Тень Ворона 5

Глава 18. Пьяные разговоры

Наши дни....

— Официант, ты где шляешься, твою дивизию?! — рявкнул Егерь, проводя пьяным взглядом по залу.

Этим вечером мы все-таки решили напиться. Капитально так, по-мужски. Без отрезвительных возможностей нано-ботов.

— Петр Петрович, может, на сегодня закруглимся? — с надеждой спросил я. Но препод, судя по всему, настроился серьезно. Он залпом выдул еще одну стопку водки и занюхал ее дарницким хлебом.

— Ух.....ХОРОШО! — он перевел свой взгляд на меня и попытался сфокусироваться. — Воронов! Что-то я не припомню, чтобы твой отец так быстро сдавался!!! А как же выпить за память Кира? То есть Кичиро Евграфыча... Не расстраивай меня, понял! Пьем!

Я мысленно выругался. Даже несмотря на то, что выпили мы примерно одинаково, мыслил я определенно трезвее. И это было странно. Всегда считал, что военные, даже бывшие, очень крепки в плане опьянения. А тут Егерь прям в разнос пошел. Наверное сказывалось эмоциональное напряжение последних месяцев. Не выдержал человек.

— Вызывали? — вежливо спросил появившийся официант.

— Ты что, дама без принципов, чтобы я тебя вызывал? — хохотнул препод. — Да лааадно, не обижайся, шучу. Принеси-ка нам еще бутылочку Гусарской. И закусить чего-нибудь!

— Мясную нарезку?

— И мясную, и сырную! Можешь еще и крылышек парочку порций. А знаешь, давай-ка нам еще две Гусарской, мы тут надолго!

Мои планы освободиться пораньше и свалить домой определенно пошли ко всем чертям. В какой-то момент даже искренне понадеялся на то, что здесь появится кто-то из наследников и потребует заканчивать гуляния. Но нет, время шло и никто не появлялся. Более того, со временем я заметил, что и сам бар как-то опустел.

Уже позже, прояснив этот момент у одного из охранников, узнал, что уже находившихся внутри клиентов выпускали, а вот новых, к большому неудовольствию владельца заведения, не впускали. Он было попытался повозмущаться, но тут же получил звонок (судя по всему от Панкратова или кого-то из его людей) и резко поубавил агрессию. Более того, клятвенно убедил нас, что сегодняшний стол полностью за счет заведения. Мол, ничего не жалко для будущего Абсолюта. Ну а я, в свою очередь, сделал вид, что поверил.

На второй бутылке все-таки дал команду Алесе, чтобы потихоньку чистила мой организм. Никогда не любил «вертолеты», да и не хотелось терять хотя бы намеки на ясность ума. А вот Егерь, похоже, решил напиться до беспамятства. Ну или изображал это желание.

— Ты бы знал, какие дела мы творили с твоим отцом.... как с ума сходили по молодости... — мечтательно произнес он. — Помню, понравилась Сереге одна первокурсница. Как там ее звали... — Егерь щелкнул несколько раз пальцами, — То ли Вика, то ли Мика. Надо в памяти покопаться. Так вот, Серый в первый же вечер полез к ней на седьмой этаж общаги. Без страховки и прокачанной пыли. Если бы навернулся, ничто бы его не спасло. Думаешь, его это остановило?

— Подозреваю, что нет.

— Ну это нет, — согласился препод. — А вот живший на третьем этаже ухажер этой девушки остановил. На дуэль его вызвал, по всем правилам чести.

— И чем все закончилось?

— Да на следующий день, когда драться собрались, увидели, что эта Вика, или Мика, уже с третьим пошла гулять, князьком одним. Ну и вместо знатного махача они пошли в бар и хорошенько там надрались. Собственно, так мы с твоим отцом и познакомились, ибо этим самым ухажером был я. До сих пор благодарен этой бабе, что она тогда продинамила обоих.

Я улыбнулся. Мне на самом деле понравилась эта история. Даже несмотря на то, что мой отец, это не совсем мой отец. Пусть и выглядел он так же. В конце концов, и я не настоящий Ярослав. Точнее настоящий, просто не местный.

