Моя анимежизнь 10: Генезис

Глава 21

Проснувшись среди ночи в холодном поту, вдруг осознал, что отдых на «стартовом» острове — Кюсю — нифига своих плодов не принес, и морально я до сих пор жутко вымотан — третью ночь подряд какая-то муть снится. Или это нормально, а я просто себя жалею и накручиваю? А плевать — до Нового года осталось две недели, и я знаю как потратить часть этого времени. Но сначала нужно поговорить с главой семьи (формальным).

Встав с кровати, надел халат и пошел к лестнице, привычно приглушая шаги, чтобы не потревожить Чико — вот у кого со сном никаких проблем! Спустившись на второй этаж, не удержался и заглянул в детскую — вот они, два розовеньких комочка, спят в большой, автоматически покачивающейся колыбельке. Сестренку назвали Томое, а братика — Наоки. Придется теперь родителям заделать еще комплект, чтобы дед Казума и бабушка Аяка не дулись. А вот и мама — без животика выглядит прямо непривычно, спит на установленном в детской диване. Не хочет от малышей никуда уходить, и бате приходится ночевать одному. Временно, само собой. Прикрыв дверь, пошел дальше и тихонько поскребся в родительскую спальню.

Растрепанный красноглазый батя открыл спустя минуту, и, потирая левый глаз, поднял на меня бровь правого.

— Кошмары замучили, — признался я ему.

— Хочешь поспать со мной? — предложил мой добрый родитель.

— Не настолько, но твое предложение очень трогательно, — с улыбкой покачал я головой. — Мне бы на Йонагуни с Хэруки — ей в Индию только через неделю, и Кейташи с Кохэку. Можно нам каникулы дней на семь организовать?

— Ну конечно! — улыбнулся батя и потрепал меня по волосам. — Я уж думал, что ты совсем забыл о том доме. Уверен, с ним все хорошо, но проверить не помешает, верно? — поцундерил он вместо меня.

— Спасибо, пап! — поблагодарил я.

— Глупости, — отмахнулся он. — Ты очень хорошо поработал за этот год, сын, и я тобой горжусь. Только поговори завтра с Хомурой, хорошо?

— Поговорю, а то вдруг решит, что я от вас сбежал, — кивнул я. — Братик и сестренка супер милые, но мне больше нравятся дети постарше — когда начинают ходить и немножко разговаривать.

— Главное не говори об этом Чико! — мягко рассмеялся батя и пообещал. — Я обо всем позабочусь, а ты прямо с утра всех обзвони — они ведь не в курсе, верно?

— Не в курсе, но обязательно согласятся, — уверенно кивнул я.

Это же именно то, что нужно восстановленным отношениям друзей. А Хэруки на такие активности согласна по-умолчанию.

— Тогда я пойду спать, завтра на работу, — зевнул он.

— Извини, что разбудил. И спасибо.

— Зачем еще нужна семья, как не делиться проблемами? — улыбнулся батя и ушел в комнату.

Вернувшись на чердак, улегся в кровать с улыбкой на лице — теперь кошмары точно будут держаться от меня подальше!

С утра первым делом набрал Кохэку — Кейташи же у нее живет, удобно!

— Алло? — сквозь зевок протянула подруга.

— Привет, это я!

— А, Иоши, — голос потеплел. — Что-то случилось?

— Именно! — подтвердил я. — Предлагаю вчетвером свалить на Йонагуни на недельку.

— До чего приятно и удобно с тобой дружить! — радостно рассмеялась она. — Я согласна, а если этот падший блондин откажется, я обрею его налысо!

— Тогда полагаюсь на тебя, в школу можете не идти, вылетаем сегодня, в час дня, я за вами заеду!

— Что? Через пять часов? А купальник?!

— Там тоже есть магазины! — заявил я и положил трубку.

Йес!!!

Теперь нужно поставить в известность моего драгоценного секретаря. Немного совестно — мы будем отдыхать, а она ходить в школу. С другой стороны…

— Если в течение пяти часов найдешь себе парня, я возьму вас с собой на Йонагуни на ближайшую неделю! — как только она взяла трубку, выкатил я условие.

