Граф Суворов. Том 8

— Что ты видишь? — спросила Ангелина, поддерживающая мою супругу под руку. У лисы прорыва не случилось, но в отличие от Мальвины ее чакра земли и воды были почти на максимуме, по четыре лепестка в каждой. Она практически перестала уставать, ела ровно столько сколько требовалось организму и физически была сильнее всех сверстниц, без явно проступающей мускулатуры.

— Не буду портить тебе сюрприз. — проговорила Мария. — Сама испытаешь эту пакость, тогда поговорим.

— Главное научиться контролировать поток энергии к глазам, и все будет в порядке. — заметил я, провожая девушек в мою спальню. — Кроме того, у вас обеих отличный потенциал, но раскрывать его нужно под чутким руководством. Иначе можно перенапрячь глаза и навсегда ослепнуть.

— Какие милые подробности выясняются. — невесело усмехнулась Мальвина. — И как хорошо, что наш чуткий учитель от нас никуда не денется.

— Если это сейчас был такой сарказм, говорящий о твоей зависимости от меня — не буду спорить. — усмехнулся я. — За все приходится платить, даже за любовь — взаимностью.

— Разве что взаимностью. — улыбнувшись ответила Ангелина. — Но Маша права, хорошо, что ты рядом. Уверена, вместе у нас все получится.

— Нам завтра ехать на прием к Шереметьевым. — напомнила Мальвина. — Как я с таким зрением поеду?

— Я его стабилизирую, так что все будет в полном порядке. — ответил я. — Вы уже опробовали на себе что значит видеть конструкты, осталось лишь научиться управлять этим процессом самостоятельно. Думаю, к балу дебютанток получится по крайней мере держать фокус.

— Вот только когда ты этому научился? Что-то не помню, чтобы у тебя были с этим какие-то проблемы. — спросила Мария.

— И я не помню, хотя была рядом почти с самого поступления в училище. — улыбнувшись заметила Ангелина.

— В прошлой жизни. — усмехнулся я. — Это как «после смерти выспимся», только наоборот.

— Не хочешь рассказывать, так бы и сказал. — фыркнула Мальвина, но похоже сегодня у нее разыгралось любопытство. — А ты и в самом деле до пятнадцати лет в коме лежал? Я понимаю, что будь ты нормальным, даже имбецилом, тебя бы показали свету еще лет в шесть и не скрывали, а возили бы по всем приемам. Но всё же.

— Я тот, кто я есть, не больше, но и не меньше. — ответил я, покачав головой. — Ты сама делала генетические тесты, ради уверенности.

— И не я одна. По слухам все великие рода, начиная с Багратионов, сделали такое исследование, используя останки твоего деда, так что тут никаких сомнений быть не может. — ответила Мальвина, заставив меня выгнуть бровь. — Что? Неужели ты думал, что в таком важном деле кто-то может поверить на слово?

— Странно что одного генетического тестирования хватило для их убежденности. — заметил я.

— А еще подтверждения от императрицы, согласия моего отца и наконец нашего брака. — ехидно перечислила Мальвина. — Даже сейчас некоторые сомневаются. Талантливых самоучек мало, но самородки встречаются. Даже гении могут появится из неоткуда, но поддержка великих князей и императорского рода — не появляются на пустом месте и все это понимают.

— Я надеялся тему с престолонаследием мы закрыли. — удивленно сказал я.

— Конечно, милый. — провела ладонью по моему лицу Мальвина. — До тех пор, пока все помнят, что именно ты закончил войну, не пошел против великих князей, и твои цели не противоречат интересам большинства дворян и бояр, все в порядке.

— Сколько всевозможных «но». — поморщившись ответил я.

— После того как взойдешь на престол и сформируешь собственное окружение, станет проще. — успокоила меня Мальвина. — А до тех пор, ты хоть и первый из претендентов, но не единственный. К слову, ход с моим отцом может сказаться негативно, особенно если он вернется окрыленный победой.

