Перерождение темного архимага. Сибирский рубеж

* * *

За сегодняшний день столько всего произошло, что звонок от управляющего моего дяди нисколечко меня не удивил, хотя должен был. Гаврилов почти ничего сказал, кроме того что хочет пообщаться со мной лично и обсудить с глазу на глаз некое очень важное дело. Для этого он предложил встретиться в кафе в пять часов вечера.

Во второй половине дня семейство Озёровых в полном составе, если не считать двух братьев, уехавших на скорой помощи, отправилось в гости к каким-то Остерманам. Воспоминания нового тела говорили, что они — родственники той высокой блондинки, матери Виктора. Действительно, было в её чертах что-то… немецкое.

А у меня как раз выдалось свободное время. Я остался в особняке один, точнее, с кучей слуг, которые весь день с утра до вечера суетились по дому. Здесь одних горничных работало более десятка человек, не говоря уж о садовниках, поварах, охране и прочих. Я надеялся, никто из них не помешает мне пойти прогуляться.

Почти вся одежда оказалась гербованной. На пиджаках, рубашках, джемперах и куртках красовались нашивки с изображением древнерусского шлема, меча и булавы на бело-зелёном фоне. Вероятно, гербы носили для того, чтобы окружающие отличали аристократа от простолюдина. В моём мире такими опознавательными знаками уже давно не пользовались, у нас было не принято выпячивать сословную принадлежность в повседневной жизни, а здесь, похоже, это считалось очень важным.

Наш герб имел серебристую кайму. У боярских гербов кайма отсутствовала, а у гербов князей императорской крови она была золотой. Каждому следовало различать их и обращаться соответствующим образом: к боярам — «ваша почтенность», к князьям — «ваше сиятельство», к князьям императорской крови — «ваше высочество».

Однако мне сейчас, с непривычки, совсем не хотелось мелькать гербами, поэтому я надел простую домашнюю футболку, а поверх неё — синюю олимпийку без опознавательных знаков, и в таком виде отправился на встречу с управляющим дяди.

На выходе с территории поместья меня встретил охранник — мордоворот в чёрном костюме.

— Долго будете отсутствовать, ваше сиятельство? — спросил он.

— А что?

— Ваш батюшка вернётся, будет спрашивать. Я обязан доложить ему.

— Вечером вернусь, — сказал я. — Все на ужин поехали, а мне дома сидеть? Пойду свежим воздухом подышу.

— Хорошей прогулки, ваше сиятельство.

С помощью приложения в телефоне я вызвал такси. Прибыло оно минут через десять. Заплатить было чем: на банковской карточке лежало сто с лишним рублей, тогда как такси обошлось мне всего в два с половиной.

Вначале мне подумалось, что особняк Озёровых находится за городом, поскольку вокруг ничего кроме нашего дома не было, но вскоре я понял, что ошибся. Такси проехало мимо длинной ограды и оказалось в городской застройке. Вдоль улиц толпились трёх-четырёх этажные здания, а вдали виднелись небоскрёбы. Вскоре машина остановилась возле кафе «Очаг», в котором мы с Гавриловым договорились встретиться. Оно располагалось в угловом доме с полукруглым стеклянным фасадом.

Я заказал еду, благо финансы позволяли, и устроившись за свободным столиком возле окна, подальше от остальных посетителей, которых в этот час было немного, стал ждать. Приехал я на полчаса раньше, поскольку хотел вначале пообедать, но едва официантка принесла первое, как в кармане моих джинсов зазвонил телефон.

— Алло, — я поднёс трубку к уху.

— Алло, Алексей Михайлович, вы на месте?

— На месте. Сижу в кафе. А вы где?

— Рядом. Сейчас подойду. Как вас узнать?

— Я возле окна сижу. В синей спортивной кофте.

