Зерг по имени Маша. Второй уровень

Глава 11

Находясь в переговорной, Гомер и Синтия сверлили друг — друга взглядом, пока молча. Оба выглядели неважно. Глазами мимика Маша видела, как у Синтии наливался свежий синяк на правом глазу и скуле. Синяк был примечателен тем, что имел форму кнопок от клавиатуры. Маше даже удалось разглядеть латинские буквы H и J. А рыжая девушка сидела на стуле с видом человека, понявшего жизнь, смотрела на Гомера сверху вниз и нервно барабанила пальцами по какой-то странной шкатулке белого цвета. Шкатулка была особенна тем, что Маша не ощущала её через мимика своими способностями. Складывалось ощущение, что на месте шкатулки пустота.

— Хреново выглядишь, мудила. Ты что, опять на тяжёлые наркотики подсел? — нарушила тишину Синтия.

Собственно, у рыжей были все основания так говорить. Вот только с причиной она ошиблась. С того момента, как мимик Гомера повторно появился на базе, за ним прямо с проходной увязались какие-то мутные личности с агрессивными намерениями. Интуиция подсказывала, что от них исходит опасность, а эмпатия кричала о жажде наживы и алчности. С сегодняшнего утра за голову Гомера установили награду в размере 100 тысяч очков. Что было совсем нелогично. Раньше за Гомером охотились личные люди «Курильщика» и то, с целью выбивания долга. А сейчас его хотели убить и даже назначили цену в два раза больше его долга. Это за какие такие косяки? Маша использовала образ Гомера пару раз. Первый, с походом в кафе, закончился очень плачевно-пришлось уходить буквально через унитаз. А второй прошёл совсем тихо: она всего лишь проверяла объявления и платила по счетам, чтобы Гомера не записали в покойники. В обоих случаях она не делала ничего особенного, за исключением фокуса с исчезновением из туалетной кабинки. Да и ростовщики люди не глупые, мёртвым, ведь, Гомер никому деньги не вернёт, а с него есть, что взять. Теоретически, его ещё можно принудить продать своё звание, к которому идёт довеском броневик в полной комплектации. Но теперь за головой Гомера охотилось наверно всё отребье станции. От мелкой гопоты, пытающейся отловить мимика на проходной, до элитных убийц, действующих гораздо тоньше. Маша была вынуждена применить псионную способность «отвод глаз», чтобы сбросить хвост. Но её постоянно вычисляли по камерам и гнали к ней убийц. Очень странная ситуация, когда тебя на камерах видно, а в живую нет. Банзай докладывал об очень занимательных переговорах между операторами и наёмниками. Первые читали вторых «слепошарыми», а вторые первых «тупыми шутниками» и грозились прибить при встречи. Однако, главное, что первые, что вторые крыли друг друга на чём свет стоит, но не работали. И тут вскрылась очень неприятная особенность мимиков. От применения такой мощной способности, как «отвод глаз», аватар буквально разваливался изнутри. До биржи труда с активной способностью мимик ещё дополз, но жить ему осталось часа три — четыре, и это, если ничего не применять. Такие способности как эмпатия или интуиция-не в счёт: их применение, конечно, тоже влияет, но несущественно. Как она будет добираться обратно до транспорта или искать где распасться на желеобразную массу, не привлекая внимания, она себе не представляла. Но Банзай обещал подсобить каким-то образом, правда, не уточнил каким. С ухудшением состояния мимика изменялся и его вид. Первое, что бросалось в глаза, это выпуклые чёрные вены на побледневшей коже. Дальше, шёл осунувшийся и истощавший вид, чёрные круги вокруг глаз и полопавшиеся сосуды в глазах. В довершении ко всему, стали выпадать волосы. В общем, образ отравленного химией человека был вполне правдоподобен.

— Кто бы говорил. Это кто тебя так лихо звездонул по лицу?

Рыжая пощупала фингал и поморщилась.

— Это не твоё дело. — Заявила Синтия и добавила. — Зачем ты меня сюда затащил?

— Это одно из немногих мест, где можно поговорить безопасно, и чтобы тебя не подслушивали.

И это действительно было правдой. Биржа труда-небольшая площадка, с запретом на частное насилие. Турелей тут было понатыкано чуть ли не больше чем камер, а охраняли эту территорию отделением ресоциализированных пехотинцев в боевых скафандрах. Стоит ли объяснять, что такое боец в скафандре, против, даже толпы людей, вооружённых дубинками и ножами. Но данные солдатики были ещё и вооружены специальными ружьями с резиновыми пулями и электро шокерами, чтобы разгонять бунтарей.