— Уж лучше пусть он победит. Иначе нам всем грозят очень большие неприятности, по сравнению с которым и борьба за трон — сущая мелочь. — ответил я, заставив Мальвину нахмурится. — Идём в душ, я проконтролирую чтобы потоки праны устоялись. А завтра утром, перед выездом, помогу их унять.

Правда спать мы легли только через час, и заметно уставшие, но зато отключились почти сразу. Вот только сон был тревожный. Утром, проснувшись и выполняя обычную гимнастику, я пытался вспомнить, что именно снилось, но осталось лишь смутное чувство беспокойства и постороннего недоброго взгляда.

— Все хорошо? — уточнила Ангелина, выходя из душа и когда я кивнул чуть нахмурилась. — Тебя там супруга ждет.

— В душе? — уточнил я. — Ладно, гадать зачем не стану.

Вздохнув я зашел в ванную комнату, где и в самом деле меня ждала Мария, но не обнаженная или в полотенце, а сидящая на пуфике и с удивлением разглядывающая собственные пальцы.

— Все нормально? — спросил я, подходя ближе.

— Ох. — Мальвина, только взглянув на меня зажмурилась. — Чего ты такой яркий?

— Да нет, вроде, как всегда. — я с усилием удержался от того, чтобы нахмуриться вновь. Я-то своей ауры со стороны никогда не видел, а внутреннее зрение — штука адаптивная и достаточно обманчивая. А как было в прошлой жизни — я и не вспомню.

— Ладно, давай чуть притушим виденье. — сказал я, присаживаясь рядом на корточки, но Мальвина вытянула вперед руку, отстраняясь. — В чем дело?

— Я хочу видеть, как ты. Чувствовать и ощущать всё. — ответила Мария. — Я словно внезапно прозрела. Только ты… слишком яркий.

— Ничего не поделать, особенности восприятия. — ответил я, успокаивая девушку. — К тому же я не постоянно вижу ауру, а подпитываю глаза только когда это необходимо. А если ты хочешь чувствовать, видеть и слышать все как я — тебе еще долго предстоит учиться. Лет пять, не меньше. И это при том, что у тебя будет чуткий наставник, который может поправить любые ошибки.

— А у тебя какой наставник был? — спросила Мальвина.

— У меня… — я замялся, искренне хотелось ответить, да вот только воспоминания об этом напрочь стерлись. Вероятно, в момент реинкарнации я посчитал их не такими важными как сами техники раскрытия чакр, но то, что кто-то помогал мне с ними не вызывало никакого вопроса. Я не первый на этом пути и не последний.

— Что, не хочешь раскрывать секрет? — язвительно спросила Мальвина.

— Наоборот, думал, как его раскрыть. — ответил я. — Мой учитель тебе ничем не поможет, он давно мертв. Но если ты готова пройти по пути брахмана, по пути отречения от мирской суеты и очищения своего разума и души от лишних тревог — я помогу тебе.

— Сказал тот, кто наслаждается битвами и хорошим сексом. — фыркнула Мальвина, приоткрыв один глаз. — Ну вот, опять.

— Успокойся. Вернемся домой, снова раскроешь чакру, а пока давай я помогу тебе адаптироваться. — сказал я, убирая ее руку и кладя пальцы на виски. — Научишься не просто заливать праной чакру а регулировать ее поток и давление станет проще. А пока будь добра, выполняй все что я тебе сказал и не дергайся.

Она и в самом деле перестаралась. Получив новую возможность, Мальвина с присущим ей упорством и целеустремленностью заливала энергией неокрепшие меридианы, чуть не разорвав их. К счастью, ее проблемы с энергоподачей на каждой чакре стали ее же спасением, она просто не могла провести до конца всю энергию, что хотела. Но пока я помогал супруге, из головы не шла одна мысль — что, если она права?