Тем временем Егерь продолжил:

— А Кичиро, значит, вообще был странноватым парнем. Он уже с шестнадцати лет начал отращивать свои усы. И ни разу за всю жизнь так и сбривал их. Только ухаживал и подправлял. Носился с ними, как с писаной торбой.

— С ним вы тоже в Академии познакомились?

— Ну а то! Гордый был парень, взрывной. Все время бросался в драку, скажи ему что не так. Да что там, порой хватало одного кривого взгляда, чтобы Кир накинулся на тебя с кулаками.

Образ вечно спокойного и немного ироничного Кичиро Евграфыча, сохранившийся в моей памяти, никак не вязался с этим бойким пареньком, про которого рассказывал Егерь.

— Как-то один виконт вызвал его на дуэль. Ну Кир, как положено, позвал нас секундантами. Пришли мы в назначенное время, а там человек пятнадцать стоит. Думали задавить нас числом, поганцы такие.

— Но вы же не сбежали?

Егерь опрокинул еще одну рюмку, поморщился и цепанул с тарелки зеленый лучок.

— Нет, конечно. Славно тогда подрались, душевно! Человек восемь уложили мордой в землю перед тем, как заряд ранговой пыли начал кончаться. Но и тогда Кичиро, как владелец наибольшего количества пыли, пошел на таран и вырубил своего обидчика, чем очень разозлил его свиту. В общем, через пару часов кое-как добрались до дома. Побитые, изодранные, но жутко довольные. Серегин отец нам тогда знатный разнос устроил. Все сетовал на то, что его сын выбрал неподходящую для себя компанию. Мы же с Киром из простолюдинов вышли.

— А как в Академии оказались?

— Так через ранговые соревнования. Показали впечатляющие для своего возраста результаты, после чего сдали положенные тесты и поступили.

Ностальгическую речь Петра Петровича прервал появившийся нагруженный тарелками с закусками официант. Вслед за ним шла девушка, державшая поднос с двумя бутылками водки, которые явно только что вытащили из морозилки. Ну или подморозили специально. Если у них имелся владелец снежной пыли.

Егерь довольно потер руками и начал расставлять тарелки.

— Собственно, на тех же соревнованиях нас и заметил генерал Панкратов. Мы были молодыми, злыми....«голодными» в конце концов! — препод грустно вздохнул и пододвинул к себе мясную тарелку. — Даже не знаю, как сложилась бы наша судьба, если бы не начавшаяся война с османами.

— А как вы оказались в личном отряде генерала? — решил поинтересоваться я. — Вы же были совсем юными? Не обижайтесь, но он явно мог набрать кого попрофессиональнее.

Раз уж мы разговариваем по душам, да еще и под водочку, то хотелось бы узнать, какой этот Савелий Владимирович человек.

— Так и мы не в первую очередь пошли. Генерал потерял четыре группы, ввязываясь в самые горячие сражения. Было много убитых... раненых... В последние две команды шли только добровольцы. — Егерь разлил водку по стопкам и продолжил: — Кир тогда чудом выжил в сражении за Севастополь, ну а я участвовал во взятии Трабзона. Абсолютно случайно в госпитале встретились. А там и Серегу нашли. Герой! К тому моменту уже щеголял с орденом святого Георгия! Они с твоим дедом сделали вылазку в тыл врага и собственноручно уничтожили роту танков вместе с экипажами. Все-таки ваши бронебойные вороны — это нечто. Если использовать их правильно.

— Так а зачем вы добровольцами пошли, если там было так опасно?

Показалось, что этот вопрос ввел Егеря в ступор.

— А как иначе-то? — удивленно спросил Петр Петрович. — Империи грозила опасность, а Савелий Владимирович решал одни из самых сложных задач.

— Я слышал, что Император тоже внес огромный вклад в победу...

