Здесь вам не клан 6

Глава 19

В некотором роде Нуриева можно было считать первым экспатом в наш мир из реальности загибающейся Земли. Миллиардер, возглавлявший совет директоров «Эскапизма», а до этого бывший простым учёным. Нуриев поднялся на ошибках Кимберли и прочих идеалистов, веривших в то, что человечество можно спасти.

Концерн никого не собирался спасать.

По сути, это был электронный ковчег для избранных.

Алан Нуриев мог в любой момент переселиться на альтернативную Землю, но что-то удерживало его от столь решительного шага. Думаю, жадность. Ты можешь перебросить разум в чужое тело, но вот перекачать в РИ все нажитые непосильным трудом миллиарды… Думаю, он пытался найти способ. Открыть портал, освоить физический перенос. Наши портальщики это могут, так почему бы и «Эскапизму» не попробовать? Исследования велись, но безрезультатно. Никто не понимал принцип действия портальной магии.

Я размышлял над этим в тот момент, когда оставленное мной яблоко растворялось в воздухе.

Лёгкий откат.

Почти незаметный.

В память интегрировались новые данные — те, что указывали на съедение яблока моим учеником. Семён Тур, матёрый вояка и ветеран красных дистриктов, совершил прорыв раньше остальных, чем принёс безоговорочную победу своему инструктору. То есть мне.

Миг — и я понимаю, что Тур откатился в нуль-пойнт.

Стоит, ухмыляется, грызёт яблоко.

— Браво, — я несколько раз хлопнул в ладоши. — Вот она, армейская дисциплина! Кто поработал, тот и поел!

Кимберли ткнула меня кулаком в ребро:

— Только попробуй нахлобучить эту сучку, Чехову.

Собравшиеся в кабинете ученики начали переглядываться и давить смешки. Все уже знали о наших с Ким отношениях, хотя мы их явно и не демонстрировали.

Тур поднёс ко рту собранные в щепотку пальцы и лишь затем сообразил, что огрызок исчез. Второй микроскопический откат — реальность затягивала швы несостыкованных событий.

Ника материализовалась в шаге от ветерана, нагло ухмыляясь.

Бросила огрызок, который Семён выхватил из воздуха.

— Думаю, победа моей команды настолько очевидна, что любые споры не имеют смысла, — я погладил Кимберли по щеке. — С тебя экскурсия.

Хрономаги, собравшиеся в аудитории, окружили Нику с Семёном, начали поздравлять, жать руки, хлопать по плечам. Мы с Брукс не мешали всей этой вакханалии.

Когда восторги поутихли, я заговорил:

— Вот что, народ. Мы доказали, что не зря едим правительственный хлеб, и нашу программу не закроют. Но сейчас десятое мая. У нас осталось не так уж много времени, чтобы выполнить указ императора. К началу лета все наши ученики должны стать полноценными хрономагами. Не исключено, что в ближайшие месяцы война с «Эскапизмом» достигнет своего пика. И вам придётся вступить в бой.

— Давно пора, — оскалился Тур. — Прохлаждаемся тут, на гражданке.

Я бросил взгляд на Марьяну Игнатьевну, которая была самой миролюбивой и спокойной из нас. Игнатьевна боевого рвения Семёна не разделяла — это было заметно по глазам. И это при том, что за истёкший месяц бывший товаровед неплохо научилась обращаться с огнестрельным оружием и худо-бедно освоила ножи. Над тёткой основательно поработали канцелярские биомаги — убрали лишний жир, нарастили мышечную массу и укрепили скелет. Это был единственный способ усовершенствовать особу, которая треть своей жизни убила на кабинеты и бухгалтерские программы.

— С этого дня Ника и Семён переходят в моё распоряжение, — заявила Брукс. — Программа тренировок станет жёстче. Больше спаррингов и занятий по ган-ката плюс тактическая подготовка. Краснов отправляется в подгруппу Виктора.

Гопник встрепенулся:

— А? Чо?

— Готовься к возвышению, братан, — хмыкнул я.

Краснов чуть было не совершил прорыв, но что-то его остановило. Накануне вечером Брукс разоткровенничалась со мной за палкой чая и признала, что мои методы пробуждения, хоть и «топорные», но «приносят определённые плоды». Что тут скажешь. Я гноблю людей, довожу их до точки кипения и вынуждаю проявить себя, не оглядываясь на ограничивающие факторы. На этом вся моя чудесная «педагогика» заканчивается.

— Мы не справимся за двадцать дней, — покачала головой рассудительная Марьяна Игнатьевна.

— Нет, — согласился я. — Мы справимся за десять.