Последний реанорец. Том VII

Вихревая гильотина…

Теперь же кроме песчаной брони на теле Давыдова не осталось ничего, но именно этого я и добивался с самого начала.

Пагуба дома Нор-Ата… Разрубающий вал…

И следом…

Пагуба дома Нор-Ата… Рассекающий вал…

Всего за секунду ситуация на арене скакнула к своему апогею, а дворянская публика вновь загомонила. Множество клонов резко остановились и затем над ареной раздался душераздирающий вопль Давыдова. От песчаной брони не осталось и следа. Техника дома Нор-Ата была неумолима. Окружающие нас барханы песка мгновенно окропились горячей кровью и приобрели алые оттенки и цвета, которые быстро начали смешиваться с проливным дождем. Разрубающий вал лишил дворянина руки, а рассекающий отделил вдобавок и его ногу.

‒ Как и обещал. Тебя ждёт собачья смерть…

Закат династии…

Телу аристократа не суждено было упасть, а его мучительные крики заглушил гортанный и захлёбывающийся вопль. Со свистящим звуком левый джад полоснул по горлу и резко пронзил его грудную клетку навылет. Правый нисходящим ударом успел отрубить вторую руку и спиральное лезвие оказалось нещадно загнано между рёбер.

Изо рта архимагистра вырвался очередной нечеловеческий вой, а из туши Давыдова вновь ручьем хлынула алая жидкость, заливая содержимым округу и всё моё тело вместе с лицом. В последний миг тот с неверием и ужасом уставился точно в мои глаза. Но вместо каких-либо слов пришлось оставить оружие на своих местах и совершив шаг тому за спину я крепко схватил его шею и голову своими руками. Отчего этот кровавый обрубок так и повис в моих «братских» объятиях.

Кровь из-за сжатия вновь заструилась по подбородку Давыдова, а после потекла по моим рукам всё дальше вниз. Так мы и стояли с ним под проливным дождем в полной тишине «Вавилона» и лишь затихающие хрипы говорили о том, что князь был еще жив. Не так просто убить архимагистра на пике сил.

Однако на эти тщедушные и предсмертные трепыхания мне было плевать. Вопрос стоял не в этом. Глаза мои медленно стали оглядывать трибуны. Первый был на очереди взбешенный Воронцов и вся его шайка, затем шло равнодушное и даже отчужденное лицо главного святоши, тот не выказывал ничего, а после я встретился взглядом с Балинтом и Кандеймом, которые от увиденного зрелища тоже привстали со своих мест и не сводили своих цепких глаз с меня.

‒ Бездна и ты, Давыдов, будете свидетелями, ‒ спокойно зашептал я, сдавливая его горло. ‒ Вся падаль, что желает моей смерти, сдохнет в муках. Прямо как ты сейчас.

И под конец мой взор невольно встретился с утвердительным взглядом императора.

‒ Как видишь, Сережа, тебя приговорили к казни, ‒ расслабленно добавил я, под непрекращающиеся хрипы и стенания умирающего аристократа. ‒ Как Палач Империи я исполню приговор. И начну с тебя. Прощай, ничтожный глупец. Аре кате ла тийз нор ам эс фэр…

Мышцы по всему организму самопроизвольно усилили свой натиск и в беспощадном рывке под громкий хруст костей и хрящей, который вероятнее всего смогла услышать вся арена, своими собственными руками я безжалостно свернул шею целому боярскому князю, а затем с отвращением у всех на виду отбросил от себя его тело в сторону.

‒ На всё воля Бездны, ‒ прикрыв веки и тяжело выдыхая, тихо прошептал я одними губами.

‒ Спор двух князей улажен! ‒ громко произнес Романов, поднимаясь с трона. ‒ Князь Лазарев победитель!

Простоял я на месте всего пару мгновений, упиваясь моментом и теша своё эго, а после под множественными взглядами знати я полностью мокрый и окровавленный неспеша зашагал в сторону выхода. Не было ни аплодисментов, ни тебе восторженных криков, лишь тихий шепот и обсуждение увиденного, хотя в целом на всё это было плевать. Видит Бездна я немного устал.

Вот только у судьбы на сегодняшний день оказались свои планы. Если честно, то я так и не смог понять, что было причиной моей расхлябанности, либо ранения, либо то, что в этот самый миг меня из своих объятий выпустил транс, либо противник был гораздо сильнее меня в данный момент. Однако произошедшее отпечаталось в памяти до конца моей жизни.

Впервые в жизни реанорские чувства среагировали с проклятым секундным опозданием. Защитные барьеры стали только исчезать, и как назло, делали они это сверху-вниз. Не успел я совершить и двадцати шагов от мёртвой туши Давыдова, как в затылке запоздало засвербело. Спиной ощутил слабый укол, а опустив взгляд ниже смог понять, как из груди уже торчит прозрачно-матовый клинок. Тело самопроизвольно пошатнулось и накренилось набок, но меня кто-то успел подхватить, а затем слух уловил яростный вопль действительного тайного советника.

‒ ЗАЩИТИТЬ!!!

Перед затухающим взором вдруг мелькнуло рассерженное и встревоженное лицо Трубецкого, но даже будучи почти убитым я, наконец-то, смог лицезреть истинную силу повелителя магии в действии. Смог всё-таки утолить свой интерес. Потому как на моих глазах вся арена «Вавилон» оказалась поглощена непроглядной тьмой светлого князя, который в одиночку противостоял взрыву сразу двух артефактов пустоты.

Позор! Вечный и несмываемый позор мне! Всё… неизвестный хунхуз, ты мертвец! Ну, или я… мертвец…