Не успел я доесть суп, как в кафе бодрым шагом вошёл человек в сером костюме без галстука и сразу же направился ко мне. Мужчина средних лет, волосы зачёсаны назад, в ухе гарнитура. Крупный, выпирающий вперёд подбородок делал его лицо грубым, простоватым и волевым. В вошедшем чувствовалась сила, но гербов он не носил.

— Здравствуйте ещё раз, ваше сиятельство, — мужчина почтительно склонил голову и, не дожидаясь приглашения, уселся напротив меня; в нос ударил едкий запах одеколона. — Рад, что вы нашли время встретиться. Дело не терпит отлагательств.

— Какое дело? — спросил я.

— Наследство. Речь пойдёт о наследстве вашего дяди.

— Как интересно. Внимательно слушаю.

— Дмитрий Семёнович Давыдов, брат вашей матушки, недавно скончался. Так получилось, что детей он после себя не оставил, и потому по закону всё его состояние должно достаться ближайшему родственнику, коим вы и являетесь.

Что-то подозрительное в нём было. Не пытается ли он, часом, меня надуть? Вперившийся в меня открытый, решительный и холодный взгляд выдавал то ли человека прямого и честного, то ли социопата, не способного испытывать угрызения совести. Я никак не мог прочитать его.

— Что от меня требуется? — сухо спросил я.

— От вас ничего не требуется, Алексей Михайлович. А от меня требуется передать вам наследство, проследить за делопроизводством, чтобы были соблюдены все формальности, а если понадобится, защитить вас.

— Защитит? От кого? — я принялся уплетать картошку с котлетой и подливой. Это было божественно! Столько времени я не ощущал вкус пищи, что даже чёрный хлеб с водой показались бы мне сейчас деликатесом. Конечно, я бы предпочёл насладиться пищей в более комфортной обстановке, но раз уж этот тип припёрся на двадцать минут раньше, придётся совместить приятное с полезным. — Говорите, я слушаю. Не обращайте внимания. С утра ничего не ел, проголодался просто зверски.

Управляющий кивнул:

— Хорошо, ваше сиятельство. Месяц назад Дмитрий Семёнович был убит по пути на собственное предприятие. У вашего дяди были враги. Я не говорю, что вас тоже попытаются убить, но следует соблюдать осторожность.

— Кто его убил?

— Следствие пока не установило виновных. Увы. Мы не знаем, кто это был.

— Ну что ж так? А что я унаследую?

— Усадьбу под Первосибирском, два доходных дома, тридцать восемь с половиной тысячи десятин земли с деревнями и лесным массивом, деревообрабатывающий завод и шахту с рубрумитом. Но последняя, к сожалению, выработана и уже два года как находится на консервации. Вот полный список имущества, передаваемого вам в наследство, — Гаврилов достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги.

— Шахта кого? — я взял листок и пробежал глазами перечень. — Рубур… как его там?

— Рубрумит — это горная порода, имеющая природное свойство отражать магию, если вы не знаете.

— Полезная штука. Наверное, недёшево стоит.

— Сравнимо с золотом. Но, повторяю, шахта полностью выработана. Так же Дмитрий Семёнович имел накопления. На банковских счетах в настоящий момент двести сорок восемь тысяч рублей, имеются акции общей стоимостью примерно в триста сорок тысяч в основном московских, уральских, а из заграничных, по большей части, китайских компаний.

— Первосибирск, говорите? Значит, это совсем близко к рубежу.

— Совершенно верно. Дмитрий Семёнович всю жизнь посвятил войне с тварями из бездны, как, кстати, и ваша матушка, но по иронии судьбы погиб вовсе не от лап тёмных существ.

Как всё любопытно складывалось. С одной стороны, судьба, можно сказать, благоволила мне. Только я решил отправиться на сибирскую границу воевать с тёмными тварями, как сразу же подвернулось наследство покойного дядюшки именно там, куда я хотел ехать. С другой стороны, чутьё подсказывало, что не всё гладко с этим наследством. Ещё и загадочное убийство сюда примешивалось, и дядины враги из сибирской аристократии.

