Под адским солнцем Рая

Глава 13

Разбираться с Пугало мне было неинтересно, от слова “совсем”. Однако выяснить, где он находиться - было необходимо еще минут двадцать назад. А потом послать туда Валмет, чтобы она, наконец, отомстила за свою обожаемую Коко. Ну и Роберту заодно. Чтобы завершила свою месть, и тоже окончательно успокоилась.

Гин, как выяснилось, получил легкую, но болезненную рану, во время инцидента с автобусом (то ли попал под “дружественный огонь”, то ли кто-то из пассажиров все-таки огрызнулся парой выстрелов перед смертью - мы так и не выяснили), так что отправлять его на акцию я счел нецелесообразным. Если уж Роберта с Софией не справятся, то от самурая толку будет совсем немного.

Кроме ранения Гина, никто из моих друзей и знакомых, инцидентом с автобусом не обеспокоился. Валмет и мечник вообще вели себя так, словно проделывали нечто подобное не один раз. Впрочем, может, действительно, проделывали. Гин-то уж наверняка: я легко мог представить его, врывающегося в какой-нибудь ресторан, где спокойно обедают его конкуренты, и вырезающего всех посетителей этого несчастного заведения. Все-таки работа на якудзу имеет свои темные стороны.

Прошлое Валмет тоже не пахнет ромашками, и я не удивлюсь, если невинных жертв на ее совести не меньше, чем на совести моего персонального мечника. А то и больше.

Про Роберту предпочту промолчать - впервые после смерти Дона Диего, я видел горничную… ну, почти спокойной. Нет, она и раньше не психовала, но я чувствовал, что девушка на грани. Сейчас же, граница безумия, за которую Роберта уже готова была переступить, слегка отодвинулась. И это было хорошо.

Но самое странное, никто из тех, кто остался наблюдать за уничтожением автобуса с экранов мониторов на базе Минами, меня тоже не осудил. И если Игорек с Бенни, может, и стали прожженными циниками, для которых человеческая жизнь (поправка - чужая человеческая жизнь) уже ничего не значит, то Рок, своим полным равнодушием к данному инциденту, меня удивил. Он ничего не сказал, не бросал на меня осуждающие взгляды, не отмалчивался угрюмо, всем своим видом показывая, что мир для него изменился навсегда. Нет, было видно, что он не одобряет, но… как-то вяло. То ли я чего-то про Окадзима-сана не знаю, то ли просто растет малыш. Ну, или, наоборот - опускается все глубже на дно, вместе с нами.

А еще был Гарсия. Вот уж не ожидал увидеть в его взгляде ту же благодарность, что и в глазах Роберты. А она была. С другой стороны, с высоты птичьего полета, уничтожение целого автобуса не кажется столь жутким. Может быть, именно поэтому мальчик воспринял этот страшный инцидент достаточно спокойно.

Так что, единственным, кто действительно переживал, оказался ваш покорный слуга. Не то, чтобы я ожидал, что после содеянного, у меня совсем не будет угрызений совести, но…

Впрочем, не важно. Моя боль, моя ответственность за смерть этих людей, и моя бушующая совесть - все это второстепенно. Сейчас, главное, закончить начатое.

И разобраться с Эдой.

Вот последнее меня и волновало больше всего.

Я втянул дым от сигареты, выпустил сквозь ноздри почти прозрачное облачко. Склонил голову набок, глядя на двор Церкви Насилия, куда вошел пару секунд назад…

...и на Хекс, что смотрела на меня через прицел своего автомата.

- И? Что мы будем делать, лапа? - сигарета забавно подпрыгивала в уголке моего рта.

- Зря ты сюда пришел, Артур, - процедила она сквозь зубы.

- Ну, ты же меня знаешь, совершать глупые поступки - мой конек.

- Это да, - ну, слава Гарри Поттеру, ее губы, наконец, тронула легкая усмешка. Она еще реагирует, а, значит, и договориться можно. Главное выработать правильную линию поведения.

- Так и будем стоять? - спросил я, демонстративно держа руки подальше от кобуры.

Я кстати, успел переодеться в свою обычную футболку и джинсы. Хекс же наоборот - была одета по походному, в копию того камуфляжа, в котором я видел ее во время нашей первой встречи. Навевает воспоминания, однако.