— Ваше стремление заставить меня с кем-то встречаться даже немного обидно, Иоши-сама, — буркнула она. — И я не настолько легкомысленна, чтобы выбирать жениха в условиях жуткой нехватки времени. Я же говорила, что ни один из знакомых парней мне не нравится.

— Ты же не останешься из-за меня старой девой? — спросил снедаемый совестью я.

— Вот еще! — фыркнула Нанако. — Как только мы поступим в университет, я сразу же найду себе какого-нибудь хорошего человека. Не переживайте, Иоши-сама, я уже решила, что заведу троих детей! — с совершенно неожиданными для меня мечтательными интонациями в голосе заверила она.

— Ну и замечательно! — одобрил я. — Извини, в следующую поездку поедем большой компанией, и я обязательно возьму тебя с собой!

— Угу! — жизнерадостно откликнулась секретарь. — Желаю вам как следует набраться сил перед Новым годом, Иоши-сама!

Звучит вполне искренне! Или это профессиональная этика? Да пошел ты, Иоши, со своим вечным стремлением угодить сразу всем!

— Тогда до встречи.

— До встречи, Иоши-сама!

Так, теперь нужно сходить к маме Хомуре и близнецам. Ой, кормление грудью в самом разгаре. Какой пугающий размер! Срочно вычищаем увиденное из памяти!

— Извини! — низко поклонился я, выскочил в коридор и прикрыл за собой дверь.

— Бака! — весело хихикнула мама. — Я отвернулась, заходи!

Зашел обратно. Да, видно только локти, кимоно и торчащие детские ножки.

— Поговорить хотел, — поведал я цель визита.

Обернувшись, мама поощрительно улыбнулась. Какие радостно светящиеся глаза! Вот оно — долгожданное женское счастье.

— Последнее время мне снятся кошмары. Устал очень, в голове каша, хочу как следует отдохнуть как можно дальше от Токио. Можно мне с Хэруки и друзьями на недельку на Йонагуни?

В маминых глазах мелькнула нерешительность и легкая обида.

— Нет, я не убегаю! — с широкой улыбкой заверил я. — Просто после Нового года опять начнется суета, и я не хочу погружаться в нее как следует не вытряхнув из головы суету старую.

Нерешительность и обида испарились, сменившись пониманием и сочувствием:

— Я была бы совершенно никчемной матерью, если бы лишила такого трудолюбивого сына заслуженного отдыха. Ты — огромный молодец, Иоши-кун, и я тобой очень горжусь. Езжай, отдыхай, и возвращайся домой с новыми силами! — с улыбкой пожелала она.

— Спасибо! — улыбнулся я в ответ и начал выходить из комнаты.

— Не так быстро! — одернула мама. — Тебе ведь не нужно улетать прямо сейчас?

— Не нужно, — подтвердил я.

— Тогда садись, расскажи мне о своих кошмарах. Я когда-то очень неплохо умела толковать сны! — похвасталась она.

Мракобесие, но такие попытки проявить заботу обо мне я ценю и всячески поддерживаю. Усевшись на стул, неожиданно для самого себя, в течение получаса — мама успела докормить малышей, дать им срыгнуть и уложить обратно в колыбельку — пересказывал отсмотренные за время после рождения сны. Те, которые можно, само собой — параноидальная мысль об установленной в доме прослушке никуда не делась. А еще — ну не надо ей о некоторых вещах знать.

— Вот как, — задумчиво протянула сидящая на диване, положив ногу на ногу (а вот и не смотрю на мамины ножки!) Хомура, и посмотрела на меня почему-то повлажневшими глазами. — Непросто тебе приходится, Иоши-кун.

— Просто картинки в голове, — с улыбкой покачал я головой. — К тому же, когда рядом Хэруки, никаких кошмаров мне не снится.

— Это хорошо, — улыбнулась мама.

— Спасибо, что выслушала, мне стало лучше, — честно поблагодарил ее я.

— Я всегда тебя выслушаю, сын! — мама поднялась с дивана, подошла и мягко прижала к себе. — Отдохни как следует, хорошо?

— Обязательно! — пообещал я, обнимая ее в ответ.