Я доел картошку с котлетой, просматривая список наследства. Там было больше пунктов, чем перечислил управляющий.

— Так кто дядю-то убил? — вернулся я к главному вопросу. — Вы совсем ничего не знаете? Почему-то мне в это не верится.

— Дмитрий Семёнович имел не самые дружеские отношения с несколькими родами в том числе родом своей бывшей жены, и я затруднюсь сказать, кто именно решил его убрать. Поедете в Первоскибирск — расскажу подробнее о его жизни, а сейчас, боюсь, это будет слишком долго.

— Я должен буду поехать в Перовсибирск?

— Разумеется. И желательно не затягивать. Чем быстрее вы вступите в наследство, тем скорее поместье получит нового хозяина. Впрочем, если хотите, можем сделать это дистанционно. Просто дольше будет по времени из-за доверенностей и прочей бумажной волокиты.

— Как удачно, что я как раз собирался отправиться на границу, когда мне исполнится восемнадцать. Поэтому в Первосибирск поеду в любом случае, а заодно посмотрю, что там дядя в наследство мне оставил. Надеюсь, в течение недели буду уже там.

— Действительно, очень удачное совпадение. Хотите тоже истреблять тёмных?

— Ага, именно.

— Благородное дело — встать на защиту Родины. Ваши матушка и дядя гордились бы вами.

— А кстати, как моя матушка погибла? Её тоже убили?

— Вы разве не знаете? Селена Семёновна погибла четыре года назад, отражая атаку тёмных существ. Произошёл сильный прорыв, и многие славные воины тогда отдали свои жизни, чтобы не допустить тварей к городам.

И тут недостающие части картины сложились. Я и прежде подозревал, что отпрыски погибающего рода, которых надо спасти — это мы с сестрой, но кое-что в этой версии не клеилось. А теперь всё встало на свои места. Род матери Алексея фактически прервался со смертью дяди, не оставившего наследников. Единственные, кто на данный момент являлся продолжателями его рода, пусть и не прямыми — это Лёха и Света. И им, возможно, действительно грозила опасность, если учесть, в какой враждебной атмосфере они росли в отцовском доме.

Получается, чтобы спасти отпрысков той загадочной женщины, вытащившей меня из тьмы, надо было всего лишь выжить и защитить сестру. Вот я, наконец, и понял, что должен сделать. Яснее некуда.

— Рубеж — место опасное, — сказал я, — но меня оно не пугает. Как только мне исполнится восемнадцать, я буду свободен и смогу ехать, куда захочу. Осталось всего пять дней.

— Дайте мне знать, когда соберётесь отправиться в путь. Я помогу вам с билетами и сопровожу.

— Договорились. Как только, так сразу.

— Если вопросов больше нет, могу подбросить вас до особняка.

— Буду признателен.

Я съел пирог с рыбой и выпил чай с эклерами, больше в меня не лезло, и мы с управляющим покинули кафе.

На площадке у крыльца расположились несколько легковушек. Ближе всех, боком к нам, стоял чёрный угловатый седан с тонированными стёклами. Я было подумал, что это — машина Гаврилова, но тот, увидев её, резко остановился и жестом велел мне держаться позади.

В этот момент двери чёрного седана распахнулись, и из салона вылезали четверо мужчин. Трое, одетые в джинсы и майки, держали в руках пистолеты-пулемёты, а один парень, самый молодой, в костюме в мелкую полоску и в шляпе с узкими полями был безоружным.

— Так и думал, выследили, гады, — тихо произнёс управляющий. — Алексей, я задержу их, а вы бегите.

— Добрый день, господин Гаврилов, — проговорил молодой человек в шляпе. — А мы вас искали. Прокатимся с нами. Пара вопросов есть. И не заставляйте меня вас уговаривать. Зачем вам лишние проблемы?