Королевство номер три

— Думаешь, здесь цветы не дарят, а, скажем, едят? — спросила Кира невпопад, снова оборачиваясь к окну.

— Во многих странах их едят. И во многих мирах, — скупо ответил он. — Мне казалось, что паромщики знают и о мирах, и о разных мелочах в этих мирах больше.

— Почему? — спросила Кира. Она до сих пор возвращалась к вопросу: а не обманул ли ее Деян своими планетами? В Арёйе все говорили о параллельных мирах. Но этот мир был необычным, не таким, каким его изображали в Арёйе. Более сложным как будто.

— Потому что вы можете перемещаться между ними, — немного снисходительно ответил Иржи.

— Я узнала, что могу ходить и не расщепиться, только когда меня украл Деян. А особых книжек по мирам у нас нет. Для паромщиков есть только курс, как и куда везти наших попаданцев. Вот и все.

— Это все, что нужно знать паромщикам? И как вы в таком случае работаете?

— В нашей работе главное — хорошо водить. И уметь входить хотя бы ненадолго в портал. А всякие мелочи вроде развлечения попаданцев умной беседой — по желанию. — Кира усмехнулась.

— Но если ты ездишь только до порталов по Арёйе, почему у твоей машины есть какие-то отпугивающие агрегаты и опускающаяся защита?

Кира внутренне напряглась.

— Откуда ты знаешь про глушилки?

— Я ставил твою машину на стоянку для конфиската и делал опись.

— И как она там? — спросила Кира, понимая всю глупость вопроса, но чувствуя, что ей необходимо услышать пару фраз о Малышке. — Ничего не говорила, когда ты полез к ее агрегатам?

Иржи с непониманием посмотрел на Киру.

— Она не работает. И стоит пристегнутой за два передних колеса на стоянке среди конфискованных флайеров. Железо среди железа.

— Да, сейчас она железо. Но вот когда включится искин… — Кира непроизвольно вздохнула. Судьба Малышки ее занимала больше планет. А сами миры лишь помогали отвлечься. Она постоянно мыслями возвращалась к искину, а сейчас даже не заметила, что не ответила на вопрос.

Иржи повернулся к окну. Он с той же жадностью, что и Кира, рассматривал местную природу. Наверное, поэтому и не переспросил о защите. Хотя теперь паромщице уже хотелось поговорить о своей машине, пусть даже о такой ее малости, как глушилки.

Они просидели в молчании какое-то время, а потом Иржи спросил совсем о другом.

— Откуда с вами девушка? — Патрульный глазами указывал на Вету.

— Она встречалась с Рафом, потом они расстались. Хотя она думала, что они все еще в отношениях, и следила за ним, чтобы помочь, — когда Кира это произнесла, то сама поняла, что ничего не поняла. — Спроси потом у Деяна, он наверняка сможет сказать это как-то проще.

— Если она просто бывшая… то, значит, Вета тут из-за тебя. Деян говорил, что ты ее оставила. Зачем ты ее впутываешь в это? — тихо уточнил Иржи. — Ее надо было отпустить еще до всего.

— Она сама впутывается. У нее было минимум четыре возможности сбежать, — ответила паромщица, скользнув взглядом по лицу Веты. — Ни одной она не воспользовалась.

Возможности видел не только чип в голове Киры, но и сама паромщица. На месте Веты любой мог сбежать. А вежийка каждый раз намеренно становилась ближе к Рафу или Кире. Не предпринимая попыток затеряться на темных улочках в суете, которая их сопровождала. Вместо этого она стояла рядом. И очень часто смотрела на Рафа, как будто ждала сигнала, что сейчас он скажет: «Все вранье, мне правда нужна помощь».

Их экипаж плавно ехал дальше и лишь однажды остановился ради того, чтобы все сходили в кустики. Кира и Вета на двоих прокляли прекрасное платье. И пожелали ценителям местных мод самим ходить в туалет в корсете, подъюбнике на фижмах и, собственно, платье. После чего решили, что экстремальные походы в туалет сближают.

В самом салоне во время поездки царила сонная атмосфера. Разговор то начинался, то затухал. К вечеру от медленных телодвижений и качки у всех болели копчики, но никто не признавался. Правда, их выдавали характерные позы проглотивших шпагу страдальцев.

Оборотни как будто стали злее, даже Вета недобро смотрела и постоянно стучала ногой. Раф недовольно что-то бубнил, а безымянный блондин на него огрызался. Сохраняла привычное спокойствие лишь Кира, которая и не в таких дорогах бывала. Деян с Иржи тоже как будто не выглядели замученными, но нет-нет да морщились. Причем очень похоже, как супруги, прожившие не один год вместе.