Покинув детскую, столкнулся в коридоре с Чико, сонный вид которой терялся прямо на глазах по мере приближения к детской. Надо бы предупредить и пообещать взять ее с собой в следующую поездку:

— Мы с Хэруки, Кейташи и Кохэку…

— Делайте что хотите, а я пошла заботиться о детях! — отмахнулась она от меня и зашла в детскую.

Ясно, Чико мы временно потеряли.

Так, теперь вниз, встречать пришедшую на зарядку лучшую девочку.

— Через четыре с небольшим часа мы летим на Йонагуни с Кохэку и Кейташи! — открыв дверь, сразу же выкатил я ей план.

— А? — ожидаемо опешила она.

— Очень устал, — обнял я Хэруки. — В Индию ты успеешь, а пока давай немного отдохнем, забив на все?

Лучшая девочка отстранилась и с улыбкой погладила меня ладонью по щеке:

— Ты — самый большой лжец из всех, кого я знаю!

И, не дав мне возразить, она той же ладошкой закрыла мне рот:

— Говоришь, что ты ленивый, но работаешь больше, чем твой отец.

Ну, если брать во внимание привычку японцев спать на работе…

— Говоришь, что у тебя нет друзей, зачем-то записывая всех подруг в «гарем», — хихикнула Хэруки. — Все, кто рядом с тобой, Иоши — твои настоящие друзья, и не нужно придумывать себе оправдания называть из по-другому. Говоришь, что у тебя «эпоха безделья», а сам продолжаешь днями и ночами пропадать в Токио и Киото.

Стало совестно.

— А больше всего на свете ты ненавидишь кого-то о чем-то просить так, чтобы потом не возместить все в трехкратном размере. Говоришь, что ничего не сделал, но тридцать тысяч детей из грустных стран с тобой не согласятся, не говоря уже обо всех тех, кому ты помог здесь и в России. А еще ты всегда улыбаешься, но в последнее время я вижу в твоих глазах страх и вину. Почему? Разве ты сделал хоть что-то плохое?

Даже так, да? А я-то уже было подумал, что с маской я сроднился полностью. Взяв Хэруки за руку, повел к бонсаю, стандартному месту для секретных переговоров.

— Я боюсь 91 года, — признался я. — Мир очень сильно изменится, и у меня появится очень много возможностей сделать его лучше. Но это — огромный риск, и, если на себя мне плевать, то на вас — нет!

— Глупый! — сочувственно улыбнулась лучшая девочка. — Зачем мне жалкий тюфяк, который плывет по течению? Я бы ни за что не выбрала тебя, если бы не знала, что у тебя есть цель. А еще… — она набрала воздуха в грудь и жалобно попросила. — Никогда больше не говори, что тебе на себя плевать! В тебя стреляли, похищали, пытались резать, избивали, ненавидили… — из глаз Хэруки потекли слезы. — И каждый раз первым, что ты говорил, когда все заканчивалось, было: «хорошо, что никто не пострадал». И говорил это, будучи не в силах подняться с больничной койки! — почти криком закончила она и прижалась ко мне. — Бака! А как же ты?!

— Сам виноват, — уже не очень уверенно ответил я.

— Кошка бросира котят — всё Иоши виноват! — ответила она на русском переделанной поговоркой. — Знаешь, если собираешься вести себя вот так — лучше и в самом деле откажись от своей мечты, потому что ты рискуешь захлебнуться слезами жалости ко всем подряд еще в начале пути!

Накипело у тебя, да?

— Но, если ты тот Иоши, которого я полюбила всем сердцем — иди к своей мечте и смирись с потерями! Если нужно — я с радостью отдам свою жизнь, чтобы у тебя все получилось!

— Зачем мечты, если в них нет тебя? — аккуратно вытер я слезинку с любимого личика. — Но ты права — так дальше продолжаться не может. Пошли!

Взяв Хэруки за руку, зашел домой, отобрал у нее ученическую сумку, поставил на стол в прихожей, накинул куртку, и мы пошли в гараж — заводить мопед. Нужно отправить кое-кому открытку с видом на гору Фудзи.