Моя анимежизнь 10: Генезис
- Автор: Павел Смолин
- Жанр: Попаданцы / Самиздат, сетевая литература
Читать книгу "Моя анимежизнь 10: Генезис"
Глава 27
Премьера удалась, особенно для Сталлоне, который все афтерпати не убирал руку с моего плеча, рассказывая всем желающим и вынужденно слушающим, какой я гениальный пацан, и как он рад, что я вырос на его фильмах. С последним я был в целом согласным, поэтому обильно хвалил «Рембу», «Рокки» и прочую классику. Кино вроде всем понравилось — да это буквально то же самое — а еще Слай очень ревнивым взглядом наблюдал за моим разговором с Уэсли Снайпсом — ему еще у меня в «Блейде» сниматься, вот, навел связи немножко.
Вернувшись в Японию, сразу же погрузился в жуткую суету — не на рыбный рынок идем, а в гости к самому Императору, поэтому на ушах, казалось, стояли даже близнецы и Сакамото-сан. Прежде всего — одежда. Никаких гайдзинских костюмов, строго парадно-этническое, которое нам пошьет по цене парочки новеньких «Аккордов» древний как сама Япония дед-портной. Юкаты тоже он шьет, да, и наши дамы натурально пищат от уровня ЧЕСТИ.
Воспользовавшись примеркой этих самых дам, батя подкатил ко мне на мягких лапках:
— Сын, как тебе наша принцесса?
— Такая честь для меня слишком велика, — вздохнув, ответил я. — Мой потолок — дочь бонсайщика, мой любимый и все понимающий отец.
— Не переживай, — горько вздохнул он, но заставил себя похлопать меня по плечу.
— Спасибо! — вполне искренне поблагодарил его я, примерно понимая, насколько непросто моему старику дается смирение — это ж какая редкая возможность, эх…
Нет уж, вон моя девочка, прямо с дивана вижу, потому что специально так встала — крутится, приседает, кланяется, проверяя, насколько хорошо на ней сидит изумрудно-зеленого оттенка юката. Сидит, очевидно, идеально, как и вообще все ее шмоточки.
— Братик! — выглянула к нам с батей в гостиную нарядившаяся в миленькую синюю юкату Чико.
— А? — откликнулся я.
— Мы идем в гости к Императору! — радостно поведало дитя Японии свежие новости.
— Идем, да, — умилился я.
— Угу! — кивнула она, и, довольная, ушла обратно в столовую, выбранную дамами в качестве примерочной.
— Надеюсь, я просто зазнался, и ужин пройдет стандартно, без скользких моментов, — вздохнул я.
— Сын, — пожевал губами батя. — Постарайся обойтись без скандалов, хорошо?
— Я вообще к конфликтам и скандалам не склонен, ты чего? — удивился я. — Буду сидеть, кивать, улыбаться и говорить только если ко мне обратятся. Я уже опытный, пап.
— Не тогда, когда дело касается Хэруки-тян, — вздохнул он.
— Горло за нее перегрызу любому, — спокойно ответил я. — Но она, вообще-то, многократно награжденная личность, которая для Японии сделала очень многое. А главное — останавливаться не собирается. А что сделала наша уважаемая принцесса?
Отец поперхнулся чаем, который, на свою беду, решил отпить прямо в этот момент и разразился десятиминутной речугой о том, почему мы должны чтить Императорскую фамилию. Мракобесие, не более, но почему-то убедительно!
— Пофигу, короче, — потряс я головой, развеивая морок. — Императора и его семью мы чтим, на этот счет можешь не переживать. Но я — корпоративный актив, не государственный, и жениться волен на ком хочу. А я хочу на ней, — указал в сторону столовой, откуда нон-стопом поступала потешная многоголосица. — А если с ней что-то случится — мне в этом мире делать будет нечего, пойду дальше, ее искать, и насрать, сколько перерождений это займет!
— Что ты такое говоришь, сын?! — полезли у бати глаза на лоб. — За кого ты нас держишь?
— Я историю хорошо знаю, отец, и прекрасно представляю, что сильные мира сего охотно раздражающе-талантливую девушку сожрут, если им это покажется наиболее выгодным вариантом. Нет уж — демонстративно выпущу себе кишки перед Императорским дворцом, а Нанако попрошу аккуратно отрубить мне голову, чтобы, не дай бог, не покатилась и не пугала своим видом окружающих. Она ведь будет стараться изо всех сил, и род Одзава опозорен не будет! — со светлой улыбкой похлопал насупившегося отца по плечу. — Но до этого ведь не дойдет, верно? Пойду акций куплю, привык каждый день понемножку инвестировать, ощущаю потребность.
Не дожидаясь ответа, пошел наверх, стремительно теряя остатки настроения. Богатые тоже плачут — факт, а мне вдвойне хуже, вот, дожил до истеричного «тронете Хэруки — выпилюсь!». Фигня, два жалких года, и с документом о совершеннолетии начну играть по-крупному. Посмотрим, твари, кто кого!
Весь такой боевой включил «Нинтенду», дождался загрузки и раскидал миллион по старым, проверенным активам.
На лестнице раздались хорошо знакомые шажки.
— Братик? — показалась над полом сначала верхушка высокой этнической прически, затем — аккуратный лобик, и, наконец, остальная Чико. — Все в порядке?
Ну вот, заметила.
— Иногда так бывает, что все в порядке, но что-то все равно не в порядке, — невнятно ответил я.