Перерождения добивались единицы из тысяч аскетов ушедших от мира чтобы воспитать в себе нового человека, очистится от мирской суеты и достичь просветления. Может даже единицы из десятков или сотен тысяч. Вот только были их миллиарды. Сколько людей за всю историю достигло реального перерождения?

Если допустить, что перерождение происходило не только в моем прошлом мире, но и во всех альтернативных, вроде этого, значит и шансов на появление одаренного вполне отличны от нуля. Да, мне повезло очутиться в почти взрослом, чистом от переживаний и мыслей теле, это не то же самое что родиться с нуля, объем мозга разный. Но все же, какова вероятность что где-то в индии, или в штатах, где йога не менее популярна, родится такой же как я? А главное — нужно ли учитывать это в своих планах?

— Сегодня официальный прием, так что использовать штурмовой шлюп нельзя. — заявила Мальвина, постепенно приходя в себя. — Кортеж или прогулочный катер?

— И то и другое придется заказывать из зимнего. — напомнил я.

— Я об этом уже позаботилась, тебе осталось только выбрать. — усмехнулась супруга, показывая свою предусмотрительность. — А еще я распорядилась подготовить для тебя выходной мундир, а то с тебя станется одеть ту же форму что и подопечный.

— Это показало бы нашу близость. — подумав сказал я.

— Ты будущий император! Ты можешь быть хоть сто раз его приятелем и наставником, но уровень у вас совершенно разный. И чем раньше ты это поймешь, тем лучше. — проговорила, словно строгая учительница, Мальвина. Учитывая, что при этом она сидела в халате на голое тело, а её голова находилась у меня в руках. — Эй! А как же отстранение от земных забот и страстей?

— Ну вот как раз ты мне и поможешь от них отрешится. О голодании куда приятней думать с полным желудком. — ответил я, но супруга уже ответить ничего не могла, лишь что-то невнятно промычала.

Через полчаса, выбравшись из ванной после душа, я все же примерил свой новый костюм. Надо отдать должное портной постарался на славу. В меру удобная, не сильно отличающаяся по крою от армейского мундира одежда, тем не менее несла на себе явный отпечаток хорошего стиля и дороговизны.

— Сколько же это стоило? — мрачно проговорил я, оценивая себя в зеркале.

— Ты такие вопросы задавать не должен. Больше того, у тебя таких мыслей возникать не должно. — заявила Мальвина, выбравшая для сегодняшнего официального мероприятия деловой костюм с золотой и серебряной оторочкой воротника. Словно изморозь встречалась с пламенем. Эффектно, ничего не скажешь. Но в то же время — строго в рамках делового стиля, ни намека на вульгарность или распутство.

— Я должен знать сколько стоит труд моих людей, для того чтобы адекватно оценивать собственные затраты. — возразил я. — Мы не на обеспечении государства, а количество алмазов в шкатулке не бесконечное.

— У нас в собственности уже больше десятка заводов и предприятий по производству медикаментов. — отмахнулась Мария.

— Они все — убыточные, и такими останутся еще несколько лет. — возразил я. — Жить по средствам, думая о будущем, нормально.

— Зануда. — пробурчала Мария. — Если денег не станет, мы просто найдем, где их достать еще. Куда важнее то, как мы выглядим и что делаем в высшем свете. А вся эта суета… какая разница?

— Очень большая. — покачал я головой. — И тебе, дорогая, стоит об этом задуматься. Даже если считать наши расходы песчинкой в общем бюджете империи, даже он не бесконечен. Мы должны понимать откуда берутся средства, куда они расходуются и каков наш бюджет.

— Для этого у нас есть помощники. Чтобы зарабатывать деньги. — нравоучительно вздохнула Мальвина. — Что ты как маленький? Есть люди, которые работают, есть которые зарабатывают, те кто управляют и те, кто правит. Ты, ну и я вместе с тобой, на последней, самой верхней ступени. Ты разрешаешь зарабатывать для тебя деньги, а не зарабатываешь сам. И уж тем более не работаешь.