Григорий + Комитет

- И под конец ты, знаешь, что выкинул? – она снова обернулась ко мне, пока в её взгляде сочеталась смесь осуждения и восхищения.

- Что, я всё-таки прилюдно плюнул Некономе под хвост? – сглотнув, с паническими нотками, спросил у неё.

- Хуже… устроил оргию!

Тут я встал… и сел. В ахуе. Вот вам и отдохнул на празднике.

Ишигами в подробностях рассказала, как я начал агитировать оставшихся студентов к массовому соитию, заявляя, что мы будем творить искусство и вовсе не стоит смущаться происходящего. В итоге я подал пример, начав ручками «заводить» ещё тогда одетую горгону и тусующуюся рядом с нами студентку. В конечном итоге Хитоми и та студентка не на шутку возбудились, после чего все медленно перетекло в увлекательное мероприятие на поляне, а также в бассейне. Сама горгона под шумок отвела меня за ручку в своё временное убежище.

Там мы посидели, выпили, поговорили о чём-то связанном с нами, затем уже пошёл пьяный разговор по душам, перешедший в горизонтальное положение, закончивший всё примирительным сексом.

- Примирительный секс? – с видом Фомы неверующего вопросил я. – Ты точно в этом уверена?

- Думаешь, мы бы сейчас проснулись здесь в одной постели, продолжай я на тебя злиться?

- Логично, – заключил я, опираясь лишь на здравый смысл. – Хотя, если честно, я уже потихоньку готовился ко встрече с тобой…

- Серьёзно? – та выглянула из-за кровати, с грустным личиком глядя на пустую бутылку минералки. – Типа готовился к смертному бою с обиженной мной и запасался зеркалами или пытался воскресить Персея в некротическом ритуале, о которых ты так рьяно рассказывал комитету?

- Скорее думал, как тебя схватить, связать, отругать и отшлёпать за плохое поведение.

Горгона изогнулась в мою сторону, уставившись на меня охреневшим взором.

- Что? – возмущенно выдал в ответ.

- Понимаешь, Цукуне, ты меня ночью ТАК наказывал, что я такие кульбиты в постели теперь только с тобой-извращенцем могу вытворять, хотя мы и до этого не ограничивались сексом в темноте под одеялом…

- Ишигами, скажи пожалуйста, ты чем думаешь?

- Тем, что у меня между ног, блин! – парировала она, снова роняя лицо в подушку. – Из-за тебя я стала извращенкой! Естественно, если я напьюсь, то всё прощу, а потом мы друг перед другом будем извиняться голышом, затаившись в укромном месте, дабы самые сливки достались лишь мне.

- Так, давай прекращай ходить вокруг да около, и излагай всё нормальным языком, а то ваши женские замашки без ста грамм не разберёшь…

…а то и без пары литров.

- Да про нас с тобой я говорю. Вот что ты теперь хочешь делать? – она снова обернулась ко мне, уже явно недовольная фактом связанных рук. – Мы можем вновь вернуться к вражде и ненависти, где я буду искать способы изжить тебя со свету…

- Ага, – хмыкнул в ответ, – или снова продолжить наши охуительно здоровые отношения, где я буду время от времени встречаться с тобой в каких-то съемных квартирах, удовлетворять, поставлять жертв на статуи и после выпуска из академии вовсе возьму в жёны. Ты так это себе представляешь?

- О, так даже лучше! – довольно закивала головой горгона, озорно улыбаясь. – Если что, я уже согласна выйти за тебя.

- Ты губу тут не раскатывай! – я шлёпнул её по упругой попке. – Ишь чё удумала – гуляет, трахается и потом замуж, при этом занимаясь всякой чернухой в мире людей, попутно похищая очередных студенток. Так не пойдёт, Ишигами!

Понимая, что разговор идёт, а со стороны Хитоми не чувствуется никакой опасности, я принялся срывать с её рук скотч, под мелодичный мат горгоны и крики, что у неё вновь заболела голова. В итоге получил пяткой в живот и дал горгоне таблетку аспирина. Мда…

Странная мы парочка.

- Ну что тебя теперь не устраивает, Цукуне? – растирая следы от скотча на руках, бурча под нос, просила она. При этом не нападая на меня, хотя возможность идеальная! – Я даже не против быть в гареме…

- Ага… не против она… вот только кто мне даст гарантии, что ты снова не примешься за старое?