— Хочешь, я скажу, что заболела и ни за что не хочу с тобой расставаться? — с сочувствующей улыбкой предложил хороший ребенок способ слиться, и, аккуратно поправив юкату, уселась в соседнее кресло.
— Не, братик не настолько рохля, — отмахнулся я. — Но мне очень приятна твоя забота.
— Кто-то же должен заботиться о том, кто так старается заботиться обо всех, — согрела она мне сердце теплой улыбкой. — Ты всегда можешь поговорить со мной, ты знал?
— Знал, — кивнул я.
— Тогда давай, я готова тебя выслушать! — Чико устроилась поудобнее и сложила пальчики перед лицом — типа психолог из какого-нибудь кино.
— Есть мнение, что меня хотят женить на принцессе. Это — огромная честь, но я люблю Хэруки, и ни за что не женюсь ни на ком, кроме нее.
— И в чем проблема? — подняла бровку сестренка.
— В том, что… — начал я и завис.
А ведь правда — где проблема-то? Меня что, в цепях в храм потащат? Да хрен там — мне никто и предложений никаких делать не станет, вон, даже Хэруки со мной позвали. Зачем я себя накручиваю?
— Помогло? — ехидно улыбнулась Чико.
— Помогло! — признал я.
— Тогда идем? — протянула она мне руку.
— Идем! — взял сестренку за ручку, и она повела меня вниз, где все уже были готовы.
С близнецами нянчиться будут обе бабушки сразу, поэтому смело погрузились в лимузин и поехали к вертолету — в Уцуномии Император почему-то не живет. У дома Аоки к нам присоединился поблескивающий лысиной (как метафора максимально ухоженного вида) Ринтаро-сенсей.
Поздоровались.
— Для второго сезона конкурса скульптур из покрышек выбрали твою статую в полный рост! — с ухмылкой поведал он мне.
— Большая честь! — гоготнул я. — Придется приехать на открытие. Нормальная статуя смущает, но из покрышки — прикольно, особенно если разрешить кому угодно ее красить, разрисовывать и перекрашивать.
— Из братика сразу же сделают клоуна! — захихикала Чико, заразив смехом и остальных.
— Клоуном мне быть нравится, — просмеявшись, привычно ответил я. — Прямая аналогия, кстати — из всех цирковых профессий только клоун должен уметь абсолютно всё!
— И все — одинаково плохо! — подключилась к любимой семейной игре «постебись над Иоши» Хэруки.
— Кто-то же должен находить тех, у кого получается хорошо и задавать им направление, — не повелся я.
— У тебя хорошо получается, — улыбнулась мама, которой происходящее очень нравится — наконец-то перестала трястись над деточками и куда-то выбралась вместе с семьей.
«Куда-то», ага! Совсем ты, Иоши, зажрался.
— Спасибо, — благодарно улыбнулся я своей защитнице.
После перелета пересели в лимузин. Дождавшись, пока девочки отвлекутся на байку Ринтаро-сенсея, решил помириться с отцом:
— Пап, я знаю, что ты всегда на моей стороне — вся наша жизнь это доказывает фактами. Все, что я там сказал — относится не к тебе, а к тем, кто выше. Уверен, если им что-то взбредет в голову, тебя спрашивать никто не станет. Но ты аккуратно намекни кому надо, что такое развитие событий я хавать не стану. Хорошо?
— Хорошо, — с явным облегчением вздохнул отец.
— Ты мне не враг, а главный союзник! — усилил я.
— Хватит меня смущать! — сцундерил он.
Мир восстановлен!
— Щас остановит нас вон та «Тойота», — указал я назад, где уже больше пяти минут за нами ехал микроавтобус. — Оттуда выйдет ЦРУшник, и попросит нас убить Императора.
— Это — отвратительная шутка! — нахмурился батя.
Внезапно водитель резко нажал на тормоз, и мы полетели на пол и сиденья кучей-малой. Падению придали остроты скрежет металла, звон оконных стекол — потому что стаканы и бокалы, из которых мы пьем, небьющиеся — и резкая остановка.
— Нужно установить ремни! — мощно придал я озадаченным, но абсолютно целым родным конструктивный импульс.
Тут же одни дзюдоисты! Да падать — первому, чему мы научились!
— Спасибо, Хомура-тян, — поблагодарил маму Ринтаро-сенсей, аккуратно выбираясь из ее цепких лапок. — Ты в порядке, внучка? — участливо спросил он прижатую маминой спиной к ковру Хэруки.
— Я в порядке, дедушка, — тепло улыбнулась покрасневшая от тяжести лучшая девочка любимому предку. — Прости, в следующий раз я успею быстрее мамы Хомуры!
— Прости, Хэруки-тян, я немного набрала за время беременности, — подскочила с нее мама и помогла встать.
— Братик, уже можно меня отпустить, — поерзала пойманная мной в полете сестренка.
— Уже можно, да, — смирился я с неизбежным и разжал руки.
Пока мы сублимировали стресс в аниме-сценки, батя успел убедиться, что кнопка опускания стекла в окошке к Бунта-сана не работает, не тратя ни секунды на сомнения выбить преграду обутой в дорого блестящий ботинок ногой и облегченно выдохнуть — водитель боролся с подушкой безопасности, плотно прижавшей его к сиденью.
— Вторая машина! — вдруг вспомнил я о важном.
— На пол! — заорала мама так, что ослушаться никто и не подумал.
Когда по твоей семье стреляют длинными очередями — это очень страшно.