Григорий + Комитет

Глава 13. Григорий против Лиса

Чего не ожидал, того не ожидал, а именно обвинений в сторону Куруму.

Казалось, что сейчас всё должно было свалиться на меня, но нет – что-то пошло не так и я не смог этого учесть или попросту забыл. Не подумал – как обычно!

А то всегда так – иногда сижу и до мелочей всё продумываю, а порой вроде удалось и хай с ним… вот вам и «хай».

Изначально казалось, что повяжут лишь меня одного, ведь Мока не подоспела и не отправила Кейто в нокаут, как это было в каноне, но при этом я совсем забыл, что в разрешении данной проблемы мне помогала Куруму, буквально свалившись на спину Кейто, тем самым завершая схватку. Вот из-за этого казуса я даже не подумал о подобных незначительных «мелочах», списав всё на то, что Кёя с псами из комитета явится лишь по мою душу и начал думать, как выкручиваться в одиночку.

Пока остальные комитетчики переговаривались между собой и злорадно хихикали, чуть ли не публично ведя нас в свой штаб, наш конвой умудрился попасть на глаза десятков студентов, что с удивлёнными минами взирали за шествием. Буквально каждый встречный с нескрываемым шоком глядел на нас с суккубом, пока я послушно топал за Одзаки и делал вид, что вроде бы всё идёт по плану, а вроде и угодил в эпических масштабов дерьмо – даже обречённо улыбался прохожим, намекая им на неприятные последствия. Куруно всё это время шла практически впритык, постоянно оглядываясь по сторонам и чуть ли не с полными неверия глазами смотрела на меня.

Ну да, ей ведь сложно даже на секунду представить, что я человек, но при этом Кёя так всё удачно завернул, что даже у такой убеждённой девушки, как Куруму, стали взрастать семена сомнений.

А ведь хотел с ней поговорить о себе! И как всё удачно складывалось: пробралась в сон, чтобы повеселиться, но в итоге всё скатилось в какую-то ругань, где я попутно сорвался на неё из-за необоснованного расизма в сторону ведьм. Когда всё устаканится, надо будет основательно поговорить с Куруму… да и с остальными тоже.

На этот раз дисциплинарный работал оперативно – нас очень быстро привели к зданию комитета, подводя к злосчастному спуску в местные казематы. Первым делом распахнулись те самые массивные кованные ворота. Один из болезненного вида охранников распахнул их с той стороны, открывая длинный спуск вниз.

- Шагайте! – кто-то пихнул нас в спину.

А вот Куруму толкнули посильней, что она чуть не полетела вниз, но благо я успел подхватить её за руку. Обернувшись, я наградил черноволосого патлатого парня озлобленным взглядом, что ехидно лыбился и смотрел на нас с таким видом, словно мы ему ничего не сделаем… посмотрим потом, как ты запоёшь, птенчик.

Оказавшись где-то на расстоянии одного-двух этажей под землёй, мы с Куруму вышли в помещение, схожее с тюрьмой: темень, едва освещаемая теми тусклыми лампами, что заботливо развесили комитетчики; пройдя лишь немного, кожа уже ощутила неприятную прохладу, пока мертвецки бледные тюремщики-комитетчики салютовали Кёе, радуясь его визиту. Куда ни глянь, всюду металл, гранит, цепи да верёвки – нет бы хоть коврик постелить хотя бы в коридоре. Перед входом попалась пустующая камера, где обнаружился топчан с тонким матрасом и изрядно прохудившейся подушкой, пока из удобств имелись лишь приколоченный к стенке маленький столик, схожий с выпирающим подоконником, на котором лежала опрокинутая на бок металлическая кружка, а также раковина и простенький туалет… это ещё, небось, люкс-класс, пока «номера похуже» только предстоит увидеть.