— А нам ещё есть о чём говорить? — Удивлённо спросила рыжая, и её брови поползли в верх.

— Ну раз ты пришла, то да. Я хотел обсудить ту ситуацию, что сложилась между нами.

— А что тут обсуждать-ты меня предал. На моей родине, обычно, за такое получают пулю в голову. Но на станции провернуть это проблематично.

— Да не предавал я тебя. Ты просто не понимаешь. Эта работа очень опасна, и если ты пойдёшь ко мне в команду, ты умрёшь, без вариантов.

— Иди к чёрту, Гомер. Только не говори, что ты обо мне заботишься. Скажи уже честно, что у тебя заканчиваются очки, а когда твой счёт обнулится, тебе грозит ресоциализация.

Маша почесала в затылке. Так-то, с деньгами, благодаря мимику Джерри, у них всё было более чем в порядке. По мере необходимости она сбрасывала со счёта техника на счёт Гомера необходимые средства, и оставалось ещё немало. А за последние сутки, за продуктивную утилизацию человеческих тел, вообще премию дали. Кристина, кстати, жиреет не по дням, а по часам и никуда уезжать не хочет. Ей и тут теперь хорошо. Так и хочется спросить «А где же твой дух авантюризма? Ты же хотела на свободу, посмотреть Чар». Желудок ей свободу заменил. Остаётся думать, что будет, когда она аки Четвёртая разжиреет, до такое степени, что не сможет вылезть из броневика.

«Надеюсь, к тому моменту мы уже будем не здесь, а где-нибудь подальше от этой дармовой хавки» — Подумала Маша, а Синтии решила подыграть. — Ну и это тоже. После нашего совместного с тобой видео никто не хочет идти ко мне в команду.

— Правильно. Так тебе и надо, козлу и предателю. — ответила Синтия и вместо постукивания по шкатулке начала её нежно поглаживать. — Я слыхала, что за твою голову назначили не маленькую награду. Ты популярен. Может, сэкономишь всем время и убьёшь себя головой об стену, а премию за твою голову заберу я? Ты не представляешь, как тяжело приходится хрупкой девушке, на станции, без денег.

— Ты прям как один мой друг. У него тоже бзик на бадание со стенами. — Ответила Маша. В принципе, её посещала мысль устроить, как-нибудь, липовую смерть Гомера, и получить Джерри вознаграждение за его голову. Но видео, где Джерри вышибает мозги железной трубой Гомеру, будет недостаточно-нужно ещё предоставить что-нибудь, в чём есть ДНК. Образцы тканей Маша могла синтезировать в своём теле, но там столько зерговского намешано, что легче будет сразу сдаться местным воякам. — Я хотел предложить тебе другой план.

— Ну давай — давай, жги. — Сказала Синтия и скептически хмыкнула.

— Мы можем сделать так. Сейчас мы подписываем договор, и тебе присваивается звания сержанта. У ближайшего терминала я перевожу все имеющиеся средства на твой счёт, там что-то, порядка пятнадцати тысяч. А потом проходим через проходную, и я уезжаю со станции, а ты машешь мне в след белым платочком. Если командование будет до тебя докапываться, то можешь сослаться на то, что я силой бросил тебя на станции.

— М — м–м, а ты тот ещё хитрожопый говнюк, даже деньги где-то достать умудрился. Всё продумал и хочешь меня подкупить? Не, милый мой, мы теперь с тобой как супруги-покуда смерть не разлучит нас. Либо едем вместе, либо подыхаем по отдельности.

— Да твою мать, Синтия!

Через мимика Маша громко хлопнула ладонями по столу. Убивать рыжую ей не хотелось. Да и, если бы на её месте был кто-то ещё, ситуация оставалась аналогичной. Хотя нет: для Рекса и его подруги культуристки, Маша сделала бы исключение с большим удовольствием.

— Я не понимаю, чего ты так рвёшься на войну с зергами? Какие-то личные счёты? У тебя тут хорошая жизнь в безопасности.

От последней фразы Синтию перекосило так, будто она лимон целиком зажевала.

— Какой же ты мудак, Гомер. Будь у меня возможность, я бы тебя пристрелила при первом же выпавшем шансе. — Синтия встала, подобрала свою шкатулку и всем своим видом дала понять, что разговор закончен, и она уходит. — Желаю тебе здоровья и долгих лет жизни, особенно, при такой фангруппе. — Синтия приоткрыла дверь переговорной комнаты и кивнула в сторону выхода с биржи труда. Там, не пересекая зелёной разделительной линии, столпилась целая толпа охотников за головами. — Прощай, наркалыга.