Тут Хитоми умолкла, попутно с виноватым видом двигая глазами в разные стороны, словно что-то пытается вычислить.

- Ну а как мне тогда проявлять свою творческую натуру?! – недовольно спросила она, как только пришла к какому-то ответу. – Любовь, это, конечно, прекрасно, но лишь одним сексом и совместным бытом сыт не будешь, Цукуне! Мне нужно как-то самовыражаться – дать творческой натуре, что внутри меня, выйти наружу!

- Погоди, а что мешает тебе просто выдалбливать скульптуры из камня при помощи молотка и зубила?

Немая пауза и ошарашенное лицо с мотающимися глазками из стороны в сторону, горгоны сразу дало ответ на вопрос. Блядь!

- Ах ты распиздяйка чешуйчатая! – я наскочил на неё, принявшись растягивать той щёки. – То есть превращать студентов в камень – это, типа, нормально, а выдалбливать скульптуру ручками – для неудачников?

- Фы не фаф фонял, эфо не…

- Да я тебя твоим хвостом сейчас же…

- Не нафо хвошт! – запаниковала она сквозь растянутые щёки.

- Да что же ты за маньячка такая? – злобно выдохнул я. – Искусство ей, блядь, подавайте! А не хочешь сама что-нибудь сделать, а?

- А?

- Не передразнивай! – рявкнул на неё. – Иди купи себе набор начинающего скульптора, художника, да кого угодно! Ищи своё призвание, а не занимайся хуйнёй!

- А…

- Да хоть писюны из дерева вырезай, а затем пинай их – мне плевать!

Ну почему я в самый последний момент узнаю, что Ишигами оказалась той ещё дурой?! Я-то думал, она просто маньячка-извращенка, что обожает обращать плоть в камень и получать удовольствие от страданий своих жертв, а тут вот – рукожопая неумёха, но при этом страстная любительница «вечного» искусства. Исхуйства мля! Додумалась, блин, повторить за какой-то своей родственницей и обращать красивых людей в камни. Как она вообще стала злодейкой и внушительной угрозой для Академии в манге при своём-то характере и складе ума?

Нет, не спорю, Хитоми далеко не идиотка и вполне способна себя прокормить, а также мыслить логически и критически… пока не появляюсь я или в ней не вспыхивает желание похищать и обращать в камень, сиречь творить хуйню ради мнимого искусства. Чую, как всё хоть немного устаканится, придётся лично дрессировать маньячку.

- А как же статуи?.. – неуверенно выдала она, как только мои ручки отцепились от её щёк.

- Хренатуи, Хитоми! – рявкнул на неё. – Ещё раз обратишь в камень кого-то безобидного или не в целях самообороны – я тут же сделаю из тебя знак Уробороса!

- Не надо Уробороса! – запаниковала она. – Я всё поняла. Исправлюсь!

- То-то же! – простонал в ответ. – Подумать только, женщина, почти на десяток…

- Меньше! – надулись из-под меня.

- Окей! Почти на пяток лет старше меня, а ведёт себя как старшеклассница. Тебе самой не стыдно, Ишигами? Живёшь без мужчины, едешь кукушкой в одиночестве, похищаешь студенток со странными целями, не умеешь делать скульптуры вручную, психуешь, когда что-то идёт не так или ты не получаешь желаемого, а теперь уже простила и готова дальше любить…

И уселся на краешек дивана, знакомя руку с лицом.

- А ещё говорят, что я – ненормальный…

- Но ты же обо мне позаботишься?

- Запру дома на балконе, дам стакан воды и корку хлеба! Пока не родишь хоть одну стоящую картину или сделаешь что-то связанное с искусством – хрена с два оттуда выпущу! И секса лишу!

С одной стороны, Хитоми поняла, что я уже шучу, но, если судить по голосу, Змейка действительно восприняла меня всерьёз.

- Я честно исправлюсь – не надо запирать на балконе! – простонала она, словно жертва убийцы. – Я исправлюсь! Честно! Больше никаких обращений в камень!

- Скоро увидим… – я скептически посмотрел на неё.

- Конечно, наши разборки стоят на первом месте, вот только давай ты всё-таки сегодня покинешь академию, Цукуне? – вкрадчиво произнесла она, пытаясь делать настойчивый вид.

