Низвергнутый: кланы высшей школы

Глава 17. Призраки прошлого!

Черт, как же вовремя... и откуда она взяла мой номер? Таро постарался, или Коёми? Да и что ей надо?

В голове пронесся с десяток поводов для звонка, от "мой отец взял в заложники твою мать" до нелепых подростковых излияний. И это в то время, когда я решил наконец-то сесть за изучение записей Тадаши!

Я поспешил наверх, попутно глянув в кухню: Юмэми сидела за столом и, опустив голову на сложенные руки, тихонько спала.

Пусть спит, а я займусь тетрадью Тадаши. Надо только отделаться от одной досадной помехи.

— Что, Могами, мысли обо мне не дают уснуть?

— Гхх... Да кому ты вообще нужен? Я бы и не позвонила, если бы Коёми не написал. Ямада, ты можешь хоть раз не быть таким дерзким?

— Неа, — я вошел в комнату и, тихо прикрыв дверь, нашел глазами заветную тетрадь. — Так что ты хотела?

— Ам... Ты правда выбил у старшекурсников время на арене для класса?

— Вроде того, — сняв обложку, я пролистал исписанные мелким почером страницы. Страсть Тадаши к порядку играла мне на руку — всё было подписано и помечено, почти как в настоящих "Наставлениях". Открыв начало, я бегло пробежался взглядом по первым строчкам.

— Но как?

— Сыграли в одну игру. Не забивай этим свою хорошенькую голову, Могами.

— Тогда расскажи мне всё завтра, Рэйджи. И кстати, насчет нашего уговора тогда, в больнице... помнишь?

Я утвердительно хмыкнул, перелистывая страницу.

Начало тетради было похоже на молодёжный роман.Тадаши описывал, как встретил незнакомку недалеко от школы. Чувствительного к магии эспера поразила необъяснимая природа её силы. И он начал за ней следить.

Читая строчка за строчкой, я заметил — он встретил её не случайно. Скорее, это она нашла его — и понемногу вела к этой встрече, сделав всё, чтобы он начал думать, что сам её обнаружил.

А назойливый голосок Могами продолжал лезть в мозг.

— Знаешь, пока что я не смогу тренироваться. Отец запретил мне оставаться в школьном общежитии, я сейчас живу дома... по крайней мере, пока отец не отойдёт.

— М, какая досада, — я листнул ещё страницу.

Тадаши шел по следу из хлебных крошек-подсказок, оставленных ему, наивно полагая, что это он такой умный. Воспользовавшись связями отца, он залез в тайные библиотеки Империи, где откопал кое-что очень интересное. Не из нашего мира.

— Но ты ведь будешь меня тренировать, правда? — с надеждой спросила Могами.

— Даже не знаю, — машинально ответил я. — Сейчас столько дел.

— Ммм... Придумала! А что если я поговорю с отцом, чтобы он разрешил тебе тренировать меня в нашем поместье? Так и он будет спокоен, и мы сможем побыть вме... потренироваться! Да. Что скажешь?

— Угу...

Кога-младший оказался не только любителем подростковой порнушки, но и вообще приверженцем всего запретного. Он залез в такие дебри секретных архивов, что узнай об этом имперская служба безопасности, весь клан Кога истребили бы на месте. Стало ясно, чего он так трясся за эту тетрадку.

Он нашел информацию о существовании богов. О войне между миром магов и богами. Но подростка интересовали не глобальные расклады и войны, он упорно искал, как заманить в свое логово незнакомку со странной силой. И он нашел.

— Рэйджи, иногда мне кажется, ты меня вообще не слушаешь, — с ноткой обиды в голосе сказала Могами.

— Если у тебя получится убедить отца, Юи, — я перелистнул страницу. — Потренирую, как и обещал. Как там Ширасаги?

— Рикка? Как пришла со школы, легла спать. Сказала, ей нездоровится. А что такое? Она опять тебя в чем-то обвинила?

— Да так, — я улыбнулся. — Пойти спать — отличная идея, не считаешь?

— Я уже почти. Ой! — она притихла, невольно заставив отвлечься от тетради. — Свет погасили. Ненавижу тупые правила нашего дома. Если горничная увидит, что я взяла телефон в постель, точно доложит отцу.

