Обидеть каждый норовит

* * *

Оказавшись дома и хорошенько подзаправившись, Яга взялась за отца. Мать еще предстояло достать из больницы, но это было не к спеху. Проблема состояла в том, что легендарная представительница славянской мифологии могла, конечно, многое, но не абсолютно все, поэтому предстояло попотеть, пытаясь перестроить запутавшегося в своем разуме… В конце концов, девочка мужчину усыпила, тяжело вздохнув.

— Не выходит? — Добрыня все это время дисциплинированно сидел и ждал.

— Выходит, но… — Яга еще раз вздохнула и попыталась объяснить. — Получается, что или будет абсолютно подчиненным мне, или же забудет дочь. Тепла от него в любом случае не дождешься. Боюсь, что с матерью будет то же самое. Девочку они любили, потому сломались качественно. И что выбрать?

— Отдохни-ка, утро вечера мудренее, — спокойно проговорил богатырь. — Нам еще искать заблудшие души, судя по всему. Кстати, что с рыжей было-то, а то я спросить забыл?

— Из нее мамаша пыталась сделать… хм… — девочке пришлось использовать басурманские слова, наиболее точно характеризующие то, что пытались сделать из еще, фактически, несмышленыша. — Ну а теперь нормальной будет, если Пандора не дура.

— Пойдем, отдохнем, — предложил Добрыня, обнимая девочку. Почему-то телу это было очень даже приятно, а вот почему, уставшая Яга сразу и не сообразила.

— Пойдем… — согласилась она, отправляясь в сторону спальни. — Назавтра пойдем этих… трудновыговариваемых… — девочка широко зевнула, скрыв этим окончание фразы.

— Гермиона, Яга сказала, что можно сделать, — Тринадцатая очень внимательно смотрела на девочку. — Ты можешь выбрать. — Или они будут смотреть мне в рот, или забудут обо мне? — тихо спросила душа очень непричесанной девочки. — Пусть лучше забудут… Это же из-за меня все… — Ты не виновата в том, что произошло, — вздохнул Гарри. — Это все маги… Все из-за них! — Но, если бы меня не было… — Гермиона всхлипнула. — Тетя Магия… — маленькая девочка в сияющем платье посмотрела на женщину, уже понявшую, что это хорошо не закончится. — Так не положено, малышка, — попробовала объяснить Магия этого мира. — Хнык… Хнык… Вя-а-а-а-а-а! — ответила ей Тринадцатая, заставляя поднять руки вверх. — Ну не плачь, маленькая, — принялись обнимать малышку все присутствующие. — Вя-а-а-а! — не унималась девочка в сияющих одеждах, и, конечно же, добилась своего.

Добрыня проснулся от того, что в гостиной кто-то появился. Осторожно подтянув к себе палицу, богатырь поднял голову и огляделся. Совсем недалеко от него стояли двое — мужчина и женщина. Они молча обнимались, при этом дама явно недавно плакала. Мужчина был очень похож на отца тела Яги, но выглядел куда как адекватней вчерашнего.

— Хм… Доброе утро, — поздоровался богатырь, беря палицу наизготовку.

— Доброе утро, — кивнул ему мужчина. — Нас вылечили, так что Мионе ничего не угрожает.

— Все вы так говорите, — ответил ему Добрыня. — Мало ли что вылечили…

— Простит ли меня Миона? — всхлипнула женщина, заставив богатыря насторожиться. Этот комплект родителей казался адекватным, но вчера же Яга не закончила, или же он что-то пропустил?

Проснувшаяся девочка свой сон, разумеется, помнила. И «вя-а-а-а» Тринадцатой, которым та отлично владела, и обещание Магии. Учитывая, что этот мир никому жалко уже не было, после того как тут Тринадцатую обидели, то вполне возможно… Приведя себя в порядок, Яга быстро поскакала по лестнице вниз, чтобы увидеть стоящих в обнимку родителей и приготовившегося их сократить богатыря.

— Добрыня, фу, они хорошие! — от неожиданности воскликнула девочка. — Ну, наверное…

— Ягуся, я ж не Горыныч! — укоризненно сообщил Добрыня, впрочем, не обидевшись. — Случилось чего?

— Тринадцатая Магию уломала, — объяснила легендарная представительница славянской мифологии. — Теперь у меня нормальные родители… Ну, пока и насколько это вообще возможно.

— А… Тогда понятно… — богатырь опустил дубину, зевнул и светски поинтересовался: — У нас пожрать есть что?

— Богатырь… — фыркнула Яга, пока еще на имя «Гермиона» не отзывающаяся.

— Миона, прости нас… — тихо попросила женщина, жалобно глядя на девочку. В ответ вздохнувшая Яга просто обняла родителей своего тела, почувствовав какое-то необычное тепло внутри.

— Надо будет вас защитить… — пробормотала девочка. — Пойдемте-ка на кухню, мне мужика кормить надо.

— Какого мужика? — не понял мистер Грейнджер. Что-то до мужчины дошло потом, когда он увидел мышцы парня вблизи, да еще, как тот ел. Если от этого зрелища отец Гермионы испытал нечто, похожее на ужас, то мама девочки смотрела на мальчика с жалостью.

— Оголодал-то как, бедненький, — пожалела она богатыря, чем мгновенно перевела себя в категорию типа «любимая теща», несмотря даже на все планы. Забот сегодня намечалось много, но Добрыня никуда не спешил. Богатырь спешить не любил — это плохо влияло на пищеварение.