Пока наша группа продвигалась куда-то вперёд, до ушей стали доноситься стоны, рычание и чьи-то агрессивные выкрики. Злость и отчаяние не просто слышалась, а ощущалось со всех сторон. Местами попадались клетки, где сидели подавленные студенты, чей вид не просто удручал, а вгонял в полнейшее уныние. Наблюдая за всем, Куруму чуть не вцепилась мне в руку, с ужасом взирая на условия содержания жертв комитета общественной безопасности.

Хочется лишь посочувствовать сломленным узникам, с коими дисциплинарный успел вдоволь наиграться.

- Выпусти!

- Выпусти нас отсюда, тварь!

- Всё что я сделал – лишь немного наговорил про комитет! – один парнишка с обезумевшим видом чуть ли не повис на прутьях. – Неужели теперь и за такое карают?!

- Я всего лишь промедлил с оплатой и из-за этого ты, гнида позорная, решил меня запереть?! – вторил товарищ полубезумного пленника, вцепившись в решётку до состояния покрасневших рук, что уже начали медленно белеть. – Неужели и за это теперь наказывают, сволочь патлатая?!

Тем временем Кёя преспокойно шёл дальше, словно его ничего не заботило. Нет, он наслаждался тем, что при его появлении заключенные резко оживились, пока их брань звучала словно приятная для ушей мелодия. Если бы не его попытка выглядеть важным перед нами, уверен, Одзаки бы шагал сейчас с самой довольной и надменной улыбкой, которую только способен явить миру.

- Простите господин Одзаки! – суетливо отрапортовали бледные надзиратели, пока один из них протирал платочком лысую голову и слегка зашуганно косился то на узников, то на начальника. – Пока вы не явились, они вели себя тихо…

- Не стоит так волноваться, – отмахнулся лис. – Постояльцы наконец-то увидели новые лица, вот и малость перевозбудились – их можно понять…

- А-а-а-а-а! – заорал кто-то из ближайшей к йоко камеры, буквально стрелой срываясь в сторону двери. – Как ты мог по ошибке закинуть меня сюда, урод?! – его рука протиснулась наружу, быстро обращаясь в массивную когтистую лапищу. – Выпусти меня, паскуда-а-а-а!

Тут же Кёя сделал свой ход, дьявольски улыбнувшись. Он просунул руку в камеру, прикладывая её к груди заключённого, тут же начав поливать узника пламенем.

- А-а-а-а-а! – крик ярости перерос в вой боли и безысходности.

- Ты монстр низкого класса! – надменно произнёс кицунэ, обдавая бедолагу огнём. – Что ты можешь мне сделать?!

- А-а-а-а! – заключённый, хоть и с каждой секундой обгорал всё больше, но не перестал сопротивляться, словно стараясь на остатках сил зацепить обидчика. – Кё-ё-ё-ё-ёя!

Лапа попыталась зацепить главу комитета, но, к сожалению, огненный лис успел отпрыгнуть в сторону, стараясь не попадать под удар. Одзаки лишь одарил поджаренного парня презрительным взглядом, после чего поправил волосы, одежду и приосанился, подходя к еле живому бедолаге.

- Мы защитники мира в этой академии – священные хранители правосудия! – кто-то из тюремщиков спешно открыл камеру, куда Кёя зашел с улыбкой того, кто чисто по приколу давит насекомых. Йоко наступил на голову тихонько постанывающего парня, начав елозить по ней ботинком. – Любой, кто обернётся против нас, считается преступником, обернувшимся простив всей Академии Ёкай. И все тут знают, что это значит? Нет? Так я повторю – если кто-то решил нарушать законы академии или будет подрывать деятельность комитета общественной безопасности, то это значит, что я обязан очистить академию от преступников и швали во имя правосудия!

- Эй, «Мистер правосудие»! – я окликнул его, приковывая к себе повышенное внимание конвоиров, охранников и заключённых. – Может ты у нас и крутой «комиссар», только отстань уже от парня, а? – и указал подбородком на лежащего под подошвой заключённого, что кое-как умудрялся дышать и издавал какие-то тихие неясные звуки. – Ещё немного и этот парень умрёт! А ты же знаешь, что бывает с теми, кто убивает за такие мелочи и что конкретно вам может устроить семья пострадавшего вместе с директором академии?