— Хм, Могами в постели... занимательное должно быть зрелище, — ухмыльнулся я. — Скинь мне фотку.

— Вот ещё, — она тихо хихикнула. — Сам нафантазируй, извращенец. Я спать!

— Угу, доброй ночи, — с облегчением сказал я и отнял трубку от уха.

— Погоди, я ещё... — послышался голос Юи, но я вырубил телефон и вернулся к тетради.

Тадаши нашёл текст наставлений и проштудировал его полностью. После чего пришёл к простому выводу: чтобы сблизиться с неизвестной богиней, надо стать её жрецом.

"Богам не нужны храмы и подношения, они нуждаются только в пастве. Чем больше людей в них верят, чем крепче их связь, тем они сильнее. Я стану её жрецом, истинно верующим. И тогда она сама придёт ко мне".

Я недооценил Тадаши. Идиот собрался организовать секту. На оставшихся страницах был подробно расписанный план, как и где он собирался набирать людей, проводить молебны и оргии. Меня передернуло от омерзения.

Если бы у него получилось задуманное, сотни людей пострадали, а неизвестное божество сбежало бы и забилось в самое глухое подполье, лишь бы его не нашли.

Сам факт того, что в гнездилище магов каким-то чудом нашелся ещё один бог, поражал. Откуда в мире магов взяться их злейшему врагу? Почему его не обнаружили раньше? Прятался? Как давно?

Если все это правда, это означало, что я здесь больше не один. И чужое божество не будет терпеть конкурентов. Если мы встретимся, нет никаких гарантий, что встреча будет мирной. Итог будет зависеть от того, сколько он накопил сомы.

Сома верующих давала силы богам, но и те делились ею со своими жрецами. Жрец-эспер, ещё и получивший силу божества, стал бы серьёзным противником для любого мага.

Оставалось лишь порадоваться, что план Тадаши не удался. Вздохнув, я отложил дочитанную тетрадь.

К слову о соме и жрецах, пора бы проверить, как там моя верная жрица.

Я спустился вниз, Юмэми все так же дремала за обеденным столом. Но едва я подошёл, она открыла глаза.

— Рэйджи? Давно ты пришёл? — сонно протянула она и взглянула на часы. — Уже так поздно, где ты был?

— Недавно, — я встал позади неё и опустил ладони на плечи. Затекшие мышцы Юмэми были как камень, стоило мне легонько их сжать, она издала стон.

— Родной, не трогай...

— Я знаю, что делать, — ладони заскользили по её плечам и спине, я прикрыл глаза: поток сомы устремился в мой сфирот. Прекрасно.

Юмэми прикрыла глаза и снова издала стон. На этот раз — полный облегчения и удовольствия.

— Вот так. Ты совсем не бережёшь себя, Юмэми. Разве это правильно?

— Я уже не знаю, что правильно, — тяжело вздохнула она. Я навострил уши. Она редко открывалась мне по-настоящему, натягивая маску заботливой матери. Но сейчас был тот самый момент.

— Что случилось?

— Всё хорошо, правда. Я сильная, Рэйджи, не беспокойся.

— Ты говоришь так, будто меня это не касается, — я склонился к её уху. — Мы одна семья, Юмэми. У меня нет никого в мире ближе, чем ты.

Она посмотрела на меня — и, снова вздохнув, заговорила.

— Всё меняется слишком быстро, Рэйджи. Я... все эти годы я жила одной целью, вырастить тебя достойным мужчиной, быть достойной женой и матерью. Я была готова положить на это всю жизнь. И вот — твой отец погиб, а ты стал взрослым, прекрасным молодым человеком. Новая школа, дом, друзья... В этом новом мире нет места людям, живущим прошлым.

Верно. После слов Рюэна и смерти отца её прежний привычный мир начал рушиться. Она боится стать ненужной. Не найти места для себя.

— Это всего лишь страхи. Я обещал тебе, что всё изменится и полон решимости сделать это. Поверь, без тебя у меня ничего не получится.

Она шмыгнула носом, по щеке скатилась слезинка.

— Ты не понимаешь? Всё, чем я жила, исчезло. Тринадцать лет моей жизни, посвященные вам с отцом...