Когда опустились сумерки, карета остановилась и возница заглянул внутрь, взволнованно что-то говоря. Кире этот язык казался в чем-то знакомым, и она подумала, что при должной тренировке, наверное, сможет понять простые фразы. Деян вышел из кареты, за ним последовали все парни и Кира. Вета не смогла выйти из-за платья и, кажется, проклинала момент, когда согласилась на него.

Их жук, запряженный в карету, умильно жевал лопух, как черепаха медленно двигая ртом, а перед ним, прямо под передними ногами, оказалось дерево. Хотя вокруг по-прежнему не было леса, только поля и высокие лопухи. Но ствол откуда-то появился. К тому же он перегораживал дорогу.

— Не случайно оно тут, — пробормотала паромщица.

— Да. Довольно сложно представить, что аккуратно подрубленное дерево может прилететь сюда из ближайшего леса и лечь ровно поперек дороги, — негромко проговорил Деян, а Кира увидела, что на дереве и правда остались следы от топора.

— Значит, здесь деревья не летают, — деловито заключила паромщика.

— И не бегают, — добавил Деян.

— Это ловушка, — сказал Иржи, осматриваясь.

Но пока на них никто не нападал и не требовал отдать кошелек. Вокруг все оставалось мирным. Лишь от небольшого ветра иногда чуть клонилась высокая трава.

Кира прикинула и поняла, что могла бы поднять дерево. Хотя жалко, что его не обхватить по-человечески, слишком толстым оказалось. Паромщица даже подтянула белоснежные рукава рубашки, чтобы не запачкать. И уже примеривалась, как подступиться к скользкому стволу, будто политому водой. Например, можно с правой стороны. Там дерево упиралось в высокую траву, но кто-то вырубил часть стеблей и, видимо, смог медленно провести карету.

Деян вздохнул и, прежде чем к дереву подошла Кира, взмахнул рукой, откидывая тяжеленный ствол к ближайшим кустам. Возница с благоговением что-то пролепетал, Деян лишь кивнул и, осмотрев придорожные лопухи, медленно повернул назад к карете. Якобы давая понять, что все кончено. Можно ехать. Кира раньше услышала, чем поняла, что в нее летит снаряд. Она вовремя развернулась и прямо перед самым носом поймала толстый арбалетный болт.

В следующий миг Деян подскочил к лопухам и снова взмахнул руками. Кира только и успела обернуться в ту же сторону. В зарослях кто-то вскрикнул, ойкнул, а потом к их карете принесло словно воздухом трех мужчин, они кричали и, скорее всего, матерились, а когда на мгновение умолкли, Деян задал один вопрос на иностранном языке. Послышалось хныканье и какие-то плаксивые оправдания. В общем, бандиты не впечатляли. Тем более следом еще зашуршала трава, выдавая, что остальные бравые ребята просто убежали.

Судя по грязной одежде, едва заметной вони и ржавым ножам, перед ними валялись не очень-то успешные бандиты. По-настоящему впечатляло в них только дерево. Уж больно толстое оно было.

Деян еще задал несколько вопросов, после чего спокойно забросил всех трех мужчин в кусты. В ту сторону, где минуту назад шуршали их бегущие сообщники.

— А ты говоришь, что мы не можем штурмовать тюрьму, — пораженно сказал Раф, останавливаясь рядом с Кирой.

Паромщица еще до всего притушила свои эмоции, но в душе очень хотела, как и все, смотреть круглыми глазами. Хорошо, что чип не давал ей времени на удивление. Он четко разложил, кто стрелял, откуда и из чего. Это все же было важнее.

— В тюрьме не арбалеты, а ружья.

— Все равно, — сказал Раф.

Кажется, с ним согласились все и даже возница, который порывался бухнуться на колени перед Деяном. Но тот его вовремя поднял и собственноручно подсадил на место.

— А что эти ребята тут делали? И что тебе сказали? — спросила Кира, рассматривая Деяна намного пристальнее, чем до того. Что скрывать, он впечатлил. Не так, чтобы упасть к его ногам и биться головой во имя Деяна, но чип теперь работал на полную.

— Что по этой дороге едет много богатых карет. Потому что в Вистаре мэр объявил прием в честь помолвки своего сына. Приглашены все самые важные и богатые люди из окрестных земель. Эти благородные голодранцы всех останавливают, обворовывают, кого могут, и отпускают. По словам самих голодранцев… Ладно, садитесь. Надо многое обдумать и до ночи доехать к постоялому двору.