- А что ты предлагаешь? - она игриво стрельнула глазками. - Зная тебя: наверняка, что-то неприличное.

- Тьфу, - я фыркнул. - Ну вот. Стоило раз десять сходить на сторону, так сразу в извращенцы записали…

Она не рассмеялась как я ожидал, хоть и улыбалась. Приветливо. Но все равно автомат свой не опустила, и смотрела прямо и остро. Я понимал, что она готова выстрелить в любой момент.

- И вообще, что сразу неприличное-то? - мой голос приобрел обиженные интонации. - Может, я просто решил вернуть блудную тебя, своему обожаемому (и, кстати, тебя обожающему) сотруднику?

- Я не позволю тебе причинить еще больший вред моей стране, Артур, - после паузы ответила девушка, чуть крепче сжав рукоять автомата. - И к Эде не подпущу.

- Йоу-йоу, полегче, дамочка, - я поднял руки повыше. - И какой такой вред я причинил “твоей стране”, позволь спросить?

- А убийство оперативников из отряда “Скорпион” - не вред? - у нее дернулся глаз.

- О? А то, что эти ребята убили наших друзей - уже не считается?

Она не ответила, только плотнее сжала губы. Я заметил, что на убийство гражданских ей плевать. Сопутствующие потери, мать их.

- И вообще, - я поморщился. - Напомни-ка мне, не та ли это самая страна, что оставила тебя умирать в одной грязной пещере, в каких-то богом забытых джунглях?

- Какая разница? - она напряглась, было видно, что я ударил по больному.

- Очень большая, солнце мое, - я склонил голову на другой бок, внимательно отслеживая ее реакцию. - Я бы даже сказал - огромная.

Она понимала. Ей было обидно, что ее так оставили, но принципы, вбитые ей в голову опытными сотрудниками ЦРУ, принципы, которые нельзя подвергать сомнению - эти самые принципы, сейчас перевешивали обиду. Значит, моя задача - сделать так, чтобы обида на свою страну у нее стала больше этих принципов. И чтобы Клирик (ну, или я… а еще лучше, мы с Клириком вместе) стали для нее чем-то большим, чем этот вбитый в подкорку патриотизм.

Я вдруг осознал, что все это понимал еще раньше. Чуть ли не с первой нашей встречи. И шаг за шагом, пытался сблизиться с Хекс. Неожиданно мои собственные шаги, мотивы и желания предстали передо мной в новом свете: ведь в какой-то момент, я был даже готов переспать с ней, лишь бы привязать к себе еще сильнее. Однако за меня это сделал Игорек, в верности которого (что удивительно) я, почему-то, не сомневался.

И вот сейчас… еще рано. Она все еще выберет свою свободную, великую и могучую Америку, чтоб ей пусто было. Значит, надо обострять, поставив вопрос несколько под другим углом.

- Послушай, - я усмехнулся, все еще сжимая сигарету уголками губ. - За убийство этой группы “Cкорпион” ты меня убьешь?

Девушка выдала что-то вроде раздосадованного “Тц”, после чего медленно качнула головой. Отрицательно.

- Не убью. Но и дальше пройти не позволю.

- То есть ты уже идешь на предательство свой родины ради меня, да? - я продолжал улыбаться. - Ведь должна хотя бы задержать? Или нет?

- Заткнись, - о, вот и злость появилась. - А то реально пристрелю. Безо всякого задержания.

- Вот-вот, - усмешка моя стала злой, внутри стала подниматься горячая волна бешенства. - Будь хорошим оперативником своего обожаемого ЦРУ, которое убивает моих друзей. Давай. Стреляй! Давай!

Она приподняла губы, в каком-то жутком оскале, приложила приклад к плечу, прицелилась мне в голову. Я не секунды не сомневался, что она не выстрелит. Не мог позволить себе сомневаться.

Хекс не выстрелила. Держала меня в прицеле пару секунд, потом опустила автомат.

- Сволочь, - бросила она первое обвинение. - Скотина. Почему я должна ради тебя предавать свои идеалы?!

