Под адским солнцем Рая

- Я стану последним боссом Васиминэ? - тихо спросила Юкио, и мне стало ее по-настоящему жалко.

- Ты в любом случае станешь последним боссом, девочка, - я все таки не выдержал, и осторожно погладил ее по волосам. - Выбор у тебя простой: уйти, и оставить своих людей жить своей жизнью. Или остаться, и убить их всех.

Девочка молчала долго. Очень.

Наконец, она подняла свой взгляд на меня.

- Прости… Я должна…

* * *

Из выдержки полицейского отчета города Токио:

“После анализа всех улик, осмотра мест происшествий и опроса свидетелей, могу заявить нижеследующее:

Сегодня, на пересечении кварталов “А” и “В” столкнулась автомобиль “Mitsubishi L300” (регистрационный номер “46-49”) и мотоцикл “Susuki ZSX” (регистрацонный номер: “29-17”) . В автомобиле ехала наследница криминального клана Васиминэ - Юкио Васиминэ и ее телохранитель Гиндзи Мацузаки. На мотоцикле: переводчик для русской мафии Рокуро Окадзима со своей телохранительницей, настоящее имя которой неизвестно.

Очевидно, столкновение стало результатом спланированной акции со стороны семьи Васиминэ, потому что в результате короткой перестрелки, Рокуро Окадзима был взят в плен.

Однако телохранительница Рокуро сумела догнать похитителей и навязать им бой на краю квартала “С”. В результате боя телохранительница Рокуро была тяжело ранена, а Гиндзи Мацузаки - убит. После этого, Юкио Васиминэ покончила с собой.

Представители русской мафии скрылись с места происшествия до приезда полиции, сбросив тела в воду.

Тела еще не нашли.

Старший следователь - Амон Котаро”.

* * *

Я сидел на скамейке, в токийском кладбище. На черном надгробии, поднимающемся из земли в паре метрах от меня, было выбито белоснежными буквами: “Юкио Васиминэ. Та, кому не хватило сил бросить себя в нужную сторону”. Забавная последняя шутка последней из клана Васиминэ…

- Мне не по себе от этого места, - черноглазая девочка неслышно подошла сзади, присела рядом, глядя на надгробие. - Можно ведь было обойтись и без этого.

- Можно, - не стал спорить я. - Но так же правдоподобнее.

Она вздохнула, помолчала пару секунд, потом резко перевела тему:

- Вчера Союз Коуса перестал существовать, и на его место пришел другой клан. Очень сильный. Почти все выжившие из бывшей семьи Васиминэ вошли в состав нового клана.

- Там им будет лучше.

- Надеюсь…

- Балалайка уехала еще позавчера, - я улыбнулся. - Кажется, она о чем-то догадывается… Но я не уверен.

- Серезно? - Юкио хихикнула. - Бедный Окадзима-сан… она же с него живого не слезет…

Я бросил на девушку предостерегающий взгляд. Она только спустя секунду поняла, что именно она сказала, и захихикала в кулачок:

- Ой… как-то очень двусмысленно получилось…

- Рок справится, - я тоже улыбнулся. - Когда у тебя самолет?

- Еще три часа.

- Ты обещала, помнишь?

- Помню, - Юкио нахмурилась. - Я для тебя тоже - только инвестиция, да? Через восемь лет, когда я закончу учебу, я, возможно, буду тебе уже не нужна.

- Молись, чтобы так и было, девочка, - я усмехнулся. - В любом случае, я начну вводить тебя в курс дела уже через пару месяцев. Чтобы, если что-то случиться, тебе не пришлось во все вникать заново... Надеюсь, после учебы в Принстонском университете ты станешь моей правой рукой. Устроить тебя туда было очень непросто!

- Хм…

- И вовсе не пошло говорить про "правую руку", отстань!

Она засмеялась, и я поймал себя на мысли, что мне нравиться видеть ее смех. Куда больше, чем ее слезы.

- Я рада, что ты тогда пошел с Окадзима-саном, Артур-сан, - произнесла она вдруг. Я улыбнулся в ответ.

- А уж я-то как рад.

Девочка засмеялась снова, вскочила, крутанулась вокруг своей оси:

- Я потихоньку поеду на самолет. Гин-сан отвезет меня, в Принстон, а оттуда поедет прямо в Роанопур.

- Позвони, как доберешься, - я помахал ей рукой, и девочка, попрощавшись, побежала прочь.

Я вздохнул. Инвестиции в будущее, говоришь? Или просто чувство вины, из-за того, что не могу видеть девичьих слез?

Плевать.

На надгробие вдруг уселась огромная черная ворона. Она с полминуты сидела неподвижно, глядя на меня своим злобным черным глазом, потом взмахнула крылом, и поднялась в воздух.

Я поднялся со своей скамейки гораздо позже.