— Синтия, подожди. — Мимик поймал рыжую за руку, в которой была странная шкатулка. — Я согласен, я возьму тебя в команду. Но ты там умрёшь, ты это понимаешь?

— Значит, умру красиво. Тут мне уже ловить нечего.

— Не красиво ты умрёшь, а как зерговская закуска. Но ладно, это твой выбор, а мне ты его не оставила.

Усадив Синтию обратно напротив себя Маша, манипулируя мимиком, стала заполнять анкету на специальном терминале. Она была совсем простенькая, так что это не заняло много времени. Заполнив свою часть договора, Маша развернула экран терминала к Синтии, та стала вводить свои данные.

— Синтия, могу я узнать, почему ты так рвёшься в экипаж? — Скучающими интонациями спросил мимик, ожидая когда рыжая закончит заполнять анкету.

— Ты издеваешься? Ты же во всём в курсе.

— Нет. Во время патруля я упал с полки на пол и ушибся головой, теперь у меня местами амнезия. Тут помню, а тут не помню.

Синтия оторвалась от заполнения анкеты и с прищуром посмотрела на Гомера.

— Ты что, заливаешь мне, что ли? Так не бывает. Я быстрее поверю, что у тебя последние мозги спеклись от наркотиков.

— Пусть так. Ты всё видишь сама. Я человек ненадёжный, зависимый от наркотиков, и у меня с головой плохо. Кто добровольно пойдёт к такому в команду? Только суицидник.

— Хе — хе. — Синтия как-то нервно засмеялась и снова погладила свою странную шкатулку. — Знаешь, для законченного наркомана ты очень здраво рассуждаешь, я бы даже сказала, проницательно. Но раз уж ты интересуешься, отвечу метафорой: лучше умереть человеком, чем всю жизнь жить рабом. Вон, ресоци не дадут солгать.

И ресоци не дали, они вообще ничего не делали, а стояли как истуканы по углам. Но при этом бдели и охраняли порядок. Синтия закончила заполнять анкету, и терминал, для завершения процесса перехода/смены статуса, из обслуживающего персонала в наёмники, попросил заплатить 5000 очков. Маша уже собиралась одобрить перевод со своей карточки, но Синтия заплатила сама.

— Как ты уже сказал, я с высокой вероятностью умру, и врят ли мне теперь понадобятся эти деньги. Я их так долго копила и обидно будет их совсем не потратить.

В ответ мимик только пожал плечами. Терминал поздравил Гомера с пополнением экипажа и с предоставлением полного доступа к базам заданий. А Синтию поздравили с новым статусом и присвоением звания сержанта, хотя, по сравнению с диспетчером, это наверное понижение.

— Всё, уходим. — отдал приказ мимик.

На выходе их ждала уже упомянутая толпа народу. Ну как толпа, человек пятнадцать. Самые крупные и сильные разогнали всех лишних, так как смекнули, что 50к очков гораздо лучше делится на пятнадцать, чем на пятьдесят. Мужики были вооружены: кто трубой, кто ножом; и хищно посматривали в сторону жертвенного тела Гомера. Но за черту, обозначающую границу биржи труда, не переходили, чем вызывали аналогии бесов из Вия. И правильно делали, так как ресоциализованные бойцы в скафандрах внимательно следили за всем происходящим, особенно, за группой вооружённых людей сомнительного внешнего вида. А вдруг они попытаются вытащить законопослушного Гомера за линию и применить к нему насилие? Наёмники, по понятной причине, так думать повода им не давали. Всё же, хоть какое-то чувство самосохранения ещё оставалось в их мозгах, правда, мозгов было не очень много. Самых умных охотников за головами тут даже видно не было-они комфортно отслеживали ситуацию через доклады диспетчеров, сливающих инфу. А жадные, но слабоумные быки, похоже, не особо понимали, что занимаясь такого рода осадой, они ничего не добьются. Никто не будет переть через них на прорыв, аки варвар из старины. Биржа труда, по большей степени, автоматизирована и работает круглые сутки, а рабочие часы ресоциализорованных никто же не считает. Быки рассуждали со своей позиции силы: они были крупными, сильными, и идя в прорыв, у этих берсеркеров шансы были, правда, небольшие, но были.