- Тсц! – недовольно цыкнул лис, буквально отлипая от жертвы, пока один из надзирателей уже вылил на беднягу ведро воды. – Что ж… тогда может ты займёшь его место, Аоно Цукуне?

- Увы, но я как-то не горю желанием становиться участником шоу «прожарка».

- Нет, ты не понял, Аоно, – Одзаки продолжил ехидничать. – Тебе в любом случае так просто отсюда не выйти… особенно если ты не откроешь мне свою истинную форму.

- Заставляете меня нарушить устав?

- О, для подобных вещей у меня есть все полномочия, дабы ты мог разок-другой обратиться без последствий… вот только давай сначала кое на что взглянем.

Кто-то из комитетчиков вышел к нему, буквально создавая между ладоней некий энергетический шар, на котором появилась проекция.

«Да, попахивает от него человеческим духом», – высказался один из тех ящеров, что задирал Юкари с Оливией. – «Хоть я виделся с ним всего лишь несколько раз, но лишь по одному запаху могу понять, что Аоно уже где-то рядом – людской ароматом ни с чем не спутаешь!».

Однако помощник лиса не сильно трудился над сокрытием личностей: слегка замазал лица и всё – даже голоса им не поменял! Что за идиоты тут трудятся?! Вдруг я окажусь реальным злодеем и решу потом устранить свидетеля?

«Аоно?», – и тут заговорил наш физрук Окуто. – «Помню по физкультуре у него отметки частенько отставали, хотя в последнее время он потихоньку выправляется. Физически, я бы сказал, что Цукуне не сильнее обычного человека».

«Да, от него порой разит чем-то таким… человеческим. Поверьте, мы с ним в одной группе, и я ни разу не замечал, чтобы он не пах, как человек».

«Акашия его целует, нет, скорее кусает, потому что…».

«Этот тип уж слишком много знает о мире людей, словно действительно родился и прожил с этими отродьями бок о бок! Да даже любой другой монстр не смог бы знать так много! Я сам немного разбираюсь в человеческой технике и культуре, но для такого уровня познания мало быть демоном… да и по истории нашего мира он как-то слабоват, не находите?».

Не знаю, что это за тип, но его слова сейчас заставили даже меня вспотеть не на шутку. Его показания уже тянут на то, чтобы начать серьёзное расследование.

«Так он не Ятасука Накамоде?! Вот ублюдок!», – в кадре оказался знакомый фахан. – «Что? Облик?! Вы издеваетесь?! Даже когда мы вышли драться и должны были принять свои обличия, он так и не раскрыл своей расы, даже когда убегал от остальных! Трус натуральный и крыса в придачу!».

Ком подступил к горлу. Неужто комитет может полноценно работать, если прижмёт? Вот, людей нужных нашли и даже без наводки от Ишигами вполне смогли бы догадаться лишь по показаниям нескольких нужных товарищей. Теперь даже хочется снять шляпу перед теми, кто проделал всю работу, пока стоящий парнишка со своим «проектором» неплохо постарался, записывая показания при помощи своих способностей. Кто он? Демон снов?

«Аоно?», – следующей уже показали математичку Ририко. – «У него очень приятный аромат. Он так и благоухает – совсем как человек!»

Изображения исчезли, пока сфера в руках неизвестного «проектора в капюшоне» ещё не развеялась.

- Как видишь, кого мы ни спросим – все подозревают в тебе человека!

- Так прочему бы тогда не спросить моих соседей или ребят из клуба? – бросил ему ответку. – Вдруг вы их подговорили, купили или банально угрожали?

- Купили? Вздор! Эти люди охотно сотрудничали со следствием, а твоих «приятелей» я не трогал, потому что ты с ними слишком долго контактировал и заставил поверить в свои байки до такой степени, что они поверят даже в то, что ты какое-нибудь слабое божество! – фыркнул Кёя. – Да и к тому же, знаешь, что студенты сказали на твой главный аргумент?