— Это...да, — с неудовольствием признал препод. — Но если уж говорить прямо, то у него была очень сильная команда. Одна госпожа Шуйская чего стоит. — Он усмехнулся. — Светлана Федоровна тогда сеяла хаос и ужас. Белая Бестия....так ее османы прозвали. Но все же нельзя отметать заслуг Константина, он никогда не боялся хорошей драки. А если вспомнить то сражение...

— Какое?

Егерь ненадолго уставился в противоположную стену, после чего отвис.

— Да не важно. Не время и не место разглашать секретную информацию. — Он провел пьяным взглядом по залу и удивленно спросил: — а куда все делись? Много людей же было...

— Так второй час ночи, бар закрыт уже, — вздохнул я.

— Он же до четырех работает!

— Сегодня — нет.

— Воооот!!! Это только один из плюсов близкого общения с Савелием Владимировичем!!!

— Аренда бара под попойку? — со скепсисом спросил я. — Как-то неубедительно.

Егерь резко склонился ко мне, притянул за затылок и быстро заговорил:

— Ярослав, ты даже не представляешь, какие события нас ждут в самом ближайшем будущем. Наша страна в опасности, и каждому придется сделать свой выбор. Понимаешь? Каждый должен будет встать на чью-то сторону. Тебя это тоже коснется. И не важно, в какой стране ты будешь находиться в этот момент.

Аккуратно убрал его руку и немного отстранился.

— Мы снова возвращаемся к этой теме? — хмуро спросил я. — Петр Петрович, раз уж пошел такой откровенный разговор, то, может, скажете, почему вы так преданы генералу? Причем настолько, что готовы пойти против собственной клятвы. Вы же взрослый человек и прекрасно понимаете, к чему это может привести.

То, что Егерь так спокойно поднимал подобные темы могло говорить сразу о нескольких вещах: или в Имперской службе безопасности много людей, так же сильно преданных генералу; или все настолько плохо, что держать в тайне конфликт между Романовыми и Панкратовым уже не нужно.

— А кому мне быть верным? Императорскому роду и государственному аппарату? Так там все настолько пропитано коррупцией, что на каждом из чиновников клейма ставить негде. И вот эти люди будут рассказывать мне, за что я должен умирать? Нет уж. Никто в офицерском сообществе не боится смерти. Я так давно к ней готов. Люди готовы сражаться за родину. Но только в том случае, когда это делают все: и простолюдины, и аристократы. А сейчас что? Такие преданные стране люди как Кир и Серега умирают, а чуть ли ни четверть губернаторов и мэров думает над тем, чтобы принять предложение «Состава-18» о сотрудничестве.

— Как я понял, многие это сделали, поддавшись шантажу.

Егерь резко стукнул по столу.

— И это, по-твоему, нормально? Что люди настолько проворовались, что готовы теперь и родину продать, лишь бы правда не вскрылась! Вешать их надо! Расстреливать! А еще лучше, лишать всего, включая возможности владения «ранговой пылью». И выбросить на улицу где-нибудь в Пензенской области. Пусть выживают как хотят.

Только сейчас начал замечать, как сильно изменился Егерь. От того холодного и рассудительного офицера не осталось и следа. Видимо, если смерть моего отца он выдержал, то убийство Кичиро Евграфыча его все-таки подломило. Иначе объяснить его резкий переход в радикализм у меня не получалось.

Я налил две стопки, залпом выпил свою, после чего подцепил кусочек буженинки.

— То есть вы считаете, что Император слишком милосерден к своим врагам и тем, кто им сочувствует? Что только у Савелия Владимировича получилось бы навести порядок железной рукой?

— Верно!

— Но это же чистой воды диктатура? Вы представляете, сколько невиновных попадет под гребенку репрессий?

— Мы будем судить только коррупционеров и предателей Родины!

— Ну да, ну да. А потом на их место сядут люди со светлыми лицами. Сплошь честные, добрые и радеющие за благополучие страны. Вы меня простите, Петр Петрович, но даже я уже не верю в подобные сказки. И тем более странно слышать от вас подобные наивные рассуждения. А хотите расскажу, как будет на самом деле?