- Неть.

- Цукуне! – уже Змейка повысила голос.

- А что не так?

- Ну, – она даже стыдливо отвела глазки в сторону, – ты же… человек.

- Окей. Человек. И что дальше?

- Тебя что, Цукуне, совсем ничего не смущает? – она указала на себя, на свои косички, что частично обратились змеями, а затем на ближайшее окно. – Я – монстр, а ещё ты находишься в колледже для монстров! Ты что, самоубийца?

- Ишигами, солнышко, – я попытался добродушно улыбнуться, но её что-то перекосило от моего мрачного вида, – я здесь, считай, месяц пробыл в отношениях с монстром, который мне нравился несмотря на своё происхождение. Плюс мы весело проводили время, общались обо всём и ни о чём, а также у нас был страстный секс безо всякой ксенофобии. Думаешь, меня за всё это время смутило, что я спокойно учусь и общаюсь с представителями иных рас? А вот хрен! В вашем мире я могу и гарем завести, и денег заработать, и дело своё открыть, и жить весело в отличие от серых будней людского мира, где мне светит участь разнорабочего или офисного планктона. А в Японии вообще надо задницу порвать себе и окружающим, чтобы хоть чего-то добиться. Да вы меня обёрнутым колючей проволокой и подожжённым веником отсюда не выгоните!

- А как же твоё происхождение? – обеспокоенно спросила она. – Ну да, тебе немного повезло, и ты родился сильным шаманом, но Кёя – один из ёкаев высшего порядка! Сколько бы ты ни был хитрым, изворотливым и подготовленными, тебе с ним не тягаться!

- А духи типа неудел?

- Где ты найдёшь столь великих духов, что решат твои проблемы?! – с упрёком спросила она, хотя сейчас в её голосе отчётливо ощущалось волнение.

- В таком случае я парирую – теперь тебе со мной тоже не тягаться, Хитоми, – хмыкнул в ответ, скрестив руки на груди.

- Ты что, меня сейчас провоцируешь? – её волосы обратились в змеек и тихонько зашипели.

- Констатирую факт, – пожав плечами, ответил ей. – Я подготовлен к встрече с тобой и тем более, смысл нам с тобой бороться… ну, если только в постели? Ладно, ты меня поняла, что я уже давно знаю, как с тобой иметь дела и уверен, что ты мне в любом случае уже не навредишь, ибо сейчас ты уже более ясно мыслишь и вряд ли захочешь убить своего мужчину, – она лишь слегка покраснев отвела взгляд. – Мне здесь нравится, Хитоми! Пожив тут пару месяцочков с вами, понял, что желания покидать эти стены и бросать друзей и близких у меня, к счастью, нет. А делать это ради тебя одной…

А вот горгона не сдержала эмоций.

- Я боюсь за тебя и за то, что Одзаки попросту испепелит любого, кто попытается тебе помочь! – честно призналась она. – Давай убежим! Без тебя он не будет так сильно кошмарить журналистов. А мы с тобой поселимся где-нибудь в мире людей! Я – беглая преступница, а ты – мой муж. Найдём тихое местечко с благами цивилизации, освоим новые профессии, попробуем стать частью общества, а потом нарожаем много-много детишек…

Чувствуя, что фантазия Ишигами ушла куда-то далеко вперёд, я, на всякий случай, слез с дивана и отошёл подальше, ибо мне стало как-то не по себе. Страшная женщина… особенно когда то любит, то ненавидит, то снова любит.

Но…

- Вы-таки, Ишигами Хитоми, предлагаете мне, Цукуне Аоно-Абзацеву, покинуть сие чудесное заведение, бросить уже налаженный относительно законный метод отъёма денег у студентов и уехать с вами в неизвестность, живя как бог подаст? Неужели вы не знаете, что любой торговец знает, что без клиента нема гешефта! А шоб до новых клиентов доехать, отмахиваясь по дороге от всякой шантрапы, отгрузить нелюдям хоть оригинальный товарчик, хоть контрабанду с мира людей нужна полноценная торговая площадка и заработанное имя, непосильной работой языка. Я вас умоляю, Ишигами, после таких слов, мои кудри от шока выровнялись! Может вы ещё мне предложите раздавать деньги направо и налево, словно я не истинный одесит, а какой-то глупый альтруист…