Пекарь-некромант. Книга 2. Часть 1

* * *

Утром я взвалил на себя работу мага артефактора — мне перепали от профессора некромантии и такие умения. Вот только после случая с рунами, изучать их я не стал. Хоть мэтр и намекнул на такую возможность. Заставил меня заподозрить, что это его цель — вынудить меня переписать в свою память все знания Мясника. Но уж очень многое пришлось бы переносить. Я не решился повторить ту ночь, когда едва не рехнулся от боли. Решил, что в этот раз снова справлюсь при помощи мэтра — не привыкать.

Тонкости затеянного дела я выяснил у профессора Рогова, когда позапрошлой ночью трясся по ночному городу в коляске, возвращаясь от товарища Шляпы. Узнал, что конкретно мне понадобится для задуманной работы. Оказалось: немногое. Пришлось лишь раздобыть в логове Мясника тонкие кисти и краску всех цветов радуги. Да прикупить на рынке три мешка зубочисток (к счастью, их придумали в этом мире до моего появления). И запастись терпением: работка оказалась долгой и нудной.

Я как-то прикинул, что, при задуманном мной ассортименте хлебобулочных изделий, пекари будут ставить опару десятки раз на дню — возможно и больше сотни. А это значило: мне всякий раз предстояло бегать в логово Мясника, чтобы скастовать кулинарные заклинания. Четыре минуты в одну сторону, четыре в обратную… Так у меня и времени ни на что другое не останется — с учётом расстояния под землёй до зала пекарни. Но обходиться без магии не хотелось: ведь в ней и была главная фишка моего хлеба.

Для поиска решения я снова задействовал расчётные мощности покойного профессора некромантии. Задал исходные данные, приправил их собственными размышлениями. И получил от мэтра ответ: артефакты. Мясник предложил изготовить простенькие артефакты с одноразовыми плетениями. Из каких-либо мелких предметов. Вариант с зубочистками предложил я: врезались в память те похожие на счётные палочки из моего детства дорогущие деревянные заготовки, которыми местные предлагали ковырять в зубах.

Конечный результат моих трудов должен был выглядеть примерно так: палочка, похожая на здоровенную спичку, окрашенная в три цвета (для каждого плетения — свои цвета). Мэтр в них вложит заклинания. Те сработают при соприкосновении с водой — использовать их смогут даже нурии. Всё просто… на первый взгляд. И только сегодня я сообразил, какое грандиозное дело затеял. Ведь для работы пекарни придётся использовать больше полусотни магических конструкций. И каждой разновидностью артефактов предстояло запасти хотя бы на сто дней вперёд.

Артефакторскую мастерскую я устроил в столовой. Привлёк себе в помощь Шишу. Подумывал над способами припахать и клифов — собак спасло от долгой и нудной работы отсутствие рук. Волкодавы словно почувствовали угрозу: сбежали на улицу, во внутренний двор. Охотились там на голубей (рядом с площадью недостатка в этой дичи не наблюдалось). Но не все разом: по очереди клифы всё же дежурили у порога дома, охраняли жилище от вторжения посторонних, будь то коты или люди. Мне удалось привить собакам чувство ответственности.

Уже к обеду понял, что с артефактами провожусь не один день. Работа над ними пусть и спорилась, но конца-края ей пока не видел. Всё не находил времени взглянуть на себя в зеркало: очень надеялся, что не нарисовал себе индейскую раскраску на лице, как Шиша. Моей задачей было макать зубочистки-переростки в краску: каждую из сторон окрашивал в разный цвет. Юная продавщица кисточкой добавляла цветную полосу в середине палочки. Завершал процесс профессор Рогов — вешал на наши изделия магические плетения.

Горы готовых артефактов становились всё больше. Но подсчёты показывали, что мы с Шишей по-прежнему топтались в начале пути. Я мысленно перекраивал планы на ближайшие дни, тыкал палочки в вёдра с краской. Злился. В очередной раз напоминал сам себе: работа руководителя — делегировать обязанности, а не самолично заниматься физическим трудом. Я маг, кулинар и большой начальник. А не рабочая сила с ограниченной квалификацией или минимальной экономической ценностью за выполняемую работу.

Обед в трактире и улыбки разносчиц ненадолго вернули мне хорошее настроение. Но вид забрызганной краской кухни, где на полу возвышались горы разноцветных палочек, вновь поверг меня в уныние. Монотонную сидячую работу я с удовольствием променял бы на беготню по лесу в поисках постэнтических слепков личности девятого уровня. Или на работу в пекарне: даже лепка батонов привлекала меня больше, чем раскрашивание зубочисток. Я уж подумывал, не запросить ли мне помощи у мастера Потуса — пусть задействует нурий…

Я не испугался и не расстроился, когда внизу, у открытой входной двери раздалось рычание клифских волкодавов, которому вторили человеческие голоса — я им даже обрадовался, как спасителям.

— Кулинар, выходи!

— А вот и гости пожаловали, — пробормотал я. — Давно пора.

— Кто это, мастер Карп? — спросила Шиша.

Не донесла кисть до ведра с краской.

— Кулинар, подлый трус, выходи. М-да. Не иначе как Шляпа явился — по голосу слышно, что злится товарищ. С чего бы это?

Я усмехнулся.

— Молодец: слез, наконец, с горшка. Долго же он к нам добирался.

Не заметил, чтобы Шиша встревожилась. Она лишь нахмурилась. Прислушивалась к доносившимся с первого этажа звукам.

— Что теперь будет? — спросила девочка.

Говорила она спокойно.

— Работа у тебя будет. Не отвлекайся. Вот на этих зубочистках дорисуй зелёные полосы. А вот эти не трогай — жди меня. Можешь те кучи разложить по мешочкам: кажется, они уже просохли. Только смотри: в каждый мешок складывай палочки одной расцветки, не перепутай. Это важно!

Завершил покраску очередной палочки. Очередной, но далеко не последней. Печально вздохнул, окинув взглядом фронт работы. Вытер руки о кусок мешковины. Поморщил нос, взглянув на свои разноцветные пальцы — пальцы не большого начальника, а простого работяги.

— Убери своих шавок, пекарь! — проорали внизу. — Иначе я покромсаю их на куски!

Дежавю. Что-то похожее я уже слышал — в Персиле.

Раздался собачий лай, от которого задрожали стёкла на окнах — по голосу узнал Надю.

— Вниз не ходи, — сказал я, — чтобы там ни случилось. Сиди здесь тихо, как мышка. Слышишь меня? И не волнуйся: всё будет хорошо.

— Я поняла, — ответила Шиша.

Потёрла деревянным кончиком кисти окрашенную в жёлтый цвет щёку.

В её глазах увидел отражение окна и своё лицо с изогнутыми в мерзкой ухмылке губами.

— Кулинар! Спускайся!

Выбрался из-за стола.

— Да иду, — произнёс я, — иду…

И прокричал:

— Сейчас спущусь!