— Так может настало время расстаться с прошлым и начать жить для себя?

Юмэми повернулась ко мне, будто ослышалась. В глубине покрасневших глаз блеснула надежда.

— И кому я теперь буду нужна?

— Ты не рано ставишь крест на себе? — я обнял ладонями ее лицо и стер большими пальцами навернувшиеся слезинки. — Ты — молодая и красивая женщина, твоей фигуре позавидует любая девчонка. Умеешь одеваться и чудесно готовишь, а твои навыки и усердие явно превосходят то, что требуется на твоей работе. И ты боишься не найти себя?

Её щёки слегка покраснели, уголок рта дернулся в робкой улыбке. Впрочем, она тут же нахмурила брови.

— Ты предлагаешь мне предать твоего отца?

— Предлагаю тебе не жить прошлым. Ему всё равно, он уже мёртв.

Она стряхнула с себя мои руки и поднялась. Упрямо сжав кулаки, Юмэми обернулась ко мне.

— Ты не смеешь так говорить, Рэйджи. Он сделал для тебя всё, что мог. Для нас обоих.

— Отлично, спасибо ему, но можно мы будем жить дальше? Или ты собираешься до старости оплакивать его? — я легонько встряхнул ее за плечи. — Очнись, Юмэми! Его больше нет! А ты — здесь. Хочешь почтить его память? Ну так живи и сделай всё, чтоб стать счастливой.

— Поверить не могу!.. — она отшатнулась от меня и всплеснула руками. — Рэйджи, ты ли это? Как можешь ты говорить такое в доме, где всё напоминает о нём? Где всё сделано им?

— Это съёмный дом, Юмэми. Он даже не наш.

— Но всё в нем — наше! — она едва сдерживала крик. — Наша жизнь здесь везде! В мебели, посуде, в воздухе, Рэйджи! Как ты...

— Всё, говоришь?

Я подошел к шкафу для посуды, открыл дверцы и выхватил одну из тарелок. Замах — и она с грохотом разлетелась о пол.

— Прекрати. Эту посуду мы с отцом купили, когда тебе исполнилось десять, — холодно ответила она.

— Прекрасно, — я достал ещё одну и послал её к первой. — Купим новые.

— Перестань, Рэйджи! — она сорвалась с места. А я, убрав с дороги осколки, схватил ещё несколько тарелок и одну за другой метнул их в стену.

— Отпусти. Своё. Прошлое!

— ПЕРЕКРАТИ! — она вцепилась в мою руку, сжимающую последнюю тарелку, и подняла умоляющий взгляд. — Рэйджи, не надо!

Я разжал пальцы — она едва успела схватить большую цветастую тарелку. По щекам матери текли слёзы.

— Надо, Юмэми. Освободи себя.

Женщина опустила голову, всматриваясь в цветной узор на краю посудины. Пару секунд помедлив, она сделала резкий вдох — и швырнула посуду в кучу обломков.

Осколки брызгами ударили в стены, а я машинально снял с полки ещё одну стопку. Юмэми хватала одну за другой и, сжимая зубы, крушила цветную керамику на мелкие черепки.

Когда закончилась вторая стопка, а мы остались почти без тарелок и чашек, она обернулась ко мне. Запыхавшаяся, заплаканная... и с улыбкой на лице.

— Стало легче?

Сглотнув, она коротко кивнула.

— Ты безумный, Рэйджи. Мы оба безумные.

— Если так, пошли разгромим ещё что-нибудь?

В её глазах сверкнул озорной огонёк. Возможно, впервые за эти годы она дала волю своим чувствам и могла быть собой. Она взяла меня за руку и потащила наверх.

— Меня всегда бесил твой шкаф. Не знаю, зачем отец купил именно его.

Я сжал её горячую ладонь и улыбнулся.

— Разломаем?

— Скинем из окна! — весело ответила Юмэми.

***

Начать переезд мы решили на следующий день. Юмэми бушевала почти до рассвета, и, закончив громить вещи из прошлой жизни, вымоталась до предела. Я проводил её в спальню, где она почти сразу крепко заснула — и спала до обеда. А я, будучи всё ещё на больничном, решил не идти в школу и взялся за организацию переезда.