышал.

Простояв так с минуту, они снова пошли, но теперь быстрее.

— Показалось, наверное, — пробормотал Раф, тем не менее один раз оглянулся.

К павильону, где они оставили баллон, в итоге почти подбегали. Они, не обращая внимания на появившуюся табличку на двери, которая, кажется, значила «Закрыто», рванули дверь и ввалились внутрь. Мужчина за стойкой нервно поднялся.

— Вы выдрали мне замок? — спросил он и дергано взмахнул рукой, в которой зажимал баллон.

— Да? Мы нечаянно, извини, — без раскаяния в голосе сказал Раф и отобрал баллон.

Мужчина еще более нервно отдернул руки, будто деталь Малышки жгла пальцы.

— Дай проверю, — попросила Кира и забрала водород себе. Она потянулась к заглушке, и мужчина взвился.

— Проверяй на улице, иначе тут все рванет!

— Если ты сделал все как надо, не рванет, — ответила паромщица.

— Иди на улицу! — рявкнул он, и ногти на его руках буквально за секунду превратились в длинные черные когти.

— Убери, мы выйдем, — спокойно сказал Раф. Его часы мигнули, а над планшетом оборотня из павильона появилась монетка. Надо думать, Раф так заплатил.

Кира на месте своего провожатого не платила бы, пока не проверила, но последовала за оборотнем. Она прямо на пороге павильона большим пальцем отодвинула зажим, чтобы из баллона пошел водород. Он сразу вспыхнул и погас. Проверочный клапан работал как надо.

— Все хорошо, пошли. Но в следующий раз сначала надо проверять. У баллона есть для этого отсек, он не взорвется. Тот тип наверняка знал, раз смог его наполнить.

— Он показал когти, значит, был готов драться до крови. Я бы не хотел потом вызывать полицию и разбираться в этом, — ответил Раф. — В следующий раз, когда увидишь когти, делай как я. Шаг назад — и уходи.

— А если он нападет первым, я могу себя защищать?

— Это уже другой разговор.

Раф резко повернул голову направо. Словно услышал нечто опасное. И через несколько секунд с той стороны появились четверо мужчин, двое из них с бородами. Когда парни подошли ближе, стало понятно, что это те, кто пялился на Киру в кафе. Тела вполне спортивные, взгляды уверенные. С такими, пожалуй, лучше не драться.

— Значит, тут у нас паромщик? — лениво проговорил один из бородатых.

На этой фразе Раф рыкнул и сразу показал когти. Не такие внушительные, как у оборотня из павильона, но крепкие и глянцевые, что в темноте придавало им чертовски опасный вид.