- Эй, полегче! - я сделал осторожный шаг вперед. Потом еще один. - Никто не говорит, что ты должна что-то предавать?

- Ага? А кто только что убеждал меня, что я должна кое-кого убить?

- Точно не я, - еще один шаг, и вот я уже вплотную к Ведьме. В следующее мгновение, я заграбастал ее в объятия, сжал так сильно, как только мог. - Я всего лишь просил тебя не убивать меня.

- Да? - она всхлипнула куда-то мне в подмышку. - Мне показалось, ты говорил с точностью до наоборот.

- Ты права. Тебе показалось, - заявил я. Спустя пару секунд, заговорил снова: - Слушай, родная, если ты меня не пропустишь, я никуда не пойду…

Хекс резко отодвинулась, оттолкнула меня, глядя прямо и зло:

- Какая же ты скотина, Артур! - подняла автомат. - Какого черта?! Какого, твою мать? Я тут, блин, уже почти готова предать саму себя, а ты вдруг идешь на попятный?

- Это потому, что для меня твоя дружба… да и, чего уж греха таить, счастье (а значит, и лояльность) Клирика значит куда больше, чем разборки с Эдой, - а что, неплохо я так с голосом справился. Честно говоря, не ожидал от нее такой реакции. Не успел просчитать. Плохо. Ставлю себе тройку за анализ.

- Хватит лить мне мед в уши, - прошипела Ведьма, но зрачок у нее заметался, ища скрытый смысл в моих словах.

- Я серьезно, - моя рука нарочито медленно расстегнула кобуру, вытащила пистолет и положила его на землю. Ноги сделали пару шагов назад. - Если я оставлю здесь пистолет, и даже позволю тебе себя полапать, и мы оба сделаем вид, что ты меня обыскиваешь… это поможет тебе пропустить меня к Эде?

- Что ты задумал?

- Да ничего. Мне всего лишь нужно с ней поговорить, вот и все. Я не собираюсь вступать с ней в конфликт.

Она долго смотрела на меня. Потом вздохнула, опустила автомат, взлохматила себе волосы на затылке:

- Какого черта? - прошептала она, подошла, подобрала мой ствол. А потом усмехнулась, и поцеловала меня. В щечку. - Будь осторожен, ладно?

- Обязательно, - я улыбнулся вложив в эту улыбку всю нежность, на которую был способен. Она оценила, улыбнулась так же, прошла мимо, почти задев меня плечом, остановившись только у ворот:

- Да, кстати. Меня зовут Рейн. Рейн Смит.

Я обернулся:

- Очень приятно, Рейн.

Ведьма кивнула, и зашагала прочь. Я знал, что сейчас она позвонит Клирику, и очень надеялся, что у них все будет хорошо. Вздохнул, глубоко, протяжно. И, толкнув дверь, вошел в Церковь Насилия.

Эду я увидел сразу. Она стояла на коленях перед статуей Иисуса, и молилась. Не для слабонервных зрелище, надо сказать.

- Прости, если помешал, - произнес я, закрывая дверь, и подходя ближе.

- Не помешал, - она встала, стряхнув с колен налипшую пыль. Повернулась ко мне, улыбнулась: открыто, мягко. - Давно не виделись, Артур…

Чувство опасности взвыло, но мне удалось усмирить инстинкты, и не дернуться в сторону. Спустя долю мгновения, мою шею взяли в мощный захват, а к моему виску был приставлен пистолет. Красивый хромированный пистолет. Беретта. “Абордажная Сабля”.

- …Или, может, мне лучше, называть тебя Александер Томпсон? - продолжила Эда, всем своим видом показывая, что не замечает пистолета у моего лба, и жаркого дыхания Реви мне в ухо.

- Привет, любовь моя, - обратился я к Двурукой. - Я скучал.

Ребекка не ответила, даже не дернулась. Продолжала стоять, крепко сжимая мое горло в захвате, а пистолет - у моего виска.

Я вздохнул, перевел взгляд на монахиню:

- Лучше называй меня Артур, - я поморщился. - Мое предыдущее имя вызывает не самые приятные воспоминания.

- М? - Эда хищно улыбнулась. - Даже не отрицаешь, что все это время обманывал меня и всех своих друзей?