Пламя Севера

Над трибунами пролетел дружный вздох восхищения.

Но спустя мгновение его перекрыл яростный рев раненого чудовища. Боль придала медведю силы, и он дернулся вперед, чем, похоже, спас себе жизнь.

Пирс Батлер, слегка отставший от Минны, в резком выпаде попытался вонзить свой полуторник в другой глаз монстра, но клинок прошел вскользь, лишь оцарапав толстую черную шкуру.

Попади страйкер туда, куда он метил, и монстра можно было бы сбросить со счетов. Но, видимо, древние боги этого сурового края посчитали иначе.

Скажу больше, Пирс Батлер не только промахнулся, он еще и подставился под удар медвежьей лапы, которую тот успел просунуть сквозь расширившуюся брешь.

Здоровенная когтистая лапа вскрыла доспех страйкера, словно консервную банку. Безжизненное тело Пирса Батлера изломанной куклой отлетело в сторону. Под ним тут же начало расплываться кровавое пятно.

Я непроизвольно сглотнул. Зверь еще не выбрался на свободу, но уже успел прикончить одного из нас.

Минна, несмотря на свою комплекцию, оказалась более расторопной, чем ее уже мертвый союзник. Лишившись топора, который наглухо засел в черепе монстра, она сделала длинный кувырок в сторону и выхватила из-за спины короткий меч с широким клинком.

Она, тяжело дыша, замерла на мгновение. Я видел, что она активно накачивает свою энергосистему маной, готовясь нанести еще один удар.

Медведь тем временем несколькими мощными рывками отогнул крышу клетки, которая из-за торчащих в разные стороны прутьев стала чем-то напоминать челюсть одной глубоководной рыбы, изображение которой я когда-то еще в другой жизни видел в сети.

Когда медвежья башка выталкивала стальной лист наружу, рукоять застрявшего в черепе топора зацепилась за один из прутьев. Монстр взревел от боли.

Именно в этот момент Минна Пламенная решила нанести удар. Резкий рывок — и ее тело превратилось в размытый росчерк.

Минна видимо метила в горло монстра, но тот успел среагировать и отмахнуться от удара страйкера, словно от назойливой мухи. Короткий клинок пронзил воздух, а сама Минна оказалась в медвежьих объятьях. Мгновение, и монстр резким рывком откусил ей голову, растерзав тело надвое. Мне в нос ударил резкий запах крови и разорванных внутренностей.

На трибунах послышались крики и женские визги, которые как нельзя кстати привлекли внимание полностью освободившегося из магического плена монстра. Я же в это время, обогнув арену по кругу, оказался за спиной твари.

Моей целью была клетка. Пока наблюдал за схваткой страйкеров с тварью, мне в голову пришла одна идея. План так себе, но стоит попробовать. Кто ж знал, что конунг подложит такую свинью. Кхм… Вернее здоровенного магического медведя.

Кстати, если Бьерн Острозубый думает, что эти игры сойдут ему с рук, он очень сильно ошибается. Не знаю как другие, но я ему этой подставы не прощу. Через месяц, через год или через десять лет я верну ему должок и в тот момент, когда он будет ждать этого меньше всего. И мне плевать, что он конунг, и что его охраняют лучшие бойцы, а также наемники гильдии. Зря он связался с Плутом. Ой зря…

Но, прежде чем вернуть должок папаше Астрид, нужно еще выжить.

Замерев на мгновение, я приготовился к рывку. Ждать пришлось недолго. Ивар Ворон и Агмунд Серый, наконец, обратились, и я услышал дружный волчий вой. Им тут же ответил громоподобный медвежий рык.

На нарушение правил турнира никто не обратил внимание. Какая уже разница? Все равно эти двое уже трупы. Пусть побарахтаются. Зато схватка будет зрелищнее. Уверен, именно так и думал Бьерн Острозубый, который сейчас сидел на своем троне и с удовольствием наблюдал за происходящим на арене.

Тем временем теневой медведь и два здоровенных волка сцепились в один яростно рычащий мохнатый клубок. Во все стороны полетели ошметки шерсти и крови.

Я, если честно, не знаю, на что рассчитывали эти двое, вступая в ближний бой с теневой тварью, да и знать не хочу. Главное, чтобы они продержались подольше, чтобы у меня было больше времени на подготовку.

Пока оборотни и медведь рвали друг друга, я, слегка пригнувшись, рванул в сторону клетки. Когда я оказался рядом с ней и заглянул внутрь, мне в нос ударил мерзкий запах медвежьего дерьма и мочи с тошнотворными нотками подгнившей плоти. Тут и там на полу клетки валялись костяки каких-то животных, среди которых отчетливо были видны и человеческие останки. Видать, конунг успел скормить своей теневой зверушке кого-то из своих недоброжелателей.

Поморщившись и сплюнув в сторону, я прикоснулся к прутьям. А спустя мгновение на моем лице появилась улыбка. Я не ошибся — это теневой металл. По проводимости даже лучше, чем тот, из которого была сделана клетка, в которую меня посадил Дикий Герцог, прежде чем скормить Приливу.

Я аккуратно, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, направил в один из прутьев немного своей энергии.

Отлично! Все получилось так, как я и хотел. Металл без проблем взаимодействовал с моей аурой. Теперь осталось дело за малым — выбрать подходящую позицию. Думаю, вон те два прута, что так удачно изогнулись наружу, прекрасно подойдут для осуществления задуманного.

Забравшись внутрь клетки, я приблизился к выбранным прутьям и, прикоснувшись к ним, начал медленно накачивать их маной. Со стороны казалось, будто я пытаюсь спрятаться от твари, которая добивала оставшегося в живых оборотня. Ивар Ворон все еще держался, но это ненадолго. Теневой медведь не из его лиги. Он способен справиться не то, что с двумя, но с целой стаей таких оборотней.

Я поискал глазами второго ульфхеднара. Агмунд Серый со вспоротым брюхом и разорванной грудной клеткой лежал чуть в стороне и не подавал признаков жизни.

Вот спустя несколько коротких мгновений арену огласил отчаянный визг боли. Медведь, наконец, добрался до горла оборотня, и его челюсти плотно сомкнулись, прерывая жизнь наследника конунга Харольда.

Тело здоровенного черного ульфхеднара повисло в медвежьей пасти. Монстр резко дернул своей башкой из стороны в сторону, и голова волка с хрустом отделилась от туловища.

Вот и все, я остался один на один с Ужасом Свартвальда, который, кстати, сразу же почувствовал меня и, резко обернувшись, с громким ревом бросился в мою сторону. Видимо, ощутил энергию, что ускоренно генерировалась моим источником. Есть у теневых тварей такая особенность.

Я наблюдал за приближением теневой твари, словно в замедленной съемке. Из его черной пасти вырывался пар, а на снег капала кровавая слюна. Минна все-таки выбила ему глаз. На его месте зияла черная кровавая дыра.

Краем глаза я мазнул по трибунам. Там творилось что-то странное. Я видел, как вскочил со своего места конунг Харольд. Как побелело его лицо. Он, обнажив свой меч, что-то кричал своим людям и указывал на Бьерна Острозубого, воины которого тоже выхватывали из ножен клинки.

Что там у них произошло дальше, я не видел. Весь обзор заслонила гигантская туша черного медведя, который, не сбавляя скорости, прыгнул на меня.

Я видел, как напитанные моей энергией прутья беспрепятственно, словно в мягкое тесто ножи, входят в широкую грудь твари. Перед тем как от мощного удара перевернулась клетка и тьма накрыла меня, я заметил, как один из длинных прутьев, пробив медвежье сердце, разорвал его на куски.